Не-ет, мне сначала придётся заслужить его доверие делом, и только потом мы сможем вернуться к теме Криворожского месторождения уже более предметно и подробно рассматривая нюансы предстоящих работ и затрат, а пока надо переключать разговор на другое. Я вижу, рыбка уже заглотила наживку, поглядим, как она себя поведёт в дальнейшем. Если что не так, я и Софу к уговорам подключу.

После мы прошлись по железнодорожному хозяйству. Я узнал, что английский каменный уголь в Петербурге очень дёшев и по качеству он намного лучше донецкого, поэтому считается оптимальным топливом для паровозов. И надо признать, удобен в употреблении, поскольку его привозят в виде брикетов, а не россыпью, как донецкий. Эти английские угольные брикеты называются «Ньюкасл Кардифф», или в просторечии «кардифы». Они дают мало дыма, и теплоотдача у них великолепная. Их и газовые компании используют, и металлурги. Разумеется, английский уголь и россыпью в Питер доставляется, но он по большей части бросовый, некачественный.

Паровозы и вагоны мы с пеной у рта обсуждали.

— Ох, Александр, ещё совсем недавно дешёвую публику из Царского Села возили почти как скот: скамейки шириной вершка в три[29] и на весь вагон по два маленьких окошка на каждой стороне, прорубленных выше головы. А вы мечтаете о вагонах третьего класса с отоплением.

— Поверьте, спрос на них будет. Особенно в странах Европы.

— Что ж, тут я, пожалуй, с вами соглашусь. Но всё же сборка паровозов мне более по нраву, если, конечно, вы согласитесь её наладить.

Слово за слово, и я уже почти ведущим инженером Путиловского завода стал. Николай Иванович за время нашей беседы кучу моих предложений одобрил и согласился реализовать на базе своих предприятий: проектировку и строительство домны с мартеном, производство локомобилей и паровозов, а также отливку заготовок из качественной тигельной стали для оружейных стволов. Да, я готов впрячься во все эти дела и постараюсь справиться с ворохом сопутствующих проблем. Не впервой, однако. Надеюсь, после этого Путилов станет мне доверять.

Мы долго мусолили оружейную тему, в частности зацепились за изготовление гильз. Николай Иванович, оказывается, тоже хочет латунные гильзы делать и даже место под заводик на Васильевском острове присмотрел. Но загвоздка у него возникла с оборудованием для этого завода — не может выбрать, где его заказывать. Как-никак выделка цельнометаллических гильз на данный момент дело новое, мало кто за границей (о России вообще молчу) способен сделать необходимые станки.

Ну, тут уж я подсуетился и предложил свои услуги. А что? Пусть у меня заказывает, я в этом вопросе сейчас осведомлён, наверно, лучше всех. Через месяц из Красноярска в Питер прибудут мои работники, привезут с собой станки и сделают всё, что нужно, в наилучшем виде. Естественно, под моим чутким руководством. Полагаю, к следующей зиме небольшое гильзовое производство мы сможем развернуть.

Моё предложение с радостью приняли. Мы договорились, что в течение месяца я сделаю обсчёт стоимости необходимого станочного парка, и если цены окажутся приемлемыми, то начнём работу, не откладывая на потом. Вполне вероятно, это станет нашим общим делом. Тут многое зависит от того, сколько денег у меня останется к осени. Сразу решился и вопрос производственных помещений — под выплавку тигельной стали, а заодно и латуни, Николай Иванович готов предоставить мне в аренду свой опытовый завод «Аркадия».

В общем, продуктивненько мы поговорили. Мне вот только непонятно стало, я теперь супер-пупер-двигатель технического прогресса или раб на очередных галерах? Как-то наши совместные договорённости с Путиловым в моём сознании двояко видятся. Не слишком ли многое я на себя взвалил? Впрочем, это, наверно, подсознание пенки выдаёт — расслабилось оно, понимаешь ли, за последний месяц и привыкло отдыхать. Ха! А кто ему обещал, что в столице будет легко? Правильно, никто. Вот пусть и не выпендривается, а лучше обратит внимание на то, что руки после продолжительного отдыха уже чешутся, так им работать хочется, а от обилия нереализованных замыслов волосы на голове шевелиться начинают.

У-у-у, дайте мне пару нормальных заводов как точку опоры, и я, как Архимед, переверну этот дремлющий мир с ног на голову. Бог свидетель, я не я буду, если всех на уши не поставлю!

К графу Ростовцеву мы пришли аккурат к обеду. И он, и Софа, и Машуля встретили нас с распростёртыми объятиями. Знакомство с первых же минут пошло по пути позитива и веселья. Ещё не успели за стол сесть, а все уже радостно улыбались друг другу и посмеивались над шутками Николая Ивановича. А через каких-то полчаса после обеда мы как старые добрые друзья общались.

Быстро и органично вписалось семейство Путиловых в наш дружный коллективчик. Хорошо бы и дальше так продолжалось.

До приезда Вяземского со Светланой мы провели время в шутках, песнях и разнообразных играх. Разумеется, прибывшая сладкая парочка была рада поддержать наш душевный настрой, и поэтому веселились мы долго. Уже вечером, немного угомонившись, стали обсуждать серьёзные темы. Я рассказал о наших с Николаем Ивановичем планах заводских преобразований, Софа поведала о намерениях открытия в Петербурге косметсалона, косметической фабрики и небольшой больницы. Путилов тут же сориентировался и предложил ей работу в своей заводской больнице — небольшой, но уже год как работающей. Софа, недолго думая, согласилась. Ну… видать, не мне одному предстоит тянуть рабское ярмо многочисленных работ.

При обсуждении больницы Екатерина Ивановна упомянула об отравлении детей рабочих спичками. Так уж получается, что маленькие дети, исследуя на вкус разнообразные предметы, частенько тянут в рот всё попавшееся под руку. Вот и тут добрались два малыша до коробка спичек и стали зачем-то слизывать с них серные головки. А спички сейчас не те, что будут в двадцатом веке, местными спичками можно с лёгкостью отравиться, поскольку при их изготовлении используется чрезвычайно ядовитый белый фосфор.

Правда, надо признать, есть в продаже и сравнительно безопасные спички, производимые в Швеции, но стоят они значительно дороже. Их, кстати, так и называют — шведские спички. Естественно, эти спички не по карману большинству населения страны, и как люди ни страхуются, покупая дешёвые российские, но отравления детей происходят с удручающей регулярностью. Почему не делают безопасные спички в России? Да вот не знают ещё местные фабриканты секрета шведской серной массы.

Хотя, казалось бы, чего там особого знать? Но… Впрочем, это я уже с высоты знаний будущего так рассуждаю.

Софа, услышав об отравлении детей, обратилась ко мне с вопросом:

— Александр, ты говорил, в планах у тебя открытие завода по изготовлению шведских спичек?

— Да. Но не скоро.

— А нельзя ли его открыть этим летом?

Я оторопел. Ёклмн! Мне в наступающем году разорваться на кучу маленьких Александриков, что ли? Не, ну как же так? Мы все предстоящие нам в Питере расходы уже сто раз обсуждали, имеющиеся на руках деньги по кучкам раскладывали, и вот те на! А главное, женщины теперь смотрят на меня с такой надеждой во взоре, не передать словами. И как тут откажешь, чёрт возьми!