— Что еще мне следует знать? — разозлился Патрик. — Лучше тебе сразу рассказать все. Что ты поручил Эрике? И что она, если на то пошло, поручила тебе?

Вздохнув, Флюгаре рассказал о своих встречах с Эрикой, о ее визитах к Уве-Лайзе и Йону Хольму, о том, что она узнала от Шеля о прошлом Йона и о найденной записке. Поколебавшись, он добавил и пару слов о том, что кто-то залез в дом Патрика и Эрики.

Хедстрём похолодел.

— Что ты сказал?

Флюгаре спрятал глаза.

— С меня хватит! — вскочил Хедстрём и бросился к машине. Внутри он весь кипел. Выжав педаль сцепления, он заставил себя сделать несколько вдохов и только потом отпустил сцепление и нажал на газ.

Эбба не могла оторваться от фотографий. Сказав сестрам, что ей надо побыть одной, она поднялась в кабинет хозяйки дома. Оглядев заваленный бумагами стол, женщина уселась на пол и разложила перед собой собранные Эрикой материалы. Перед ней была история ее происхождения, ее предки. Эббе было хорошо в приемной семье, но иногда она завидовала брату и сестре, потому что у них были родственники, а у нее — нет. Все, что у нее было, это тайна. Сколько раз она стояла и разглядывала фотографии в рамках на комоде в гостиной приемных родителей! Бабушки, дедушки, тети, дяди, кузины — все те, кто заставляет тебя чувствовать себя звеном одной цепочки. И вот теперь фру Старк смотрела на снимки своей собственной родни, и это вызывало в ней странные чувства. Она поднесла к глазам фото Душегубки. Как эта обычная на вид женщина могла совершить такое зверство? Эбба пыталась разглядеть в лице Хельги признаки зла. Неизвестно было, сделан ли снимок до или после того, как она начала убивать детей, но ее дочь на фотографии была совсем маленькой. Скорее всего, фотографировали их в 1902 году. На Дагмар было светлое платьице с воланами и кружевами. Она улыбалась, не зная, какая ужасная судьба ее ждет. Что с ней потом стало? Было ли ее исчезновение естественным продолжением беспорядочной жизни, разрушенной преступлениями родителей? Раскаивалась ли Хельга в содеянном? Понимала ли она, что будет с ее дочерью, если все раскроется, или думала, что никто не хватится нежеланных младенцев? Вопросов было слишком много. И вряд ли на них удастся найти ответ.

Странно, но Эбба вдруг начала чувствовать родство с этими несчастными. Она перевела взгляд на фото взрослой Дагмар. На лице этой женщины лежали отпечаток тяжелой жизни и бледная тень былой красоты. Что было с Лаурой, когда ее мать забирали в больницу или в полицию? У нее ведь не было других родственников, как поняла фру Старк. Кто о ней заботился? Или она была в детском доме? Внезапно Эббе вспомнились собственные мысли, когда она ждала Винсента. Ведь история ее семьи была и историей ее сына. Поразительно, но после родов эти мысли перестали ее посещать. Отчасти у нее просто не было на это времени, отчасти ребенок заполнил все ее существование своим запахом, пушком на макушке и ямочками на ручках. Все остальное казалось таким неважным. Даже она сама. Они с Мортеном превратились в статистов из фильма о Винсенте. Она обожала сына, и это только усилило боль от его потери, когда он погиб. Теперь Эбба была матерью без ребенка, статистом в фильме без главного героя. Но фотографии, собранные Эрикой, снова дали ей ориентир.

