— Не виляй, дед. Ты же меня понял, не так ли?

— Понял, конечно. — Согласился он. — А вот ты меня, очевидно, нет. Этот… не успокоится. А значит, рано или поздно, но тебе придется с ним столкнуться. Прочитай внимательно текст, увидишь, что разойтись у вас уже не получится… даже если ты сдашься. Пока жив, ты для него угроза.

— Обязательно прочту. Но на мой первый вопрос ответа я так и не услышал. Цесаревич его списал?

— Хм… Он не будет вмешиваться, при условии, что ваше противостояние не выйдет за рамки родовой вражды. От должности Бельский отстранен. В остальном же… бояре решают свои разногласия сами, если помнишь.

— Пф. Оригинально. — Я откинулся на спинку стула и внимательно взглянул на сидящего напротив меня, невозмутимого словно сфинкс, старика. — А то, что я мещанин, теперь не учитывается?

— Ты, теперь, опричник, а не мещанин. — Поправил меня дед. — Привыкай.

— Но не боярин же. — Хмыкнул я.

— Не боярин. — Согласился Скуратов. — Пока… но это ничего не меняет. Любой опричник, прежде всего, вассал государя или цесаревича, и это равняет его в правах с боярами… и обязанностях перед сюзереном. Так что, поздравляю, можешь набирать свою дружину и забыть о налогах.

— Твою… теперь понятно, почему вы сдали мне этого… стоп! — Я вскинулся. — Что значит, это твое «пока»?

— Я решил передать тебе свой титул. — С абсолютно спокойной физиономией заявил этот… м-да, дедушка умеет преподносить сюрпризы.

— И как ты намереваешься это проделать… из могилы? — Ехидно поинтересовался я, пока мозг судорожно просчитывал возможные последствия этой выходки деда.

— С помощью завещания, разумеется. — Пожал он плечами. — Завещания, которое будет вскрыто на твое шестнадцатилетие.

— А такое существует?

— Пока нет, но это не проблема. — Ответил Скуратов. Я покачал головой.

— Не торопись, дед. Не торопись. — В глазах старика мелькнуло удивление.

— Я смотрю, ты не горишь желанием обрести боярский титул, а? — Заметил он.

— Ну, вообще, я действительно не особо стремлюсь получить на шею эту обузу… Но сейчас, это не единственная причина. Есть некоторые препятствия, о которых ты даже не подозреваешь. — Медленно проговорил я.

— Это какие же? — Нахмурившись, поинтересовался Скуратов.

Я помялся, но… в конце концов, речь идет о вещах, напрямую касающихся моего нынешнего собеседника, и планах, затрагивающих будущее рода, к чему все бояре без исключения относятся очень серьезно… В общем, пришлось посвятить дедушку в особенности заключенного с Вербицкими союза.

— Так вот почему он отправил семью к тебе… — Еле слышно протянул дед, когда я закончил свое повествование. — А мы с Михаилом голову все ломали о причинах, сподвигнувших Анатолия на такой безумный шаг…

В ответ, я только руками развел. Кажется, пронесло. Не хотелось бы мне устраивать здесь махач. Домик жалко. А он вполне мог случиться, все-таки речь шла о фактическом дележе титула и рода Скуратовых-Бельских.

— Я смотрю, подобная перспектива тебя не расстроила? — Решил уточнить я и дед усмехнулся.

— Ничуть, Кирилл. Чем больше род, тем он сильнее. А уж два союзных рода, связанных регентством… это куда лучше, чем передача титула юнцу без денег и людей, уж извини за прямоту. — Неожиданно мягко улыбнулся Скуратов и фыркнул… — ну братец, кто бы знал, а? Хм… ладно. Кирилл, спасибо за хорошие новости. Со своей стороны могу обещать полную поддержку вашему плану. Так что, о конфирмации государя можешь не беспокоиться.

Скуратов поднялся со стула и уже приготовился открыть «окно», когда я его остановил.

— Дед… — Он обернулся.

— А все же, почему вы не обратились с просьбой об ЛТК напрямую к Бестужеву? Вы же знали…

— Не знали, а предполагали. Все просто, Кирилл. — Нахмурившись, заговорил Скуратов. — В отличие от мещан и боярских детей, подсудных судам общей юрисдикцией, самих бояр может судить только царь.

— А причем здесь это? — Не понял я.

— При том. В отсутствие государя, наследник является его… и. о… так сказать. Собственно, только поэтому он и смог сегодня принять твою клятву опричника. Но кроме прочего, он и «царский суд» правит.

