– Вы обнаружили секрет, скрытый в этом кольце? – спросил Глумз.

– Конечно…

Ди Катнар снял перстень с пальца и надавил ногтем на голову дракона. Сработала потайная пружина, и печатка, опрокинувшись, перевернулась противоположной стороной, отполированной до зеркального блеска.

– А дальше?

– Дальше? – ди Катнар растерянно покрутил перстень в пальцах. – В нем есть еще какой-то секрет?

– В нем – нет. Позвольте, – Глумз протянул руку и взял перстень из рук ди Катнара. Книгу он передвинул на центр стола. – Вы помните, как называется эта книга?

– «К истории зеркал…», – начал ди Катнар.

– Вот именно – зеркал! – Глумз продемонстрировал герцогу зеркальную поверхность печатки.

Затем он приложил перстень к обложке книги чуть выше строки заглавия так, чтобы загадочные знаки были видны в зеркале, и медленно повел вдоль строки. Отражаясь в зеркале, таинственные фигурки превращались в буквы и складывались в слова: «Гельфульд Глумз. К истории зеркал и связанных с ними явлений симметрии сна».

– Поразительно! – Герцог провел кончиками пальцев по лбу, разглаживая морщины. – Все это время ключ к разгадке тайны книги был у меня в руках.

– Точнее, у вас на пальце, – улыбнулся Глумз и протянул герцогу перстень.

– Нет-нет, – открытой ладонью ди Катнар отстранил руку Глумза. – Берите себе перстень и книгу и работайте с ними, у вас это получится быстрее и лучше. У меня сейчас совсем другие заботы: как помочь Павлу?

– Что вы собираетесь предпринять?

Ди Катнар встал и широкими шагами заходил по комнате: от стола к окну и обратно.

– Павел находится в замке Хана Глора, сейчас мы это знаем точно, – медленно, словно бы размышляя вслух, говорил он. – Замок Глора – это неприступная крепость. Мы не можем нанести по нему молниеносный удар, освободить пленника и так же быстро уйти. На осаду его потребуются недели, а возможно, и месяцы. Это будет равносильно новой войне. К тому же, за столь длительное время Павла смогут переправить в другое, неизвестное нам место или просто убить. Да, времени у нас мало.

Герцог умолк, остановившись возле окна.

На какое-то время в комнате повисло тягостное молчание.

– Так как же быть? – чуть слышно, словно боясь вспугнуть тишину, спросил Глумз.

Ди Катнар еще пару раз прошелся по комнате, ударил кулаком в раскрытую ладонь. Казалось, он собирался с духом, чтобы сказать то, что хотел. Наконец, он резко опустился в кресло.

– Есть один способ, – выдохнул герцог, как показалось Глумзу, с облегчением.

Должно быть, ди Катнару просто нужно было разделить с кем-то тот тяжкий груз принятия окончательного решения, который давил ему на плечи.

Он достал из стола и положил перед Глумзом тяжелую кованую рукоятку меча с выпуклой овальной гардой. Змея плотными, тугими кольцами обвивала рукоять и просовывала голову сквозь чашу гарды в том месте, где должно находиться лезвие меча.

Глумз провел пальцами по выпуклому спиральному узору, отливающему серебристым блеском на поверхности и бездонно-черному в глубине впадин. Человек, сумевший некогда сделать столь дивную вещь, был поистине великим мастером.

– Арлакский меч, – зачарованно произнес Глумз.

– Да, арлакский меч, – подтвердил ди Катнар.

Герцог взял в руку эфес и сжал его в кулаке. Пасть металлической змеи открылась, и из нее выскользнуло длинное узкое лезвие, поблескивающее бледно-фиолетовым сиянием.

– Мне всегда было интересно, как лезвие арлакского меча умещается в рукоятке? – сказал Глумз, завороженно глядя на боевую сталь. – Оно же должно для этого сложиться раз в пять.

– На этот вопрос я тоже не смогу вам ответить, – ди Катнар сделал какое-то неуловимое движение пальцами, и остро заточенная полоска металла исчезла в захлопнувшейся пасти змеи. – Ответ на него знали только древние мастера-оружейники. Сейчас такие мечи уже никто не делает. В Мире сохранилось только семь настоящих арлакских мечей. Их обнаружил мастер Бирк, потомок одного из настоящих рыцарей-арлаков, и с их помощью он возродил орден. Конечно, теперь это не союз сражающихся со злом странствующих героев, а братство людей, неравнодушных к судьбе Мира сна. Кроме стремления к добру и справедливости, нас объединяет незримая внутренняя связь, дающая нам возможность в нужный момент собирать все наши силы в единый кулак и передавать их одному из братьев, тому, у которого находится меч. Эта способность чувствовать друг друга на любом расстоянии не передается по наследству, но может развиться в человеке – далеко не в каждом – со временем. Мастер Бирк обладает способностью находить людей, которые могут стать арлаками, и он уверен, что Павел именно такой человек. Меч – это тест, последняя проверка. Овладев мечом, становишься арлаком навсегда. Мы передадим ему этот меч. Это сделает Чет, один из наших братьев.

– Но что это даст? – спросил Глумз.

– Когда меч будет у Павла в руках, мы сможем передать ему силы и способности всех рыцарей ордена. К тому же арлак, вооруженный арлакским мечом, становится неуязвимым для огнестрельного оружия.

– Не слишком ли это рискованно? Вдруг меч попадет в чужие руки?

– Конечно, мы рискуем потерять меч. Но арлакский меч будет служить только арлаку. Попробуйте, – герцог протянул рукоятку меча Глумзу.

Глумз сжал ее в кулаке. Как он ни старался, напрягая всю свою волю, змея на эфесе не открывала пасти. Рукоятка в руке Глумза оставалась только рукояткой.

– У меня ничего не получается, – разочарованно и даже немного обиженно произнес Глумз.

– И не получится, – улыбнулся ди Катнар, забирая эфес. – Как не получилось у меня прочитать вашу книгу.

Едва эфес оказался в руках герцога, змея открыла пасть, и из нее выскользнуло стальное жало.

– Арлакский меч становится мечом только в руках рыцаря-арлака, – сказал ди Катнар.

– А как же Павел? – с тревогой спросил Глумз. – Как он сможет воспользоваться мечом?

– Он станет арлаком. – Герцог хотел, чтобы в этих словах прозвучала уверенность, но Глумз услышал в них прежде всего надежду. – Ему придется им стать, – несколько по-иному построил первоначальную фразу ди Катнар. – Если он захочет спастись и остаться в живых. Мы сможем ему помочь только после того, как он сам вырвется из замка Глора.

Шла уже вторая неделя с того дня, как Павел под присмотром и руководством Мурдока приступил к работе по расшифровке книги Глумза.

Павел, как мог, затягивал этот процесс. Без конца ссылаясь на усталость, головную боль и плохой сон, он добился того, что работал только три часа утром после завтрака и два часа вечером. Остальное время он проводил в своей комнате, валяясь на постели или прогуливаясь в обществе Мурдока по двору замка, наблюдая за хозяйственными работами центурионов. Иногда, в качестве награды за хорошую работу, Мурдок выводил Павла в старый, заброшенный сад, расположенный на заднем дворе замка, в котором царили тишина, покой и запустение.