Климов, который уже более-менее привел себя в порядок, мрачно смотрел на Илью и прикладывал смоченный холодной водой платок к разбитой переносице.

— Папа коллекционировал детей с сильными психическими заболеваниями, — продолжала Ирина. — Дело в том, что, кроме меня, моя мать родила еще одну дочь.., мою младшую сестру. — Ирина резко взглянула на Илью и выговорила, как выдохнула:

— Она была младше меня на пять минут.

— Так.., так это она была там.., на люстре? — простонал Илья.

— Да. Ее почти сразу отправили по следам брата в интернат для умственно неполноценных детей… даже под той же фамилией — Блажнова. Не знаю, что конкретно у нее было, но она была душевнобольная. Ее звали Лиза. Бедная.., бедная Лиза.

Ирина опустила глаза, в которых мутно колыхалась бессмысленная, опустошившая сама себя боль, и продолжала:

— Она не была нужна ему.., он уже тогда пошел в гору, зарабатывал большие деньги. Зачем ему такая обуза — больная дочь? Меня он бросил на руки нянек, которых он уже мог позволить себе нанять.

А Мишу и Лизу навсегда вычеркнул из своей и моей жизни, А потом Миша сбежал из больницы, и отец ритуально уничтожил его.., заочно. Организовал могилу и, когда я подросла, сказал, что у меня был брат, и вот его могила.., ходи туда, доченька, относи цветы на его могилку.

Илья вздрогнул: столько ненависти чувствовалось за ее бесстрасными с виду словами.

— Марина Викторовна тоже думала, что он погиб. Она работала у дяди Андрея.., после того как развелась с Рогинским, главврачом-той самой больницы, и вернулась в Москву. Но Миша… Миша как-то нашел нас всех и узнал, кто его отец и кому он обязан таким счастливым детством.

— Я был на войне, — сказал Климов. — Я был в рабстве.., везде. В Москве я приобрел вес.., стал зарабатывать деньги. Познакомился с тобой, Илюха, и открыл модельное агентство. И в это агентство пришла моя сестра.

— То есть.., вы встретились благодаря мне? — пролепетал Илья.

— Да. Мы не знали, что мы родные.., его случайно узнала Марина Викторовна и сказала, что она думала.., что его нет.., а он жив.

— И потом я узнал, что мой папа и мой дядя сделали с моими сестрами и что они сделали со мной… и тогда я сказал, что эти люди зажились на свете, — проговорил Михаил. — А.., да ты, Илюха, многого просто не знаешь. Иначе не стал бы кидаться на меня, как зверь. Например, тебе известно, что Владимир Иваныч, мой почтенный родитель.., много лет регулярно насиловал свою родную дочь, а потом сбагрил ее собственному братцу… Андрею Иванычу?

Илья покачнулся и издал какой-то раздавленный булькающий звук.

— А потом я досталась третьему родному человеку, — проговорила Ирина, и на фоне того, с какой яростной, горькой болью прозвучало слово «родному», все остальные из ее короткой реплики показались пресными и выхолощенными, — вот ему… Михаилу.

Свиридов-младший сидел неподвижно, уже не в силах ничему удивляться и ни от чего не впадать в шоковое состояние.

— И кстати, твой брат знал обо всем этом, — добавила молодая женщина.

Теперь уже вздрогнул Михаил.

— Его брат? — переспросил он. — Владимир?

— Ну да.

— Но когда же?

— А помнишь первый день свадьбы.., ты тогда чудовищно нажрался с Фокиным, Миша, а Илюша тоже был не лучше. И один Влад был со мной, когда мне стало плохо и страшно. Вот так.

— Ты что.., спала с ним?

Ирина неожиданно рассмеялась, и Михаил, прянув вперед, схватил ее за плечи:

— Ты что же это.., как же?!

— А вот так, — сказала Ирина ничуть не изменившимся голосом. — Просто когда всю жизнь словно качаешься на плоту посреди Тихого океана, то невольно тянешься к каждому острову.., незыблемому, надежному клочку суши. Такому, как Илья, такому, как Влад. Хотя этот Влад, по мне.., куда ненормальнее, чем ты, Илюшка.

— И теперь вы хотите убить и Андрея Иваныча, и Владимира Иваныча… — пробормотал Илья. — Но я-то тут при чем.., зачем меня…

— У тебя есть брат, — перебил его Михаил, — и ради тебя и Афанасия он сделает то, что не могли сделать лучшие мои люди.

— Вы хотите попросить его.., убить обоих Ковалевых?

— Да. Но не мы. А ты. Ты уже попросил его об этом и сказал, что ради всего святого.., выполни просьбу этих людей.

Илья застонал.

— Но этот кошмар.., кошмар той ночью.., в доме.., зачем все это?

— А-а-а, — протянул Михаил, — это так.., пантомима. Дело в том, что убить — это слишком хорошо для него. Он должен испугаться. Он должен увидеть свою дочь и понять, что ее ждала такая страшная судьба из-за него.

— То есть.., вы повесили Лизу для того, чтобы ее приняли за Ирину?

— И ее приняли за Ирину, — сказал Михаил, — ее приняли за Ирину все, кроме дорогого папеньки.

И он догадался, что это вовсе не Ирина.

— Но.., откуда?

— Оттуда, — холодно сказала Ирина. — Потому что он знает каждый сантиметр моего тела. Каждый изгиб. Каждое родимое пятно. Он не может ошибиться. Я думала, что и ты догадаешься, но.., конечно, я думала так совершенно напрасно. Извини, Илюша.

— Но вы повесили ее, — безжизненным голосом отозвался Свиридов-младший, — ведь вы убили ее… свою родную сестру, и еще надругались.., а потом ушли.

— Мы просто прекратили ее страдания, — сказал Михаил, — вот и все. У нее были постоянные ужасные боли.., я не врач, но примерно представляю, чем она страдала. Она жила только на обезболивающих и на психотропных, а когда мы забрали ее из больницы, она перестала их принимать.., и у нее было несколько ужасных припадков. Пришлось временно заменять ее лекарства лошадиными дозами «кокса».

— Но я не понимаю.., мало того, что вы ее убили… — пробормотал Илья, — но зачем же издеваться.., вот этот самый.., с фокинскими отпечатками? Фалло…

— А, вот ты о чем, — протянул Михаил, — все дело в том, что Лиза — в отличие от Иры — была девственницей. Ну, я и сымитировал типическую ситуацию.

Илья поднял глаза и посмотрел на человека, так спокойно говорящего ужасные, циничнейшие вещи; человека, убившего собственную больную сестру, будучи под действием сильной дозы кокаина, и все это только затем, чтобы причинить страшную боль собственному отцу.., пусть мерзавцу, бросившему его во младенчестве, но все равно — родному отцу!

А рядом, за спиной Михаила, стояла женщина, которую он называл своей матерью и которая покрывала все преступления своего чудовищного сына.

Марина Викторовна Рогинская.

А прямо перед ним, Ильей, была другая женщина, молодая и прекрасная, которую только несколько дней назад он, Илья Свиридов, назвал своей женой перед богом и людьми.., и…