— И? — Все еще не понимая к чему клонит старик, протянул я. Но зарубочку об отсутствии государя в столице в памяти сделал. — Я все еще не понимаю, почему вам понадобился один из моих «визелей», а не его?

— Если бы наследник обратился к боярину с таким вопросом, это, фактически, стало бы обвинением Бестужева в нарушении государева запрета. — Со вздохом пояснил Скуратов. — Ну, а поскольку обязанности судьи, это не костюм, который можно снять и повесить в шкаф, дело пришлось бы доводить до конца.

— А сделать вид…

— Если государь будет нарушать собственные законы, то кто станет их исполнять? — Скривился дед. — Я не стану говорить, что цесаревич не смог бы притормозить разбирательство, но это лишняя морока, в нынешних условиях совершенно недопустимая. Именно поэтому мы и решили действовать через тебя. Суды общей юрисдикции находятся вне государева контроля. И наследник мог легко закрыть глаза на незаконность твоего «владения» ЛТК. В его обязанности не входит выполнение работы органов следствия. Собственно… стоп. СТОП! Что значит, «твоих „Визелей“»?! — Дед уставился на меня, я на него. Кхм… ну да, учитывая сказанное, да если предположить, что они искренне считали затею с легализацией ЛТК задумкой самого Бестужева, удивляться такой, мягко говоря, «затейливой» форме «просьбы» не приходится. Б…бояре, чтоб их!

Тишина, воцарившаяся в комнате, пока дед переживал разрыв шаблона, позволила мне перечитать принесенные им бумаги и «немного» поразмышлять над происходящим. Правда, под разгоном, поскольку, боюсь, что достаточно времени на вдумчивый разбор сложившейся ситуации, дед мне сейчас не даст. А хотелось бы не только разложить по полочкам полученную информацию, но и услышать ответы на вопросы, которые неминуемо возникнут по мере разбора всех навалившихся новостей.

Итак, что мы имеем с гуся. Господин Бельский почуял угрозу своему положению… полагаю, произошло это еще до того, как я познакомился с главой Пятого стола Преображенского приказа. По крайней мере, сильно сомневаюсь, что уход старшего сына Вербицкого из-под крыла отца в боярские дети к Бельским, был чистой случайностью. А значит, уже тогда боярин видел в детях Анатолия Семеновича возможную угрозу своему благополучию… Потом, появился скромный я и, только что вздохнувший с облегчением, Бельский начинает рыть носом землю. Хм… Интересно, а выходка наследника Разумовских никак не связана с «беспокойством» боярина? Уж больно странной и нелепой была та выходка на дуэли. Ладно… пока это не особо важно, отложим. А вот в дальнейших действиях Бельскому очень помог мятеж. По крайней мере, он дал шанс боярину разом разделаться с угрожавшей его влиянию семьей Вербицкого, но… что-то не сложилось. Рынды показали свой профессионализм и смогли увезти семью Анатолия Семеновича прямо из-под носа атакующих. И случилось это на следующий день после моей крайней встречи с Вербицким. Ой, течет у Анатолия Семеновича, м-да… Ну ладно, с дальнейшей возней все ясно. Очередная «протечка» уже у рынд принесла Бельскому знание, где искать жену и дочь Вербицкого, потом… потом третий протеже цесаревича по клубу эфирников узнает, куда мы смылись из моего дома. Как следует из бумаг в моих руках, узнал он об этом из доклада Брюхова, переданного ему для цесаревича. Вот, кстати… до Михаила доклад тогда так и не дошел. Зато, через какое-то время Брюхов, по указанию Бельского… полагаю, залегендировавшего свой приказ, как распоряжение цесаревича, отправляется в подвал собственного клуба, с целью вытащить… вот интересно, теперь он переключился уже только на меня… хм. А вот еще один доклад отставного полковника, с описанием результата нашей встречи и, тут же, рекомендация большого специалиста Бельского по дальнейшим действиям в отношении «заартачившегося юнца»… Ну, дальнейшее известно. Перестрелка, визит к Бестужевым, письмо с подвохом и несостоявшаяся попытка отобрать у меня ЛТК. А что в бумагах? Хм, вот это уже интересно. Проект приказа коменданта Кремля о переводе задержанного нарушителя во внутреннюю тюрьму Преображенского приказа. Опять?! И почему у меня вдруг возникло иррациональное желание задержаться в городе на пару-тройку дней?