– Да не надо! – недовольно крикнул Сергей. – Я же сказал, что с вами!

– Ладно, – нехотя помотал головой Вит. – Крикнешь, когда появится табличка «Рыбинск». А сам, – мальчик заглянул в глаза мужчине, – как только въедешь город, начинай ускоряться!

– Зачем?

– Потом объясню.

– Ну, хорошо, – пожал плечами Сергей и вновь крутанул руль, чтобы протаранить ржавую маршрутку: все равно кому-то когда-то в новом мире придется расчистить дороги от старого хлама… – Я их всю жизнь ненавидел, – зачем-то добавил мужчина. – Маршрутки, в смысле. Стоишь вечно на одной ноге, ни вздохнуть, ни сдохнуть не дадут, а как выходить, так приходится полсалона на руках выносить, сам-то никто не уступит…

– Рус, – уже не слушая Михайлова, сказал Вит Руслану, который тихо сидел у окна и настороженно смотрел то на улицу, то на детей, хозяйничающих в грузовике. – Просто сиди и присматривай за Сергеем. Там, – мальчик указал наверх, – мы сами справимся. Твоя задача – доехать до брата в любом случае. Хорошо?

Озимов кивнул и помахал заряженным пистолетом. Теперь, вооруженному, ему было не так страшно, хотя он до сих пор не понимал, зачем ему ехать к какому-то неизвестному брату. Но он был благодарен Виту и Ю за спасение и за шанс для Совы. Что ж, если что-то пойдет не так, то мальчику придется защищаться, а пистолет теперь у него есть. Да и интересно было – что за брат, вернее, два брата, откуда? И, может, они все-таки объяснят Руслану, откуда у того шрамы на теле? Но следовало запастись терпением. Дождаться, когда Вит сможет рассказать Озимову все-все-все… Мальчик сжал покрепче пистолет Совы и посмотрел в окно. Сквозь зимний прозрачный воздух четко проступали развалины, серая дорога, местами покрытая льдом, и белоснежная пустыня, кое-где разбавленная островками редких деревьев. Опять дорога, опять неизвестность. Когда же, наконец, все станет понятно и ясно? Руслан горячо желал узнать, кто он и почему его шрамы вдруг зажили?

А Ю с Витом открыли люк наверх и вылезли в холодный январь нового, две тысячи тридцать четвертого года. Для детей рыбаков и охотников не существовало давнего праздника, ведь какой теперь смысл праздновать каждый год смерть мира? Зачем отсчитывать новый год от даты похорон? Никто в их рядах теперь этого не делал.

Студеный колючий ветер обдувал лица детей. Вит и Ю натянули на глаза горнолыжные очки и перепрыгнули с кабины на цистерну, по верху которой шел металлический помост. Первое гнездо, второе, и вот, наконец, дети всматриваются в петляющую позади широкую дорогу.

– Будет сложно их удержать, – сказала Ю. – У меня всего десять патронов в магазине. Да и трясет тут так, что я ни в кого не попаду. А у них, как сказал Сергей, больше половины машин с листовым железом вместо стекол, лишь щелки под глаза. Я не знаю, как их остановить.

– Не надо останавливать, – ответил Вит. – Надо задержать. Езды – два часа от силы. Если хотя бы час они будут позади, то следующий час они будут штурмовать этого ежа, – Соколов мотнул головой вбок, на грозно торчащие из цистерны приваренные острые штыри. – Как начнут подъезжать, стреляй в сторону водителя, припугни. Они ненадолго отступят, а потом, когда подтянется остальная часть, конечно, начнут лезть к нам, но у нас выгодная позиция. Три автоматных рожка и пики из арматуры. Главное, что стрелять в нас нефтяники не станут – им самим нужна цистерна.

– Это точно, – хмуро протянула девочка. Хоть у Вита и выходило все просто, она чувствовала, что нефтяники горло перегрызут за неимоверно ценную цистерну, наполненную бензином. – Конечно, из пулеметов они стрелять не будут, но из калашей-то кто им помешает? Цистерна-то бронированная.

