гнев. Джон победил, завтра Амели вслепую подпишет договор с Мак Деллом, и с этого дня начнется бесконечная череда проблем.

– Скотт! Подожди…

Он обернулся на ходу и увидел, что она смотрит поверх деревьев на крыши Джиллеспи и на бельведер.

– Ты просишь меня предать Джона, он этого не поймет, – произнесла она тихо. – Знаешь что? Мне очень нравится это место.

Она встала со скамьи и пошла рядом с ним.

– И еще мне очень нравится жизнь в семье, – добавила она.

– Но?..

– Никаких «но». Я принимаю твое предложение.

Ошеломленный, он остановился и смотрел вслед Амели, пока ее силуэт не скрылся за поворотом аллеи.

* * *

Мойра чистила морковь и улыбалась, слушая болтовню Дэвида.

– Я сначала их сам опробовал, – объяснял он. – Они достаточно прочные, раз выдержали мой вес, так что малыши смогут всласть на них качаться.

– Первой на них сяду я, а потом уж дети!

– Ты мне не доверяешь? Я повесил их между двумя старыми каштанами, потому что под деревьями трава растет мягким плотным ковром; использовал прочный корабельный трос, отшлифовал деревянную планку для сиденья и подвесил его всего в полуметре от земли!

– Не волнуйся, я уверена, что твоя конструкция надежна, но я не садилась на качели с двенадцати лет и не могу отказать себе в этом маленьком удовольствии. Как только Люк с Ханной их увидят, они уже никого к ним не подпустят.

Мойра и Дэвид обменялись понимающими взглядами. Оба любили – что один, что другой – баловать близнецов: она пекла им пирожные, а Дэвид устраивал развлечения в парке.

– Смотри-ка, – заметил Дэвид, – Скотт вернулся.

Он услышал его шаги по вымощенному плиткой коридору, но шумное появление Скотта на кухне стало неожиданностью для обоих.

– Мойра! – воскликнул Скотт и с порога бросился к ней. Без дальнейших объяснений он поднял ее с места и закружил по кухне в стремительном вальсе.

– Мы что-то празднуем? – поинтересовался Дэвид.

– О да! Но – тсс! – об этом не надо кричать на всех углах…

Скотт поцеловал Мойру в висок – туда, где волосы уже начинали серебриться.

– Спасибо, – сказал он ей нежно. – Теперь благодаря тебе я смогу спать по ночам. Уже не помню, когда мне это удавалось.

– Вот почему у тебя такой усталый вид!

– Уже не усталый.

Дэвид внимательно посмотрел на Скотта и объявил:

– Ладно, мне пора – дел невпроворот!

И он со свойственной ему тактичностью вышел, чтобы не мешать их разговору.

– Так что, неужели Амели пошла тебе навстречу? – удивилась Мойра.

– Да. Хотя я не понимаю почему. Сначала она отказалась, а потом передумала и нехотя согласилась, хотя сказала, что этим она предает Джона.

– Наоборот, она ему помогает. Возможно, она это поняла. А может, не хочет, чтобы его возненавидели, да и ее тоже.

– Мак Делл будет очень разочарован, и ты не представляешь, как меня это радует!

Мойра снова взялась за морковь, а Скотт сел рядом. Какое-то время было слышно только гудение овощерезки, и Мойра обернулась, встревоженная его молчанием.

– Скотт!

У него блестели глаза, и прежде чем заговорить, он вздохнул, чтобы справиться с волнением. Все напряжение последних недель разом исчезло, и теперь он испытывал невероятное облегчение.

– Мы были на миллиметр от катастрофы, – наконец выговорил Скотт. – Со дня смерти папы все вокруг говорят только о деньгах, это ужасно. Я так не хотел, чтобы у нас из-за этого началась война, но меня поставили в безвыходное положение. Винокурни, дом… все, вплоть до последних твоих ложек, оказалось под угрозой из-за прихоти Джона. У меня было впечатление, что он хочет разрушить то, что составляет гордость нашей семьи, и, хотя это было невыносимо, я старался не вовлекать Кейт в наши распри. Она переживает за брата и никогда не простила бы мне, если бы я пошел против него.

– И ты чувствовал себя одиноко, да?

– К счастью, у меня есть ты. Ты всегда была на моей стороне. Без твоей помощи у меня ничего бы не получилось. Не волнуйся, обещаю, что верну тебе все до последнего шиллинга!

– Не думай об этом…

– Конечно я думаю! Ты шутишь? Мы составим график погашения долга…

– Ты опять начинаешь говорить о деньгах!

– Ладно, но мы не можем делать вид, будто этого не было.

Он снова поцеловал ее, на этот раз в щеку.

– Дэвид смастерил для детей качели, – сообщила Мойра.

– Правда? Они будут в восторге! И где?

– У фонтана между двумя каштанами.

– Пойду опробую их.

– Ну уж нет! Я первая! А ты будешь меня раскачивать!

И, выключив овощерезку, она поспешила к двери.

* * *

Вернувшись вечером из школы, Кейт увидела мать, сидящую на ступеньках крыльца с пустой корзиной; рядом лежал секатор.

– Ты собираешься нарвать цветов, мама?

– Да, но тюльпаны вянут в вазах слишком быстро, а розы еще не распустились. Как прошла твоя репетиция?

– Наши ученики очень серьезно отнеслись к спектаклю: они знают все реплики наизусть, и мы уже начали придумывать мизансцены. Это очень увлекательно! А где дети?

– У фонтана. Скотт качает их на качелях. Сегодня такой теплый вечер…

Кейт улыбнулась и посмотрела на Амели внимательнее. Выражение ее лица было загадочным и необычным.

– Ты хочешь что-то мне сказать? – спросила Кейт осторожно.

Мать подняла глаза и кивнула:

– Да.

Она явно не спешила рассказывать, и Кейт протянула ей руку.

– Вдоль стены растут оранжевые лилии – пойдем, ты срежешь несколько штук, а то их так никто и не увидит.

Кейт знала, что мать не любит, когда ее торопят, и сама выберет момент для разговора. Они молча шагали по тропинке, ведущей вглубь парка – в противоположную от фонтана сторону. Подойдя к только-только распустившимся лилиям, Амели остановилась, посмотрела Кейт прямо в глаза и сказала:

– Я приняла предложение Скотта.

Кейт едва не вскрикнула от радости, но сдержалась, ожидая продолжения.

– Я сделала это ради тебя. Потому что ты очень настаивала. И надеюсь, что не пожалею об этом.

– Ты правильно поступила, мама!

– В любом случае ты не оставила бы меня в покое.

– Не оставила бы. Это слишком серьезно. Речь идет о будущем нас всех.

– Твой муж тоже так сказал. Он очень красноречиво убеждал меня. Только…

Пожав плечами, Амели умолкла. Ее чувства оставались противоречивыми: испытывая к Скотту определенное уважение, она не могла забыть старых обид. Кейт это знала. Кейт также знала, что какими бы ни были аргументы Скотта, он никогда бы не смог убедить ее в одиночку. Поэтому несколькими днями ранее она долго говорила с матерью, убеждая ее, что Джон загоняет ее в тупиковую ситуацию, из которой нет возврата.

– В общем,