т. д. - сделали это первыми, и Великобритания присоединилась к ним. Впоследствии еще больше стран - Португалия, Греция, Италия и т. д. - тоже начали продавать их, так почему же Британия должна остановиться? Однако в 2014 году Консультативный комитет по миграции, дающий экспертные советы правительству, проанализировал программу "золотых виз" и пришел к выводу, что, хотя она была очень выгодна для заявителей, она не принесла почти никакой пользы Великобритании в целом, увеличив неравенство и, соответственно, социальные проблемы.

"Многие заинтересованные стороны - крупные консалтинговые компании и управляющие состоянием, выступающие от имени инвесторов, - утверждают, что правительство Великобритании получает гербовый сбор, когда их клиенты покупают дома. Это чушь", - сказал профессор Дэвид Меткалф, возглавлявший комитет. Единственная положительная причина, которую он смог придумать для сохранения программы, - это сигнал о том, что Великобритания "открыта и гостеприимна", но этого можно добиться и другими способами, особенно если принять во внимание тот факт, что любая выгода для Великобритании от программы, разработанной для привлечения богатых иностранцев, с лихвой компенсируется вредом, наносимым в других странах. Претенденты на золотые визы приезжают в Великобританию не для того, чтобы открывать бизнес и создавать богатство, а для того, чтобы избежать налогов и проверок.

Аналогичная картина наблюдается и в регулировании шотландских товариществ с ограниченной ответственностью. Рассматривая предлагаемые реформы, британские политики оценили (весьма скромные) преимущества лондонского управления фондами.

В результате ослабления регулирования отрасль может получить гораздо больше прибыли, чем значительный ущерб, нанесенный восточноевропейскими отмывателями денег, которые использовали те же лазейки. Возможно, слишком многого можно ожидать от британских политиков, чтобы они оценили зарубежные потери как равные по ценности внутренним выгодам, но, несомненно, не слишком многого, чтобы попросить их хотя бы немного учитывать интересы жертв своих клиентов, а также интересы своих клиентов. И снова это провал информации и воображения.

Батлерство процветает благодаря лазейкам. Различия между разными частями Великобритании - будь то несоответствие между налогами на азартные игры в Гибралтаре и Великобритании, разные правила, регулирующие партнерства с ограниченной ответственностью в Шотландии и Англии, или несоответствия между правилами регулирования деятельности компаний на БВО и в других странах - обеспечивают лазейки, которые умный дворецкий может использовать для сокрытия активов, поведения и даже существования своих клиентов. Если я и хочу, чтобы все вынесли из этой книги одно послание, то оно заключается в том, что Британия должна устранить эти разногласия. Если Гибралтар хочет быть британским - и, видит Бог, его политики достаточно часто говорят об этом, - то его британскость должна, по крайней мере, заключаться в согласии не ущемлять британские правила и налоги. Сейчас британские территории соглашаются на те части британскости, которые приносят прибыль, и не соглашаются на те, которые требуют жертв. Этому нужно положить конец.

Бутлеринг также процветает благодаря неспособности Великобритании обеспечить соблюдение правил, установленных парламентом, путем недофинансирования и подрыва работы правоохранительных органов и регулирующих органов. Абсурдно, что правоохранительные органы такой богатой страны должны беспокоиться о том, смогут ли они позволить себе взяться за бизнесмена с сомнительным состоянием. Олигархи богаты, но они не настолько богаты.

Это хорошая комедия, когда Дживс перехитрит деревенского бобби или Берти Вустеру сойдет с рук мошенничество, потому что его приятель - местный судья, но так нельзя управлять финансовой системой. Мошенничество и отмывание денег распространяются стремительно, слишком часто в их центре оказывается Великобритания, и единственный способ остановить это - дать полиции необходимые полномочия и ресурсы. За несколько месяцев до первой блокировки COVID я провел веселый вечер на полицейской конференции, выпивая за столом с офицерами с запада Англии, которые специализировались на расследовании финансовых преступлений. Я ожидал услышать рассказы о том, как трудно им было получить доказательства, но это их совсем не волновало; их больше беспокоила невозможность получить полезные доказательства от соседней полиции, расположенной в пятнадцати милях. Британская полиция в основном опирается на территориальные силы, как будто преступления по-прежнему совершаются так же, как в XIX веке. Но финансовые преступления работают иначе, они перемещаются по проводам со скоростью света, поэтому одна и та же афера может быть совершена в нескольких местах одновременно. Чтобы бороться с ней, необходимо организовать работу полиции на национальном - или, что еще лучше, на транснациональном - уровне. Одна из причин, по которой шотландские партнерства с ограниченной ответственностью были раскрыты как основные средства отмывания денег, заключается в том, что в Шотландии действует единая полиция, которая может увидеть угрозу и принять стратегические меры. В то же время в Англии и Уэльсе полицейские из десятков местных подразделений все еще пытались понять, что такое партнерство с ограниченной ответственностью.

Британии необходимо изучить подходы, используемые в других странах, даже если они оскорбляют наши тонкие чувства. Любой следователь скажет вам, что практически невозможно раскрыть сложное мошенничество без инсайдера, который объяснил бы, как перемещались деньги, но осведомители подвергают себя опасности возмездия со стороны своих бывших товарищей, если сотрудничают со следователями. В других странах информаторам платят за предоставленную ими информацию, но в Британии по-прежнему существует высокомерное неприятие такого поведения. Это очень хорошо - быть высокомерным, но только если помнить о последствиях, которые в данном случае заключаются в том, что преступники получают возможность оставить себе украденные деньги, потому что Британия не может найти способ привлечь их к ответственности.

Конечно, в Соединенном Королевстве, как и на Британских Виргинских островах, угроза бизнес-модели бутлеринга может стоить многим влиятельным людям средств к существованию. Чтобы противостоять неизбежному лоббированию, которое будет иметь место, тем, кто стремится вывести Британию из бизнеса батлерства, необходимо создать собственную лоббистскую структуру. В этом им поможет опыт Соединенных Штатов, где преданные своему делу парламентарии посвятили себя изучению финансового мошенничества, разоблачению причиняемого им вреда и подготовке законодательных мер по борьбе с ним. Именно одно из таких расследований, проведенное под руководством сенатора Карла Левина, позволило выявить, как Каймановы острова отмывали огромные суммы денег из Соединенных Штатов, и вынудило администрацию островов вмешаться, чтобы положить этому конец. Именно американские конгрессмены и женщины, которые вытеснили Каймановы острова из теневого банковского бизнеса, а не британские парламентарии. Левин и его коллеги-республиканцы не только проводили расследования, но и предлагали решения. Часто эти предложения оказывались пустыми, но иногда они были как раз тем, что нужно. Когда после терактов 11 сентября 2001 года возникла необходимость в новых правилах регулирования финансовой системы, они были приняты уже существующим законопроектом комитета Левина.

Двухпартийные усилия Ходж и Митчелла по обеспечению прозрачности британских налоговых гаваней в 2018 году дали намек на то, как может выглядеть британский эквивалент, но они были ограничены тем фактом,