мгновение, а в это время тело уже действовало. Человек, которого отправили в тыл, попытался швырнуть в коридор светошумовую гранату. Вполне логичный поступок, если имеешь дело с бесами, а вот подготовленному и закалённому в боях витязю это просто подарок. Я перехватил воина за запястье, надавил большим пальцем на кисть и резко дёрнул руку вниз, выкручивая её против сустава. Судя по грохоту за стеной, приём отработал как надо. Граната, естественно, грохнулась на пол, и я сильным пинком отправил её в сторону лестницы. По идее, там меня поджидал основной штурмовой отряд. Сам нырнул в комнату к горе-бойцу и точным ударом в челюсть отправил его на покой.

На всё это ушла максимум секунда. Зато теперь я был вооружён трофейным «Калашниковым», ножом и даже пистолетом. Пока разоружал поверженного противника, со стороны лестницы прогремел взрыв, послышались крики, топот ботинок. Судя по всему, гранату я пнул слишком сильно, и она улетела в противоположный коридор. Жаль, придётся стрелять.

Человек, не умудрённый боевыми схватками, чаще всего учится целиться в грудь. Даже опытные спецназовцы часто этим грешат. Мало кто во время штурма контролирует область пола, и именно этой лазейкой я и воспользовался. Да, я рисковал, но мне очень не хотелось убивать людей, которые попросту ошибочно приняли меня за беса.

Я рухнул на пол и совсем немного высунулся из-за откоса. Просто чтобы видеть, куда палю. Пистолет послушно захлопал, ударяя по ушам, и штурмовики с криками полетели на пол. Ну а как, на простреленных ногах особо не побегаешь.

Однако дальше снова произошло нечто из ряда вон. Вместо ответного выстрела по коридору с жутким гулом промчался огненный вихрь, вслед за которым вновь хлестнула молния. И только затем заколотил автомат. Я успел втянуть голову в помещение ещё до того, как кто-то жахнул по мне из огнемёта. Или это было что-то ещё?

Дожидаться внятного ответа я не стал и рыбкой, в одно движение, нырнул в разбитое окно. Приземлился на руки, ушёл в кувырок и на ускорении добрался до угла здания. Быстро высунулся, осмотрелся и, не обнаружив противника, продолжил манёвр обхода. Уже через мгновение я оглядывал пространство с парадной части. И снова противника в зоне видимости не оказалось.

Странные парни. Вот так ломиться внутрь и не оставить прикрытия? Похоже, они действительно сражались с кем-то тупым. Или у них попросту нет опыта в схватках с человеком. И это, опять-таки, выглядит очень странно. Ну не колхозники же за мной пришли? Или?.. Ладно, проще спросить, чем гадать.

Очередной рывок на ускорении — и у моих ног лежат ещё три тела в полной отключке. По-хорошему, их бы связать, но некогда. Огонь, которым они по мне жахнули, успел зацепиться за какие-то тряпки и щепки. Разгореться как следует у него пока не вышло, но вот дымом коридор уже знатно заволокло. Так что прежде чем приступать к допросу, придётся спасти придурков.

Боец, которого отправили мне в тыл, застонал, когда я волок его за ноги по коридору на выход. Он и стал первым клиентом на костюм гусенички. Его же ремнём я плотно перехватил ему ноги, затем отрезал кусок ткани от одежды и связал запястья. Всё — первая личинка готова. Так, по очереди, все бойцы были обездвижены, а я принялся шарить по их рюкзакам. Жрать хотелось уже так сильно, что я готов был пленников на филе распустить, лишь бы хоть что-то в живот упало.

Первым делом я присосался к фляжке с водой и едва не взвыл от боли. Жидкость отказывалась проваливаться в организм, будто у меня сросся пищевод. Я чувствовал, как она ледяной струйкой стекает в желудок, но стоило ей коснуться его стенок, как меня тут же вывернуло наизнанку. Спазмы скрутили живот, и я скорчился на земле в позе эмбриона, пытаясь хоть как-то унять острую режущую боль.

Второй глоток я сделал более осторожно, и даже обошлось без последствий. Так, по чуть-чуть, я за несколько подходов утолил жажду. Пленник, который пришёл в себя, внимательно за мной наблюдал, но молча.

— Вы кто такие и за каким хреном на меня напали? — более-менее успокоив кишечник, спросил я.

— Да пошёл ты, бес вонючий! — с презрением ответил тот. — Можешь меня убить, я тебе ничего не скажу.

— Похвально, — кивнул я и вдруг заметил тень слева.

От удара в голову ушёл кувырком, быстро поднялся на ноги и с удивлением обнаружил одного из пленников, который умудрился освободиться от пут. А ведь это нереально проделать за такой короткий срок, при том что я прекрасно умею превращать людей в гусениц.

Естественно, на ногах он продержался всего мгновение, после чего отправился в глубокий нокаут, скорее всего, с сотрясением. А я присел перед бывшими путами, рассматривая их с кривой ухмылкой. Я ожидал, что пленник их разрезал. Ну мало ли мест, где можно незаметно спрятать тонкое острое лезвие для подобных случаев. Но нет, ткань чем-то пережгли, а затем свободными руками развязали ремень. Запах гари, которым несло из здания бывшей администрации, скрыл от моего внимания диверсию. Ну а в приступе боли я не заметил, как пленник освободился от ремня.

Стоп! Я же им ноги прострелил! Вон даже все штанины кровью пропитаны, а от ран ни царапины не осталось. Так, небольшое розовое пятнышко новой кожи. Интересное кино! Они что, какой-то суперсилой обладают? Тоже посвящённые или что-то типа того? Нужно как-то ненавязчиво выяснить этот момент, а заодно и остальных осмотреть, убедиться, что всё в порядке.

Проверка много времени не заняла, как и повторная процедура обездвиживания диверсанта. Затем я слегка передвинул мужиков так, чтобы все они оставались в поле зрения, и снова приступил к разговору.

— Так, мужики, давайте знакомиться заново. Я не бес, я — витязь.

— А я тебе говорил, придурок! — вдруг пнул один из бойцов другого.

— Да я сам видел, как он из медведя в человека превратился! — возмутился тот.

— А бесы разве такое умеют? — на всякий случай спросил я.

— Ты точно витязь? — как-то подозрительно покосился на меня тот, который пнул приятеля.

— Короче, это очень долгая история, и мне не очень хочется вам её рассказывать. Как давно кремль в руинах лежит?

— Странный ты какой-то, — усмехнулся тот, которого пнули. — Таких вещей и не знаешь?

— Кирпич на голову упал, память отшибло.

— Бывает, — с участием произнёс третий, тот, что пытался взять меня с