class="p1">Мужская ладонь опустилась сверху, согревая своим теплом чуть ниже груди. Словно прислушиваясь, пустынник прижался щекой, вжимаясь в ткань платья, и потерся о него, будто усталый, измученный тоской зверь.

— Маленькая моя, — прошептал он. — Хрупкая моя кадын. Я больше никогда тебя не оставлю, слышишь? Никогда и на шаг не отойду, везде буду волочиться за тобой хвостом, дыша в затылок тебе и малышу.

Я только улыбнулась, вновь захлебываясь в слезах, и прижимая ладонями мужскую голову ближе, чувствуя, как короткие волосы колют пальцы. Колени дрожали, и если бы не мой мужчина, то я бы рухнула на пол, не в силах устоять.

— И есть, и спать, и мыться ты отныне будешь под моим неустанным контролем. И любовью я буду заниматься с тобой так нежно, чтобы ты умоляла меня не останавливаться.

— Пошляк, — уже не зная, плачу или смеюсь, прошептала я.

— Твой пошляк, принцесса, и я успел придумать тысячу новых способов утащить тебя в постель. Поверь, у меня было много времени, чтобы до мелочей продумать каждый наш раз, который я упустил, но обязательно наверстаю. Ты стала еще красивее.

Поцеловав напоследок живот, Тайпан поднялся на ноги, тут же подхватывая меня под бедра и вынуждая оплести его ногами, словно чувствуя, что в них нет больше сил.

— Способ первый: «Спрашивать не буду». Я так оголодал по тебе, что первый раз, возможно, будет коротким, — шутливо предупредил он, спеша вверх по лестнице. — Но мы повторим, обязательно повторим еще несколько раз!

— Ты неисправим.

— За это ты меня и любишь, — расплываясь в кошачьей улыбке, отбил он, тут же поймав мой потемневший взгляд. — Я знаю, что любишь. Не любила бы — не приняла бы нас в мужья. Я в подробностях запомнил, как ты прокричала клятву, — опустившись на постель, Тайпан нежно убрал упавшую на мой лоб прядку за ушко. — Помню твой взгляд. Он кричал, Лирель, и я его слышал.

— Я так боялась…

— Знаю, знаю, — успокаивающе шепча, мужчина вновь придвинулся, сталкивая нас лбами, в очередной раз доказывая, что он не видение. — Я не на секунду не сомневался, что ты меня ждешь. И жил только ради того, чтобы вернуться к тебе, моя пустынница. И пусть Корвус идет к демонам, но сегодня я тебя из спальни не выпущу, даже еду притащу, но с кровати ты не встанешь!

Грозное обещание задрожало под ребрами нервным смехом. Растирая по щекам слезы, я закрыла глаза, облегченно вздохнув.

Наконец-то целая.

Наша семья целая! Небо, храни богиню за ее милость!

— Я, между прочим, не шучу. Трахну тебя до звезд перед глазами, поняла?

— Поняла, — не в силах сдержать улыбки, прижалась к губам со вкусом соли, сцелованной с моих щек. — Ты не представляешь, как я этого ждала.

Глава 75. Финал

Только будучи уложенной на подушки, я наконец-то поверила, что мой красноволосый демон снова рядом. Снова так близко, что можно коснуться и увидеть огненный отблеск в алых глазах.

Нависнув сверху, он долгим и внимательным взглядом разглядывал меня по кусочкам, словно впитывая, ища изменений, которых, по сути, и не было. Разве что волосы отросли, став чуть длиннее, и сейчас с легкостью закрывали грудь белоснежным облаком, да появился легкий загар, милостиво позолотив кожу.

— Не могу поверить, что я снова с тобой, — прошептал немного хрипло, проводя ладонью от моей шеи до низа живота. — Наконец-то…

Буквально вслух повторив мои мысли, Шаан опустился рядом, заставляя развернуть лицо под череду медленных, трогательных поцелуев. Он вспоминал, как и я, не смея торопиться и погружаясь в эту нежность с головой.

Пробудившийся голод спустя уже пару минут вынудил мужчину вновь подняться на локтях, дав мне возможность обнять его пояс ногой, вжимаясь бедрами в ответной страсти.

— Так люблю тебя, что перед глазами все мутится, — признался пустынник, ладонью сдвигая мои волосы с лица. — Всю жизнь бы на тебя смотрел, не отводя глаз.

Не было в его голосе привычной шутливости — только чистая, искренняя откровенность, льющаяся прямо из тосковавшей души.

Он не соврал, избавляя меня от платья, от которого с треском отлетали пуговицы и которого я вовсе не жалела, мечтая, чтобы ткань истлела за секунду, больше не смея отделять меня от желанного тепла.

— Никогда больше не надевай рубашку, — выдохнула я, избавляя крепкие плечи от ткани. — Не смей портить мою жизнь этой ерундой.

— Обещаю, госпожа моя, — усмехнулся он, позволив стянуть ее с рук и шокированно распахнуть глаза, глядя на затянувшиеся шрамы разной глубины и степени заживления. — Плеть, — произнес он, когда я провела кончиками пальцев по ровной борозде. — Кнут, — скользнув к бугристому неровному шраму, услышала я. — А это розги.

Череда ровных и узких отметин веером рассыпалась на животе, неравномерно исполосовав татуировку и давая понять, что пытки повторялись не единожды. И так любимая мной сережка исчезла, больше не подмигивая мне лукавым блеском.

— Нет, нет, нет, — поймав мой задрожавший подбородок пальцами, Тайпан силой заставил посмотреть в его глаза. — Это не стоит твоих слез, моя кадын. Все зажило, и больше не болит. А сосок я вновь проколю, чтобы сережка продолжала тебе нравиться. Не думай об этом. Думай о другом.

Толкнувшись бедрами, пустынник входил в меня бессердечно медленно, с жадной алчностью ловя мой тихий стон и дрожь ресниц. Дойдя до конца, он потянулся назад, но я крепко обхватила его ногами, прижав к себе так тесно, что растерявшая все мысли голова полностью отдалась на волю эмоциям и чувствам, не желавшим отпускать мужчину от себя ни на крупицу.

— Снова твой, — с облегчением выдохнул он, слегка вздрагивая. — Снова в тебе.

— Никогда больше не смей оставлять меня, — рыкнула, собственнически обхватывая широкие плечи и с новым стоном закатывая глаза, стоило мужчине, минуя мое усилие вновь качнуть бедрами. — Еще раз решишь отдать свою голову в жертву моей шкурки — я больше не буду тебя ждать. Запомнил?

— Запомнил, — усмехнулся он. — На весь остаток жизни запомнил. В следующий раз бросим Корвуса.

— О, богиня!