– Об этом мы узнаем, и довольно скоро, – ответила она, – когда эксперты закончат осматривать машину.

Счастливый Гарри не мог скрываться вечно. Ему нужно было есть, а главное – пить, и это означало, что придется попрошайничать. Его взяли в соседней с Коллемби деревне: бдительные патрульные помнили требование Блэка не упускать из виду одинокого городского бродягу, которого знал в лицо каждый житель.

Блэк немедленно поволок Гарри на допрос, но скоро пожалел о своем решении. Следовало сначала вымыть бродягу, потому что допросная комната вскоре пропиталась запахами немытого тела, застарелого пота, перегара и мочи.

Гарри отказался от предложенного ему адвоката.

– Я сам буду говорить за себя, – прохрипел он, – потому что ничего такого не сделал.

Блэк попытался настаивать, но Гарри был неумолим.

– Но вам может грозить беда, – убеждал детектив. – Необходим адвокат.

– Я буду говорить сам, – повторил он, на этот раз громче.

Блэк предусмотрительно включил диктофон, на случай если адвокат явится позже и обвинит детективов, что клиента хитростью убедили отвечать на вопросы без защитника. Блэк попросил Гарри подтвердить, что он добровольно отказался от адвоката.

– Ага, – буркнул он. – То есть да.

– Знаете, почему вы здесь?

– Из-за девчонки.

– Верно, Гарри, из-за девушки.

– Я ничего ей не сделал, – запротестовал он. – Честно.

– Но вы видели ее?

– Вроде того.

– И возможно, были последним, кто ее видел, – пояснил Блэк, – перед тем, как она исчезла.

– Если вы думаете, это я помог ей исчезнуть, не было такого.

– Что же тогда произошло, Гарри? Почему бы вам не рассказать все нам?

– Я испугался. Подумал, что она что-то задумала. Вы же не можете такого позволить, верно?

– А вы? Тоже не можете?

– Нет, конечно.

– Но действительно ли она что-то задумала?

Блэк допускал, что за годы пьянства в мозгу Гарри что-то сместилось. И возможно, привело к психозу или даже шизофрении. Неужели он действительно вообразил, будто Элис задумала что-то недоброе по пути из школы домой?

– Я так подумал, потому и сделал это.

– Вы это сделали?

– Да, каюсь, но вроде не слишком ее покалечил.

– Говорите, ей не было больно? – уточнил Блэк, гадая, что подразумевал Гарри под словом «это».

– Ага, – интенсивно закивал Гарри.

– Что же вы сделали? – поинтересовался Блэк. Вот и развязка допроса. Сейчас последует исповедь. – Уточните детально, что вы сделали. Скажите мне, пожалуйста.

– Выхватил нож.

– Вы ее ударили?

В отчете о вскрытии такого не было.

– Нет, говорю же. Пальцем до нее не дотронулся.

До Блэка стало постепенно доходить.

– Где это было, Гарри? За коттеджами, возле школы?

– Нет, милый. В лесочке.

– Это не та девушка, Гарри, – вздохнул Блэк. – Другая.

Значит, все это время Гарри свято верил, что он расспрашивает про Бэт. Блэк не торопясь объяснил ему, в чем дело. Гарри хмурился так, словно пытался припомнить давние-давние события. Когда детектив закончил описывать Элис и добавил, что она исчезла в тот вечер, когда Гарри видели у коттеджей шахтеров-пенсионеров, бродяга пожал плечами:

– Я в глаза ее не видел.

– Ты ее не видел, не разговаривал, ничего о ней не знаешь, так?

– Так.

– Может, тогда объяснишь, почему в твоей лачуге нашли ее куртку и сумку? А то нам немного непонятно.

Блэк провел с Гарри еще час, снова и снова перебирая события того вечера, пытаясь поймать бродягу на лжи. Но тот ни разу не сбился.

– Он говорит, что никогда ее не видел, – рассказывал потом Блэк.

– Откуда же у него куртка и сумка? – удивилась Бэт.

– Уверяет, что нашел.

– Где?

– На дороге между рядами коттеджей стоит мусорный бак. Помните, свидетели видели, как он рылся в баках? Так мне сказал дед Элис. Гарри утверждает, что вещи были в баке.

– То есть кто-то их туда бросил?

– Да. Он решил, что это его счастливый день. Выудил куртку, а сумка была под ней. Кто-то запихнул вещи туда. Он унес их в свою хижину, решил использовать куртку вместо подушки и подумал, что в сумке может быть что-то ценное.

– И что в ней оказалось?

– Канцелярские принадлежности, расческа, косметика, дезодорант, резинки для волос и бумажник.

– Зачем же она бросила все это, особенно бумажник, в мусорный бак? Должно быть, это сделал убийца.

– Этого я и сам не понял. Элис не могла сама бросить вещи в бак. Но если ее схватил кто-то в том переулке или около, она бы наверняка стала сопротивляться, кричать или визжать. Даже если от удара она потеряла сознание, зачем убийце нужно было тратить время, запихивая куртку и сумку в бак? Куртка была на ней.

– Но вы не думаете, что это был Гарри? – уточнила Бэт.

– Если он напал на Элис, убил или лишил сознания, что бы стал делать с телом? Он не мог унести ее, чтобы никто не заметил, а машины у него не было.

– Так он говорил правду?

– Возможно, – пожал плечами Блэк. – Хотя он заявил, что в найденном кошельке не было денег, я убежден, что тут он врет. Но остальная часть истории звучит вполне правдоподобно, так что я склонен верить Гарри.

Вечером, добравшись до дома, Бэт не находила себе места и, несмотря на саднящую боль, отправилась на пробежку в парк. Ее беспощадно терзал хаотический вихрь мыслей. Сначала она думала об Элис Тил и ее короткой трагической жизни, затем возвращалась к Саймону Нэшу. Как бы отреагировала его ничего не ведавшая невеста, узнав, что у него связь с семнадцатилетней ученицей?

Нить размышлений привела Бэт к ее бывшему парню. Каким станет теперь ее собственное будущее? Без него? Джейми женился. Теперь у него будут дети. Он состарится, но не с Бэт, как она когда-то мечтала. Хуже того, он состарится с НЕЙ! При этой мысли Бэт ускорила темп, добежав до самого озера. Там она снова подумала о бедной Элис и тайне ее последних минут, прежде чем ее похитили, избили, задушили и бросили на скалы. Она представила лежавшую там девушку, и это было невыносимо. Кроме того, убийца так и не разоблачен. Слишком поздно они придали значение показаниям Джессики Пирс, которая видела, с каким трудом Саймон Нэш втиснулся в маленькую машину. Что еще они упустили?

Бэт не оставляла назойливая мысль, что какая-то главная улика лежит на поверхности, а она ее не видит. Бэт побежала еще быстрее. «Вернись, – приказала она себе, – к тем минутам, когда Элис видели в последний раз. Пауза, перемотка, сначала», – повторяла она, вспоминая слова учителя физкультуры, стараясь не упустить ни мгновения из того, что видела Джессика Пирс в ту ночь из окна учительской, когда смотрела вслед уходившей Элис Тил.