В кухне хозяйка гремела кастрюлями под аккомпанемент детских криков. А родные Эббы все были мертвы, но ей все равно приятно было знать, что когда-то они существовали. Фру Старк притянула колени к подбородку и обхватила их руками. Интересно, как там Мортен? С тех пор как она уехала с острова, Эбба не вспоминала о муже. А если признаться честно, то после смерти Винсента она вообще перестала о нем думать. Ей было не до Мортена: она была слишком занята собственным горем. Но узнав о своих родственниках, она впервые за долгое время подумала о том, что супруг был ее частью. Винсент навсегда связал их друг с другом. С кем, кроме него, она могла поделиться воспоминаниями? Он был рядом с ней, гладил ее растущий живот, разглядывал экран на УЗИ, показывавший сердцебиение их мальчика. Он вытирал ей пот со лба, массировал спину, подавал воду во время родов — тех долгих ужасных и одновременно чудесных суток, когда она в муках рожала ребенка. Головка долго не показывалась, но когда Винсент наконец выскользнул из нее на руки врачам, Мортен сжал ее руку. Он не скрывал слез, утирая их рукавом рубашки. Вместе они вставали к младенцу по ночам, вместе встретили его первую улыбку, первый зуб. Они умилялись, когда малыш начал ползать. Мортен заснял на видео его первые неуклюжие шаги. А потом были первые слова, первые предложения, первый день в детском саду, смех и слезы, плохие дни и хорошие дни… Муж — единственный, кто сможет ее понять. Никому, кроме него, она не сможет рассказать все это. Эбба почувствовала, что ее сердце начало оттаивать. Сегодня ночью она останется здесь, но завтра с утра поедет домой. К Мортену. Пора отпустить вину и начать жить.

Анна вывела лодку из гавани и подняла лицо к солнцу. Отсутствие мужа и детей дало ей чувство свободы. Женщине пришлось одолжить лодку Патрика и Эрики, поскольку в «Бустере» закончился бензин. Приятно было снова вести хорошо знакомую лодку отца. Горы вокруг Фьельбаки купались в золотом свете вечернего солнца. Со стороны кафе «Бругган» доносились смех и музыка. Наверное, там сегодня танцы. Как обычно, на танцполе пусто, пока не начнет действовать выпитое пиво. Анна бросила взгляд на сумку с образцами тканей. Она специально поставила ее в центр, чтобы туда не попала вода, и хорошо застегнула молнию. Эббе она уже показала образцы, и та сразу выбрала несколько, но Анна хотела узнать и мнение Мортена. Поэтому она решила поехать вечером на Валё. Конечно, там небезопасно, и такая импульсивность была не в ее характере. Это в молодости она могла совершать безумства, не думая о последствиях. Взрослая Анна так себя не вела. Но теперь молодая женщина готова была сделать исключение. Что может случится? Она только сплавает на остров, покажет образцы и вернется домой. Сделает важное для ее новой работы дело, а заодно хорошо проведет время, убеждала она себя, да и Мортен будет рад гостям. Эбба решила еще на одну ночь остаться у Эрики, чтобы побольше узнать о своей семье. Но Анна не сомневалась, что это только предлог. Фру Старк явно не хотелось возвращаться на остров.

Достигнув пристани, Анна увидела на берегу Мортена. Он уже ждал ее. Она предупредила о своем приезде по телефону, так что он, наверное, высматривал ее лодку.

— И как это ты решилась заглянуть к нам на Дикий Запад? — спросил он со смехом.

— Мне нравится дразнить судьбу. — Анна с улыбкой кинула Старку канат, и тот опытной рукой обвязал его вокруг столбика. — Ты настоящий морской волк! — восхитилась она, увидев это.

— Поживешь на море — и не такому научишься, — Мортен протянул руку и помог гостье спрыгнуть с лодки. Только сейчас она заметила, что вторая кисть у него забинтована.

— Ой, а что у тебя с рукой? — охнула женщина.

Мортен взглянул на бинты так, словно совсем про них забыл.

— Да ничего страшного! Ремонт — это дело такое… Все может случиться.

— Мачо! — усмехнулась Анна, поймав себя на том, что улыбается как девчонка. Ей стало стыдно. Нельзя так флиртовать с чужим мужем. Но ведь это совсем невинный флирт. Они просто дурачатся. И потом, разве она виновата в том, что Старк такой привлекательный мужчина?