согласились — они не хотели расстраивать сына. Мама погладила Чамалу лучшую рубашку, аккуратно заправила ее в брюки и помогла застегнуть рукава. Потом присела и прошлась щеткой по ботинкам — они заблестели. Взяла расческу и пригладила торчащие вихры. И старательно причесала его, приведя голову в божеский вид. Жители Шри-Ланки не выходят из дома в неухоженном виде.

— Улыбайся, Чамал, — мама напутственно потрепала сына по щеке, — не забывай, искренняя улыбка — лучший подарок, который можно сделать другому человеку.

Мальчик просиял — улыбка ему правда шла.

Пока дядя Джуниус вез Чамала в центр Коломбо, тот вспомнил одно из любимых высказываний отца: в вождении главное не машина, а дорога.

Хороших дорог на Шри-Ланке — кот наплакал. На тесных городских улочках автомобили и моторикши — тук-туки соревнуются с самокатами и повозками. Дороги за пределами крупных городов в основном грунтовые и очень плохо освещены. В сезон дождей они становятся вообще непроезжими — сели и оползни то и дело притаскивают с собой всякий мусор. Местные водители знают обо всех опасных местах, но вот приезжих не спасают ни бумажные карты, ни навигаторы.

Выбор правильной дороги в Шри-Ланке — вопрос не просто экономии времени и денег, а нередко буквально жизни и смерти.

В прошлом году политические экстремисты организовали несколько террористических актов — так они пытались освободить из тюрьмы одного из лидеров своего движения. Отец Чамала угодил тогда в передрягу — ему пришлось гнать фургон с туристами по разбитым проселочным дорогам, пока люди не оказались в безопасности.

Перед каждой поездкой отец обязательно молился Будде. На зеркале заднего вида в кабине болтались подвески и четки — на ухабистых дорогах они будто исполняли какой-то ритуальный танец. Когда Чамал был маленьким, он считал, что если не прочесть молитву, а просто так повернуть ключ зажигания, то мотор не заведется и машина не поедет.

Шоферский сын Чамал с детства знал все марки и модели автомобилей. Отец рассказывал, что несколько десятилетий назад по Шри-Ланке ездили в основном японские машины; затем их вытеснили европейские и американские, а тех — китайские. У папы была видавшая виды — он говорил, «винтажная» — «Тойота», но и он поменял ее на «Джили» с водородным двигателем.

Чамал обожал машины: еще совсем маленьким он выходил на крыльцо и завороженно смотрел, как они проносятся мимо. Воображал, что сам едет за рулем. Иногда — редко — ему везло: он видел старинное, еще на бензине, авто. Рев их двигателей и резкий сладковатый запах выхлопа были просто волшебны! Однако Чамал еще ни разу не прикоснулся к рулю настоящего автомобиля. Все связанное с машинами и управлением ими происходило только в его снах и мечтах, в приложениях смартстрима и играх-симуляторах в VR Cafе.

Среди друзей-геймеров Чамал считался лучшим. Он ставил рекорд за рекордом и был практически непобедим. Ему чрезвычайно нравилось видеть свое имя на табло — как оно буква за буквой загорается рядом с цифрами очередного рекорда. Иногда мальчику казалось, будто в его жилах течет не кровь, а водительский талант: переключение передач, торможение, занос — практика вождения была с ним с рождения, словно какой-то природный инстинкт.

А еще он всегда точно знал, как пройти незнакомую трассу наиболее эффективным способом. Благодаря микрокоррекции он извлекал из каждого движения крошечное преимущество — эти микрокозыри незаметно накапливались и приносили игровые очки.

Среди геймеров каждому дают ник — прозвище, если только ты не полный чайник. За особый успешный стиль вождения Чамала звали Фантомом. Каждый раз, когда его так окликали, он вздергивал подбородок и довольно улыбался — такое обращение было для него было самой большой честью и наградой.

Дядя Джуниус объяснил, что Чамал будет водить машину для китайцев, и мальчик представил себе что-то вроде компьютерной игры, в которую он играет в кафе. Все то же самое — только теперь за деньги. Круто!

Дядя Джуниус нажал в лифте минус третью кнопку — кабина отправилась на третий подвальный уровень Центра ReelX. Четырехэтажное здание недавно построили в самом центре Коломбо, и оно сверкало свежими стеклами. Едва двери лифта разъехались, посетителей поприветствовала молодая ланкийка в униформе.

— Чамал, передаю тебя мисс Элис. Покажи им, какой ты отличный водитель, окей? — и Джуниус подмигнул девушке. Но она сделала вид, что не заметила фамильярности.

— Попрощайся с дядей, Чамал, — строго сказала она. — И следуй за мной.

Чамал кивнул дяде, который уже шагнул в лифт, и поспешил за Элис по широкому коридору. Стены и полы здесь были светлыми и безупречно чистыми, в них отражались потолочные светильники. Навстречу попадались люди в белых халатах. Офис? Или лучше назвать его лабораторией?

Все сотрудники перемещались с включенными планшетами — на сияющих экранах мигали цифры, менялись графики и диаграммы. Если вдруг кому-то требовались обе руки, он прижимал локтем тонкий планшет к телу, и тот повторял контур туловища, словно тряпочный.

«Столько народу, а тишина, будто нет никого», — отметил про себя странность Чамал. Строго говоря, звуки тут были, но ничего конкретного разобрать было невозможно — слышался только приглушенный шепот и шорохи. И все же здесь было очень тихо. Даже издалека, с улицы, не доносился рев автомобильных двигателей и визг шин. А в самом коридоре не хлопали двери и не клацали дверные замки.

Элис привела Чамала в комнату размером с небольшой врачебный кабинет, велела переодеться — тут был приготовлен черный тактильный костюм и такой же шлем. Чамал нахмурился: он не особо любил черный цвет. Мама часто говорила, что белый олицетворяет святость, а черный — неудачу. На Шри-Ланке вообще редко носят черное, обычно выбирают что-нибудь яркое, а белое — на праздники или для религиозных обрядов.

Но сейчас выбирать не приходилось.

Костюм был изготовлен из очень эластичного материала и идеально сел по фигуре — как вторая кожа; он неожиданно не грел и не охлаждал. Чамал повертел в руках и надел шлем незнакомой конструкции. На стене обнаружилось зеркало — и Чамал с удовольствием стал перед ним вертеться, стараясь получше разглядеть себя со всех сторон. «Этот мальчишка в зеркале похож на супергероя из комиксов», — подумал Чамал и понял, почему так: слишком большой шлем делал фигуру непропорциональной.

— Чамал, сейчас я покажу тебе что-то важное. Сосредоточься, будь максимально внимателен, хорошо? — Элис вернулась, предварительно постучав. Она опять повела Чамала, но уже по другому коридору.

Чамал хотел получше разглядеть девушку, но было неудобно, мешал шлем, большой и тяжелый, а снять его мальчик постеснялся. «У нее темно-карие глаза, как у мамы», — почему-то подумал он.

Элис открыла одну их многочисленных дверей.