Однако центральным событием данного этапа работы (наблюдающимся во второй его половине или к концу) является появление специфических феноменов в отношениях «клиент – терапевт», а именно: первые «стычки» с терапевтом и осознание и выражение клиентом негативных чувств по отношению к нему. Происходит это, естественно, не потому, что терапевт плохо и непрофессионально работает, а просто потому, что негативные чувства являются неизбежными в реальном контакте с реальным неидеальным человеком. Повод для появления таких реакций обычно очень простой: терапевт отказывается принять подарок клиента или иные проявления его заботы (например, предложение подвезти до дома на собственной машине, предложение создать для терапевта страничку в соцсетях, содействовать ее продвижению и т. п.); терапевт опаздывает на сессию; терапевт совершает промах, например, ошибается в эмпатическом сопровождении интенсивного переживания клиента; терапевт настаивает на оплате сессии, которую клиент отменил за час до встречи и т. п. В таких случаях клиент вначале поступает со своими чувствами так же, как и обычно – старается делать вид, что их нет, и не выражает своего неудовольствия вслух. Важно, чтобы терапевт не подыгрывал ему – нужно остановиться и уделить внимание тому, что происходит с клиентом (как правило, это само по себе тоже не очень ему нравится). Терапевту необходимо создавать условия для безопасного проявления клиентом своих чувств, однако при этом очень важно не стремиться минимизировать фрустрации клиента и не быть «идеально удобным терапевтом» (часто терапевт поступает так из собственного страха столкнуться с неудовольствием клиента – в этом случае он будет поддерживать его зависимую динамику). Важно помочь клиенту ощутить свои негативные чувства, прямо выразить их в непосредственном контакте. При этом терапевт выполняет те же функции, что и хороший родитель маленького ребенка – принимает его чувства и признает право клиента на них, не отвергая и не наказывая. Если неудовольствие связано с реальным промахом терапевта (опоздал на встречу, не выполнил какие-то обязательства и т. п.), важно признать его и предложить какую-то компенсацию. Таким образом, терапевт валидизирует и признает права клиента как равного участника отношений.

Негативные чувства клиента могут варьировать по своей интенсивности и способу предъявления; терапевт может столкнуться с пограничным аффектом клиента. Здесь особенно нужна его способность контейнировать аффект, не пугаясь, не впадая в гнев или вину и сохраняя устойчивость. Очень часто позитивный опыт, который выносит клиент из такого рода взаимодействия, формулируется следующим образом: «Если терапевт не развалился и меня можно выдерживать, даже когда я очень зол, значит, я и впрямь не настолько плох». Иногда контакт с терапевтом является первым на памяти клиента контактом, где он мог бы откровенно выражать негативные чувства и при этом не быть наказанным или отвергнутым.

Несмотря на то, что выражение клиентом негативных чувств может быть довольно неприятным для терапевта, оно является признаком несомненного продвижения клиента в терапии, так как знаменует начало привнесения в контакт его аутентичных реакций («Я здесь есть»). Каждая ситуация, где клиент может обозначит себя в своем, возможно, «не удобном» для других переживании, вносит свою лепту в его продвижение.

В целом, на описываемом этапе работы клиент глубже и плотнее соприкасается со своими чувствами, за счет поддерживающих и контейнирующих реакций терапевта увеличивается доверие и интерес к ним, способность их выдерживать; клиент делает шаг к более отчетливому пониманию себя и своих потребностей. Снижаются чувства вины и стыда, связанные с собственным Я и его проявлениями. На этом этапе, однако, клиенту по-прежнему трудно обозначать границы, у него есть путаница в вопросах ответственности, а стратегии построения отношений пока по-прежнему отражают зависимый паттерн. Терапевту важно быть терпимым к этому и не подгонять процесс.

На третьем этапе терапевтической работы у клиента появляется тенденция обращаться к собственному внутреннему процессу и собственным чувствам – не только на терапевтических сессиях, но и в жизни, в тех или иных ситуациях взаимодействия с партнером и другими людьми. Таким образом, что-то происходит с прежней импульсивной реактивностью его поведения: постепенно начинает появляться некий «внутренний наблюдатель», замечающий эмоции, реакции, переживания. Клиент начинает осознавать, что в той или иной ситуации он, например, сильно злился (и под влиянием этой злости совершил тот или иной поступок). Поведение клиента при этом может долго оставаться прежним – откровенно агрессивным или манипулятивным. Изменения в нем, на первый взгляд, кажутся точечными: уже после того, как отреагировал, понял, какое чувство побудило к той или иной реакции; кричал на партнера и в момент крика вдруг осознал, что чувствует не столько злость, сколько беспомощность; привычным образом, оставшись дома один, взялся за телефон, чтобы позвонить знакомым, и в этот момент почувствовал, что ему одиноко и что именно из страха перед этим переживанием хочется от него убежать, позвонив приятелю. В терапевтическом контакте это выражается в том, что клиент может остановиться и обратиться к собственному внутреннему процессу – пускай и ненадолго.

Этот этап работы знаменуется также появлением изменений на уровне поведения клиента в контакте с партнером и другими людьми (обычно за пределами терапевтического кабинета). Клиент пытается в тех или иных ситуациях поступать нестандартным для себя образом, ориентируясь скорее не на привычные стратегии, а на собственные потребности. Например, он уходит со скучной вечеринки, на которую пришел, чтобы сделать приятное знакомому. Он, вопреки своему обыкновению, не впадает в роль спасателя по отношению к давнему приятелю, когда тот в очередной раз оказывается в неприятной истории. Помню, как одна клиентка рассказывала о том, что в выходные, вопреки своему желанию, по просьбе матери поехала к бабушке на дачу, чтобы полить огород. Бабушка, которая всю свою жизнь была скандальной особой, вышла из дома и стала громко ругаться матом, видя, как ее внучка поливает из шланга кусты смородины. Обычно в таких ситуациях клиентка начинала плакать от беспомощности и обиды. В этот раз она стала хладнокровно поливать безобразно матерящуюся бабушку вместе со смородиной, а закончив полив, молча собралась и уехала домой.

Обычно клиент рассказывает об этих ситуациях с удовольствием и гордостью – изменения в его поведении очень радуют его. Как правило, ситуации, в которых клиент поступает непривычным для него образом, не являются для него повышенно значимыми, равно как и отношения с людьми, фигурирующими в этих ситуациях; таким образом, он опробует новые стратегии поведения в наиболее безопасной для него среде. Клиенту важно накопить опыт таких «маленьких побед», прежде чем он сможет заявить о своих потребностях в отношениях, действительно очень значимых для него. На этом этапе продвижения в терапии клиент развивает способность заботиться о себе, о собственных эмоциональных и иных потребностях. Хорошую отдачу дает