Зеваки разразились жиденькими аплодисментами и редкими дрожащими выкриками, но основное настроение в толпе неуловимо сменилось с воодушевленного на мрачное. Никто не мог понять, почему фигура простого вроде парня в окровавленном спортивном костюме внезапно сделалась такой жуткой и пугающей. Большинству захотелось оказаться как можно дальше отсюда, но стыдно было показать испуг перед другими.

Вдруг, расталкивая народ внушительной грудью, к нам сквозь ряды зевак прорвалась Света Кравец, которая находилась далеко в момент исхода моей Силы.

– Ай-яй-яй, Секирин, – она выскочила передо мной, будто караулила где-то поблизости, имея в запасе заготовленную реплику на любой исход этой потасовки, – до чего ты докатился? Уже детей на утренниках бьешь?

Люди вокруг зашептались: «Знакомая фамилия…», «Стой, это ж этот… экстрасенс!», «Секирин?! Точно, отец же его нанимал пару лет назад!», «А я не слышал о таком…»

– Я хотя бы с ними не сплю, Кравец.

Мой ответ пришелся многим по душе, оцепенение потихоньку начало спадать, и уже послышались первые невымученные смешки. Все-таки Светлана была достаточно известной личностью среди золотой молодежи, и далеко не все пылали к ней любовью.

Просто фыркнув, что с ее стороны было равносильно признанию поражения в пикировке, она подошла к лежащему на земле Арслану и склонилась над ним, закрывая тому грудью обзор на мир. Парень, скосив глаза на декольте, похоже даже позабыл, где находится.

– Бедненький… – она погладила Сафарова по волосам и убрала со лба налипшую челку, – больно? Пойдем, тебе нужно умыться, я тебя отведу.

Помогая загипнотизированному видом глубокого декольте парню встать, Света повела его за собой, как Гамельнский крысолов одурманенную мелодией дудочки крыску. Они медленно удалялись от нас, и люди, поняв, что самое интересное уже прошло, тоже начинали рассасываться в разные стороны.

– Если ты не поторопишься, твоего жениха сейчас изнасилуют.

Вика в ответ лишь грустно улыбнулась и покачала головой.

– Надеюсь, что так и будет. Я тогда хотя бы смогу затыкать его бесконечный словесный поток про «настоящую женщину», если он сам замарается в помаде известной московской шлюшки.

– Он что, настолько тебя бесит? – Я бы мог удивиться, если б самолично не увидел сегодняшнее поведение Викиного жениха, которое, судя по ее реакции, не было чем-то из ряда вон выходящим.

– Не то слово…

– Зачем же тогда выходишь за него?

– Тут все сложно, Серёж, – поникла девушка, грустно опуская глаза к земле, – в двух словах не объяснить.

– Послушай, Вик, если это все из-за меня…

– Нет, не продолжай. Ты здесь ни при чем. Нет, отчасти «при чем», но лишь как один из факторов. Ты пойми, Сергей, меня так воспитали. Меня с детства приучали к мысли о браке по расчету. То же самое было и у моих родителей… папа безумно любил маму, а она… а она его нет. Её родители точно так же выдали за успешного и перспективного парня, не спрашивая о чувствах. Вот только богатыми родители моей мамы не были, и никто ее к такому не готовил. И тем не менее я все-таки родилась. И мама меня искренне любила. Вот и я так же буду любить своего ребенка, несмотря ни на что…

В уголках ее глаз заблестела влага, но Вика была сильной девушкой, она так и не заплакала.

– Знаешь, Серёж, мне даже сказок про прекрасных принцев не читали, приучая к одной-единственной мысли: «Стерпится – слюбится». Так что уже поздно что-либо менять…

– И тем не менее, – я не собирался уступать, – ты стоишь тут одна, глаза на мокром месте, и все ради чего? Ради бизнеса отца? Он что, собрался все деньги в мире заработать? Уж на счастье единственной дочери, как я считаю, у него и так хватит капитала.

– Папа думает, что поступает наилучшим образом для меня. Богатый жених, молодой, красивый. О чем еще может мечтать девушка?

– Важно то, о чем мечтаешь именно ты, Вика.

Она стояла молча, невидящим взглядом провожая почти уже скрывшуюся в большом доме парочку, и на ее лицо красиво бросали отсветы разноцветные хэллоуинские фонарики.

– Я мечтаю повернуть время вспять, Сергей. Извини, я, пожалуй, поеду домой. Что-то настроения нет никакого. Глупая это была затея, ехать сюда… пока.

Скомканно попрощавшись, она быстро удалилась и исчезла из виду. На всякий случай мои дежурящие на территории зомби проследили за ней до самой машины. И только убедившись, что с ней все в порядке, я немного успокоился. После общения с Викой на душе всегда почему-то было особенно тяжко.

Вечер уже давно меня утомил, и я собирался уходить, посчитав, что больше ничего уже не произойдет, но в поле моего зрения вдруг попал один мужчина, чье присутствие на этом празднике молодости смотрелось так же чуждо, как и недавний визит Сухова. Неизвестный подошел ко мне не скрываясь, уверенной походкой, не замечая никого вокруг, кроме одного-единственного человека – меня.

– Здравствуйте, Сергей. Мне очень приятно видеть вас в добром здравии.

У меня прямо дежавю случилось… Сухов тоже меня поприветствовал почти аналогичной фразой.

– И с чего это вдруг мое здравие так начало всех волновать? – не сдержал я ироничного вопроса.

– Возможно, потому, – невозмутимо ответил мужчина, нисколько не обидевшись, что я не удостоил его приветствием, – что на него слишком много желающих покуситься в последнее время?

– Вы имеете в виду кого-то конкретного? – Настороженности в моем голосе не услышал бы только глухой, но нового визитера, казалось, это совсем не озаботило.

– О да. Конкретно полтора десятка человек, что поджидали вас, но бесследно исчезли за одну ночь.

Услышав такое заявление, я сразу вскочил на боевой взвод, только чудом удержавшись от того, чтобы не убить этого человека, без сомнения причастного к организации облавы на меня, либо знающего организатора, прямо на месте. Мой план был прост – остановить Силой сердце, воскресить и выпотрошить память, чтобы найти те ниточки, которые приведут меня к самым верхам преступных группировок Москвы. Но интуиция меня остановила, подсказывая, что все здесь не так просто, как кажется на первый взгляд.

– Расслабьтесь, Сергей, никто не в претензии. Вы были абсолютно в своем праве. – Посланник примирительно выставил ладони, демонстрируя безобидность своих намерений. Судя по подтексту, иные варианты, кроме того, что я их всех убил, не рассматривались. – Просто скажите как? Вы действовали в одиночку или у вас есть какой-то покровитель? Или, может быть, вы умудрились скрытно сколотить собственную группировку верных и преданных последователей?

– Давайте ближе к делу, уважаемый… – я сделал паузу, предлагая собеседнику назвать себя, а заодно и перевести тему с вопросов, на которые я не собирался отвечать.

– Просто Дима. Если желаете к сути, то так и быть. Скажите, вам известно такое имя, как Хан?