бы, узнав, что парень имел отношение к его спасению. Но Грек умер, так и не узнав правды.

КРАСАВЧИК

Темная поверхность впитывала тьму. Во всяком случае, такое впечатление складывалось, если смотреть на шар долгое время. Зрелище завораживало и успокаивало.

   "Шар Хеопса" имел шероховатую поверхность, трудно поддающуюся сравнению. Холодная – она нагрелась в долю секунды. Тепло от прикосновения рук распределялось по всей поверхности и самое интересное, сохранялось надолго. Если не навсегда.

   Красавчик помнил то первое прикосновение к холодному шару. Теперь, касаясь артефакта, он не чувствовал холода. Шар хранил тепло человеческого тела.

   Семь дней назад  – а теперь казалось, что вечность – сталкер вошел в деревню Боровая, в середине дня. В его распоряжении оставались часов шесть на то, чтобы обыскать развалины. Среди почерневших бревен, обгорелых домов, прогнивших колодцев и редких, уцелевших кое-где заборов возвышалась водонапорная башня. Гордо и величаво, как виновница всего того, что творилось у ее подножья.

   Методично передвигаясь по спирали, Красавчик исследовал все, что имело отношение к Боровой. Он не поленился взобраться на шаткие лестницы, и спуститься в подвалы – сухие и полузатопленные. Он пристрелил трех обычных, одичалых собак, задумавших начать охоту на двуногого зверя. Отогнал несколькими выстрелами огромную, покрытую густой шерстью псевдоплоть, сующую рыло в чужие дела. Размозжил камнями с десяток черепов снующих под ногами крыс. Словом, ему было чем заняться.

   Ближе к вечеру, Красавчик докатился до того, что забрался по крепкой лестнице на верхушку водонапорной башни и залег на вершине, осматривая окрестности в бинокль.

   Все без толку. Ничего из того, что отдаленно походило бы на легендарные артефакты, так и не попалось ему на глаза.

   Исходя из бытующего среди сталкеров мнения: хороший хабар как кошка любит человеческие руки, Красавчик остался в деревне на ночь. Для ночевки подошел сруб бани с уцелевшей крышей.

   Красавчик спал чутко, откликаясь на каждый посторонний шорох. Среди ночи он открыл глаза, почуяв неодолимое желание опорожнить мочевой пузырь.

   Ночь молчала. Ветер стих. В полной тишине Красавчик слышал лишь собственное дыхание. Он долго стоял на пороге сруба. Прояснившееся небо явило миру Зоны россыпь мерцающих звезд.

   Тогда Красавчик и заметил некоторую странность. Среди выбитых из стены соседнего дома кирпичей образовался укромный уголок. Казалось, в этом месте сгущалась тьма – как мотыльки летят на луч света, так и темнота втягивалась внутрь дыры. Воздух едва заметно дрожал, словно камни излучали жар.

   От сна не осталось и следа. Красавчик решил отложить детальное исследование до утра. Он расположился на крыльце бани, в непосредственной близости от странного явления.

   Чем светлее становилось, тем меньше внимания привлекал укромный уголок. Ближе к утру ничего не указывало на то, что ночью здесь имелась некоторая странность.

   Красавчик присел на корточки перед битым кирпичом и увидел его. Темный шар абсолютно правильной формы.

   Именно так описывал "шар Хеопса" сталкер, уверявший, что видел раритет – его, де, показывал ему один убогий. Сталкер пытался довести бедолагу до кордона. Однако спасаясь от выброса, они угодили в подземный бункер, где убогий и сгинул бесследно. Желания искать его, скитаясь по бесконечным переходам у сталкера не было, и пути их разошлись. Кстати, помнится, и сам сталкер сгинул вскоре после описанных событий.

   Красавчик помнил то чувство, когда первый раз коснулся шероховатой поверхности – мгновенно проходящее ощущение обжигающего холода тут же сменившееся теплом.

   Что таил в себе артефакт – неизвестно. Поговаривали, что там внутри заключена иная вселенная, подобная нашей, сжатая в ту самую точку, предшествующую большому взрыву. Причем, утверждали так не ученые – им бы Красавчик не поверил – не с их уставом соваться в чужой монастырь. Так утверждал тот самый сталкер, ссылаясь на предположение убогого. Всякий ходивший в Зону знал, что потерявшие разум сталкеры – народ особый. Созданные Зоной неизвестно для чего, они находились с ней в тесной связи. Начать хотя бы с того, что убогие знали точное время и место выбросов. Другое дело – заставить их разговориться не всегда представлялось возможным. Они могли часами рассуждать о каком-нибудь одуванчике, или о бабочке – с горящими от воодушевления глазами, что особенно странно для небритого, покрытого шрамами мужика, увешанного оружием с ног до головы. Но заставить их ответить на четко поставленный вопрос – задача почти нереальная. Зато уж если сказал: в двенадцать пятнадцать завтра у НИИ Агропром будет выброс – верь ему. И еще. Если убогий бросил вскользь: хорошее тут место у леска, подходящее для мельницы, можешь не сомневаться – там она и объявится в скором времени. А уж эта уникальная способность убогих к регенерации… Между прочим, после выхода с Зоны способностей своих те лишались совершенно.

   Осторожно, словно боясь расплескать темную муть, Красавчик переложил шар в контейнер.

   Накрапывал дождь.

   К тому времени как Красавчик собрался, наскоро перекусив, дождь усилился. Сталкер двинулся было на радостях в обратный путь, но передумал. По размытой дождем земле бежали ручьи. Пошел настоящий ливень. Красавчику вовсе не улыбалось тащиться по жирной грязи, то и дело выдергивая ноги. Тем более что небо на горизонте светлело. Значит, ливень не затяжной, можно и переждать.

   По дороге ему попался сарай, вросший в землю по самые окна. Там он и решил переждать дождь.

   Красавчик спустился по ступенькам и не нашел ничего лучшего, как пройти по земляному полу дальше.

   Дальше, впрочем, пройти не особенно и получилось.

   Вдруг коротко шикнуло под ногами. От неожиданности сталкер отскочил, в долю секунды успев прокрутить в голове варианты спасения. Автомат в его руке дернулся, занятый поиском цели. Впрочем, поспешное отступление было остановлено в тот же момент. Он ударился головой о стенку мышеловки, еще не веря, не осознавая тот факт, что попался.

   Он понял это ближе к вечеру, когда перепробовал все методы для спасения. И как последний – в неприступную стену полетел "шар Хеопса". Если и существовал способ активировать новую вселенную, то это был не удар о стенку мышеловки.

   Ночью, воя с тоски, Красавчик добрался до последней нити, связывающей его с миром. Вдруг загорелся экран, словно защищаясь от участи, постигшей артефакт – он-то удара о прочную поверхность наверняка не перенесет. В первую секунду Красавчик онемел, когда трубка отозвалась сонным голосом Ники. Видимо, он машинально нажал вызов.

   Потом он говорил и говорил. Брызгая слюной, пытался донести до девушки смысл