Внутри бушевала странная гамма чувств. Любопытство и всё ещё бушующий адреналин пытались уместиться рядом с разрастающимся чувством вины.

Из-за меня теперь будут проблемы у Иды и Филиппа. Только по моей вине незнакомцы нагрянули в «Пальму».

Я бросила быстрый взгляд на хозяйку магазина, которая с грохотом поставила на прилавок бутылку и пообещала сейчас же позвонить Темзе. В её глазах горели странные дьявольские огоньки. Всегда флегматичная Ида сейчас казалась необычайно живой. Будто только и ждала подобного случая. Я видела, как Филипп поглядывал то на неё, то на тающие льдинки у ног главаря. Конечно же, жуткие когти застали его врасплох. Удивилась ли я? От части. Неспроста Ида пренебрегала тёплой одеждой. К тому же…Столько всего случилось за последнее время, что удивляться уже не получалось.

– Что будем делать теперь? – тихо спросила я. – Отведём их в подвал и допросим?

Ида ушла в подсобку поговорить с Теми. Филипп с трудом поднялся и ответил:

– Да. Наконец-то у нас есть ниточки, за которые можно подёргать.

И скривившись от отвращения, детектив подошёл к главарю и толкнул его. Тот глухо застонал и сквозь зубы прошептал какие-то ругательства. Гарьер достал из кармана очки и надел на разбитое лицо, немного содрогнувшись от боли. Я тяжело вздохнула, зашла за прилавок и достала небольшую аптечку.

– Надо остановить кровь.

Филипп тряхнул головой и слегка улыбнулся:

– Я в порядке.

Но отвечать не хотелось. Никто не был в порядке. Никакой безопасности не существовало. До тех пор, пока я находилась рядом с этими людьми.

Сердце защемило от боли. Какой же дурой надо быть, чтобы считать работу в проклятом магазинчике безобидным делом! Кто бы ни охотился за мной, они не перестанут. А значит, подвергать опасности Теми, Иду и Филиппа я не имела права.

– Эй, – Гарьер шагнул ближе, – это я во всём виноват. Скорее всего, меня выследили. Так что не вздумай себя укорять.

Я снова не ответила. Это было неважно. Дрожащими пальцами, на которых запеклась кровь, достала стерильные салфетки и бинты.

– Подойти ближе, надо заняться твоим лицом. Иначе получишь ещё и от Иды, что испачкал её прилавок кровью.

Гарьер слегка усмехнулся и повиновался. Я дотронулась ладонью до подбородка и поймала его взгляд из-под очков. В голубых глазах было что-то странное, неуловимое…Что-то такое, от чего в груди шевельнулась давно забытая эмоция…

Мы смотрели друг другу в глаза лишь секунду, однако, мне она показалась вечностью. От взгляда, полного ума и живости, стало по-настоящему страшно. А потому, стараясь не обращать внимание на выпрыгивающее из груди сердце, я опустила голову и достала салфетку.

Готова поклясться, Гарьер задержал дыхание и изучал моё лицо. Я уже видела такой взгляд.

Тёплые янтарные радужки на улыбающемся юношеском лице тут же вспыхнули в памяти.

«Чёрт бы тебя побрал, Хрисан, не оставляешь меня в покое даже в такой момент, – процедил внутренний голос, – у меня тут трупы, истекающий кровью детектив и огромная куча проблем. Проваливай из моей головы!»

Но мальчишка глядел на меня из глубин сознания тем же взглядом, который я поймала ещё раз, подняв глаза на Филиппа. Наконец, дверь в подсобку отворилась, и в магазин вошла Ида. Из груди невольно вырвался вздох облегчения.

– Вы почему копаетесь, какого чёрта это отребье до сих пор валяется на моём полу? – недовольно спросила она.

Я не ответила. Взяла салфетку и утёрла кровь с острых скул Филиппа. Он опустил взгляд. Видимо, тоже не выдержал этого странного напряжения.

– Эй, ты! – обратилась Ида к главарю, присев на корточки и достав кляп. – Выкладывай, кто вы такие.

– Иди к чёрту! – процедил тот.

А затем послышался шлепок и лёгкий стон.

– Мне некогда с тобой нянчиться. Но, если не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.

Ещё несколько ударов один за другим, и двое пленников присоединились к третьему, отправившись в отключку.

– Юнона, долго ещё? – спросила Ида, потирая кулаки.

Я подала Гарьеру скрученные в трубочку бинты, детектив вставил их в ноздри и ответил за меня:

– Показывай, где у тебя подвал.

И, взвалив на плечи самого высокого, отправился за Идой в подсобку. Пристанище наших пленников находилось во внутреннем дворике и представляло из себя погреб. Почему Ида называла его подвалом, мне было неинтересно. Пока ребята таскали пленников, я осмотрела магазин.

Потери были несерьёзными. Товар почти не пострадал. Но как теперь продолжать работать? Наверняка, за этими незнакомцами нагрянут следующие. Если только…

Жгучая мысль пронеслась в голове, как молния. Её зачатки возникли в голове сразу же после схватки…Но сейчас…

Я сделала несколько глубоких вдохов. Чтобы исполнить план, нужно было всё тщательно продумать. А пока надо выудить как можно больше информации.

Когда Ида и Филипп вошли, я уже достала из подсобки чёрные пластиковые пакеты, веревки и моющие принадлежности.

– Смотрю, ты со знанием дела подходишь к вопросу, – язвительно заметила Ида.

– Ну, если тебе нравятся трупы, можем оставить их здесь, – огрызнулась я.

Взгляд и голос Иды снова стали привычно холодными:

– Не спеши. У Теми есть какой-то план.

– Ладно, – я пожала плечами, – но вид мёртвых мужиков не особо располагает к беседе. Может, приберёмся?

Ида не ответила, подошла к прилавку и взяла бутылку.

– Вы это заварили, вам и убирать, – процедила она, а затем зубами откупорила ёмкость и сделала несколько больших глотков, ни разу не скривившись.

Гарьер поправил очки и попросил:

– Может быть, пора объяснить, откуда у тебя ни с того, ни с сего появились ледяные когти?

Ида хмыкнула:

– И как ты только стал детективом, если ещё не догадался.

– Догадался, – кивнул Филипп, – но объяснений, всё-таки, хочется. Твоего имени не было среди списка выживших в эксперименте.

– Дождёмся Теми. Будет тебе объяснение.

Детектив тяжело вздохнул, протянул руку и попросил:

– Дай и мне выпить.

Ида молча протянула ему бутылку. Я отвернулась и ещё раз посмотрела на мёртвых незнакомцев, стараясь не думать, какими они были людьми. Ждал ли их кто-то дома? Любили ли они кого-то?

Важнее было, чьи приказы они исполняли.

Гарьер подошёл ко мне и подал ёмкость и желтоватой жидкостью. Я молча взяла и сделала большой глоток. Пищевод обожгло. Даже пойло в «Точке» было приятнее пить. Ида, заметив, как скривилось моё лицо, саркастично фыркнула:

– Это вам не Джаро, здесь, в Тиви, пьют настоящий алкоголь.