– Надеюсь, не станут, – ответил Вит. – Надеюсь. Нам надо ее до логова зеленых довезти. Это главное.

– Значит, можем не доехать, – грустно сказала Ю и поглядела на Вита. Он увидел лишь свое отражение в ее очках. Такого маленького мальчика с автоматом в руках, а вокруг все белое и ржавое. Он кивнул, а потом, следуя какому-то внезапному порыву, притянул девочку к себе и поцеловал. Она лишь крепче прижалась, без слов понимая, что он хотел этим сказать.

«Я тебя люблю!»

Оторвавшись друг от друга, Ю и Вит занялись своими делами, словно и не было этого поцелуя. Она отстегнула магазин и некоторое время смотрела на патроны калибра 7,62, а он расставлял пики вдоль бортов гнезда. Неловкость вскоре прошла.

– Едут! – наконец сказала Ю, и Вит поглядел назад. Бензовоз только что выполз за город и увеличил скорость, а позади показалось около десяти автомобилей. Они, словно сумасшедшие, виляли из стороны в сторону – того и гляди столкнутся друг с другом, – но не сталкивались. Зато мальчик отсюда чувствовал странное приподнятое настроение водителей. Сверху за пулеметами стояли стрелки и, конечно же, свободные мужики сидели рядом и ожидали. Это были абордажники, они ждали, когда автомобиль подъедет ближе к цистерне, чтобы перепрыгнуть на нее.

– Машин мало, – хмуро добавил Вит. – Наверное, это первые, что из гаражей успели вывести. Остальные подтянутся позже. Стрельни-ка по кому-нибудь у пулемета, – предложил мальчик. – Нам все равно, где будет труп, в машине или на ней. Пусть чуть меньше наглеют.

Ю целилась долго. Цистерна подпрыгивала на неровной дороге и моталась из стороны в сторону. За это время разномастные автомобили преследователей сократили расстояние до ста метров. Наконец, девочка нажала на спусковой крючок, и пулеметчик с первой машины свалился с простреленной головой в кузов. Тут же абордажник начал стучать по кабине, чтобы водитель сбавил скорость – ему не очень хотелось быть следующим, а остальные машины быстро отстали. Они видели, что случилось с первой.

– Молодец, – Вит похлопал девочку по плечу. – Будут держаться на расстоянии, пока остальные не догонят, а потом нападут. Но у нас теперь есть время. Слушай, я там в кабине видел две баклажки с водой.

Мальчик подразумевал цилиндрические пластиковые синие канистры для воды, какие можно было найти в любом брошенном офисе в невероятных количествах.

– Иди, – кивнула Ю и, когда Вит ушел в кабину, сняла очки и вытерла обильные слезы. У них с Соколовым еще не было «первой взрослой ночи», когда… Да, она уже знала, что происходит между мальчиком и девочкой в «первую взрослую ночь», и уже пару лет мечтала, как вместе с Витом совершит этот обряд. Девочки чуть старше Ю, которые его уже прошли, рассказывали о невероятных чувствах, рождающихся в этот миг между людьми. Но раз дети решили спасать Ледяной город, то, видно уже не судьба Ю испытать радость замужней жизни. Что ж, значит, она испытает экстаз последней битвы…

Ю вновь надела очки, а Вит в это время поднял канистры. Он прошел вдоль бортов и полил их водой. Холод и сильный встречный ветер, обдувающий движущийся бензовоз, вмиг сделали свое дело – цистерна и большая часть торчащих прутьев покрылись тонкой коркой льда. Ох, непросто будет теперь забраться наверх, ох и помучаются теперь нефтяники…

А их стало больше. Ю показала назад, и Вит охнул: к десяти машинам прибавилось еще тринадцать. Рев моторов усилился, а шлейф поднятого колесами снега увеличился.