Больше всего местность напомнила Лису карстовые равнины Северной Америки, которые он видел в кино и по телевизору, но там было совершенно иное освещение. Сварог, рассказывая об этом помещении говорил, что тут из окон виден «несколько странный пейзаж», не уточняя, что конкретно Лис увидит.

— Привет, ребята! — Лис помахал шаровикам рукой, как старым знакомым. — Отдельный привет от Великого Ничто, куда мы все рано или поздно отправимся! Лично я за то, чтобы как можно позже, и только после вас.

Шаровики уже привычно для Лиса переглянулись, но тоже оставили его сентенции без комментариев. Они приказали подойти к двери, и двое двинулись следом. За дверью вновь открылся длинный коридор, однако, существенно отличающийся от прежних: здесь было довольно много дверей. Лису показалось, что метрах в сорока впереди коридор раздваивается.

Лис ожидал, что его снова поведут куда-то, но шаровики подождали, пока закроется дверь в зал, после чего один из них чем-то коснулся шеи Лиса сзади. Он ощутил ледяной укол и потерял сознание.

* * *

Очнулся Лис абсолютно голый в почти пустой комнате. Гладкие, похожие на металлические, стены не имели окон, но зато две смежные несли по двери. Яркий, но, надо отдать должное, не раздражающий бледно-жёлтый свет заливал помещение.

Ближе к самому дальнему от дверей углу стоял диван, на котором сейчас и лежал Лис. Рядом располагался небольшой низкий столик, а прямо за диваном почти у стены был оборудован миниатюрный санузел и раковина с краном. Больше в комнате не было ничего, за исключением маленьких полушарий, прилепившихся как осиные гнёзда в каждом из углов под потолком. Лис посмотрел на одну из стен: если Сварог не ошибался в своих предположениях, то, вполне вероятно, кто-то за ним сейчас наблюдает через эту фальшивую стену, а камеры, где находятся друзей, могут быть совсем рядом.

От его лодыжки к ножке дивана тянулась тонкая цепь. Почему была использована эта классическая конструкция, а не полевые колодки, например, или тот же «ошейник», о котором он знал, Лис мог только гадать. Длина цепи позволяла свободно подходить к санузлу, но до дверей он дотянуться не мог.

На всякий случай он попробовал прочность своих оков, хотя нисколько в ней не сомневался. Диван же, похоже, составлял одно целое с полом и не двигался. Тюрьма, подумал Лис, именно та, о которой говорил Сварог. В общем, наше место возле «параши»… Но, самое главное, пока всё по плану.

Лис не знал, сколько времени он находился без сознания, но ему казалось, что недолго, и по логике визит Инглемаза тоже не должен был заставить себя ждать.

Лис ещё раз прошёлся по комнате, благо длина цепи ограничивала только доступ к дверям. Температура была вполне комфортная, и даже обнажённый он не чувствовал прохлады.

Лис подошёл к крану и попил воды, наклонившись к струе. Ни одного звука не раздалось в комнате, но лёгкое движение воздуха он почувствовал, а хорошо чуткость охотника подсказала, что на него смотрят. Лис обернулся.

Рядом с одной из дверей появилось кресло, в котором сидел, ухмыляясь, его давний знакомый. Несколько секунд Лис и Инглемаз молча смотрели друг другу в глаза. Лис первым кивнул и слегка поклонился:

— Здравствуй, Ингвар Янович! Не думал, что мы снова встретимся, и, честно говоря, не очень-то стремился лицезреть вас.

Инглемаз усмехнулся одними губами и медленно сказал, продолжая разглядывать Лиса:

— Не думал, что ты рискнёшь сунуться ко мне.

Лис развёл руками:

— Пришлось! Согласился посотрудничать с вами, то есть — с тобой, — демонстративно поправился он. У тебя есть то, что нужно мне, у меня — то, без чего ты не уверен, что сможешь добить Сварога.

— Ты не принёс Ключ, — то ли спросил, то ли констатировал факт Инглемаз.

— Естественно! Какая же тогда была бы сделка? Я что, полный дурак? Надеюсь, ты меня таковым не считаешь?

— Ты меня страшно когда-то унизил, ванвир, унизил и чуть не сыграл фатальную роль в моей судьбе, — продолжал Инглемаз, повышая голос. — Тогда я едва ушёл от Сварога, и мне позарез нужен был тот полукруг, а ты чуть не погубил меня и лишил возможности побега, когда она уже была у меня в руках. Ты бросил меня связанного в своей паршивой норе, и я потратил уйму времени, пока освободился от верёвок. Я катался по полу, полу оглушённый, наглотавшийся какой-то гадости, с разбитой башкой, пытаясь развязать или разрезать верёвки. Позже, вспоминая об этом, я кипел от ярости и обдумывал планы мести, если я когда-нибудь схвачу тебя. Однако у меня хватало дел, чтобы отвлекаться от подобных воспоминаний и не могу сказать, что я только и жил надеждой на нашу встречу. У меня была масса забот, и порой я даже забывал о том инциденте, который у нас с тобой когда-то имел место. Должен признать, что я тебя, конечно, недооценил: ты показал себя незаурядным ванвиром, и вполне может статься, что ты — прямой потомок кого-то из Творцов. Я был уверен, что ты, скорее всего, сгинул на планете Граней.

— Как видишь — стою перед тобой! — несколько вызывающе сказал Лис, — Я не только сумел выжить в мире Терпа, но и чуть не подстрелил тебя во Дворце совсем недавно.

— Ты и там успел мне нагадить! Я почему-то так сразу подумал, что это ты, а не Терп. Тот, как я узнал, болтался на Земле последние лет пятьдесят безвылазно. — Губы Инглемаза продолжали растягиваться в улыбке, приоткрывая ровные зубы.

Лис присмотрелся, невольно пытаясь заметить в этих зубах что-то хищное, соответствующее образу злобного негодяя, но ничего не увидел. Хорошие красивые зубы, приятное, если отрешиться от выражения, даже красивое, лицо. Все Творцы, которых он видел не были некрасивыми, ведь и того же истерика Нимрата никак нельзя было назвать уродом. Они неплохо поработали над своей внешностью. В человеке (в Творце!) всё должно быть прекрасно, но, конечно, труднее всего добиться прекрасных мыслей…

— Признаю, что недооценил тебя, — продолжал Инглемаз, — но постараюсь больше не давать тебе ни одного шанса: я уже понял, насколько ты опасен.

Лис пожал плечами:

— Сейчас я пришёл к тебе сам, у меня на то есть причина. Но, кстати, мне не вполне понятно: что, тогда, в первую нашу встречу, у тебя не было других способов выбраться с Земли?

— Представь себе, не было, почти не было. Сварог наступал мне на пятки, тогда он уже понял, какую допустил ошибку, оставив меня в живых. Я бы так никогда не поступил, а он решил доставить мне самое сильно унижение, бросив скитаться по Земле абсолютно без возможностей вернуться в какой-либо мир Творцов. По крайней мере, он так думал. Он был уверен, что я сгину на Земле, отрезанный от иных миров, от того, что имею.

— Так же, как и ты был уверен, что я сгину в мире Терпа, — вставил Лис. — Но что же ты имел против него в запасе?

— Так получилось, что я один знал, где спрятаны остатки шаров, причём не пустых шаров, а содержащих разумы шаровиков. И я решил их использовать. Это была значительная сила, если… — Инглемаз немного замялся, — её выпустить на свободу.