нас дом за городом, недалеко, на озере, прямо на берегу, мы торговлей занимаемся, у меня, например, на рынке точка.

Свернув на тему, по которой можно свободно и много рассказывать, не подбирая каждое слово, Паша заговорил легко, не запинаясь и не отводя глаз, еще не зная, что совершил первую ошибку: услышав о доме за городом, в котором живут трое парней, Света вмиг насторожилась, заподозрив, что Пашина настойчивость может преследовать цели, далекие от бескорыстной помощи. Парень начинал ей нравиться, она не чувствовала от него угрозы, наоборот – он казался вполне искренним, но неоднократно слышимые истории о том, что иногда происходит в расположенных вдоль берега домах, многие из которых стояли заброшенными и давно стали излюбленным местом для ночных тусовок городской молодежи, требовали проявлять осторожность.

– Что ж, за цветы спасибо, – проговорила она с улыбкой. – Очень приятно. Но знаете, тогда ночью это была просто маленькая неприятность. А так у меня все нормально и, знаете, меня дома ждут, мне, пожалуй, пора.

– Подождите, – торопливо заговорил Паша, поняв, что настал решительный момент и, возможно, у него остается последний шанс на продолжение знакомства. – Я уже предлагал вам сходить поужинать в «Бригантину». Я понимаю, тогда у вас настроение было неподходящее, поэтому хочу повторить свое приглашение.

– Сейчас, вам кажется, у меня настроение подходящее?

В этом вопросе помимо воли прозвучало плохо скрытое кокетство – все-таки парень ей нравился и, пока ничего не решив, она в любом случае уже не стремилась его отшить. И вдруг перед мысленным взором с удивительной четкостью предстала картина: Машка, отправившаяся в «Бригантину» клеить мужиков и уже изрядно принявшая, видит, как в зал в сопровождении приличного вида кавалера является подруга, отказавшаяся составить ей компанию, при этом сумевшая выполнить программу-максимум за пределами ресторана, и к тому же гораздо быстрее. В красках представив себе реакцию Марии, Света не удержалась и, к немалому удивлению Паши, закинув голову, громко расхохоталась.

– Сейчас, мне кажется, да, – широко улыбнулся Паша. – Сейчас – вполне подходящее.

Не понимая причины внезапного Светиного веселья, он не услышал в ее смехе издевательских или пренебрежительных ноток и, видя, что все складывается удачно и цель близка, выдал заранее продуманную заготовку.

– А знаете, Света, я ведь приехал не только для того, чтобы пригласить вас поужинать. Понимаете, мы сейчас тут втроем живем, но брат и друг собираются возвращаться домой, мы вообще-то из Московской области, в городе вашем временно обитаем. Так вот, они-то собираются, а мне, если честно, не хочется – очень уж город ваш понравился. Но дома, правда, работы побольше, и бизнес прибыльней, поэтому я весь в сомнениях. И в конце концов я решил так: спрошу вас, как скажете, так и будет. Скажете: «возвращайся, Паша, домой» – и я поеду, скажете: «останься еще ненадолго» – останусь. В общем, все в ваших руках.

Несколько секунд оба молчали, но это не было напряженное молчание людей, не знающих, как завершить разговор для того, чтобы навсегда расстаться. Света разглядывала стоящего перед ней парня изучающе, но вполне доброжелательно, Паша смотрел ей прямо в глаза, как бы говоря: «Вот он я, какой есть. Тебе решать».

– Знаешь что, – сказала Света, не заметившая, в отличие от Паши, что перешла на «ты». – Сейчас я действительно не могу, дела дома есть. Поэтому… подержи-ка, – она сунула ему в руки букет, достала из сумочки ручку и маленький отрывной блокнотик. – Вот телефон, завтра я весь день дома, позвони после обеда, придумаем что-нибудь.

* * *

Как и обещала Вика, посиделки прошли довольно тихо. Компания заняла столик в самом углу и не напрягала посетителей громкими разговорами или шумным весельем. Все походило на скромную семейную вечеринку, где все присутствующие за столом давно знают друг друга и не спеша перебирают общие воспоминания.

Милана – ровесница Вики, когда-то совместно с ней начинавшая «карьеру» на трассе, старательно изображала светскую даму, небрежно козыряла фамилиями представителей столичного бомонда, с которыми запросто тусовалась на закрытых для простой публики сборищах, отдыхала на модных курортах и состояла в разнообразных клубах по интересам. Ее рассказ фактически представлял собой изложение длинного набора весьма изобретательных способов, как лучше убивать время и бороться со скукой. Брак с председателем правления довольно известного банка воспринимался ей как тот счастливый, выпадающий один на тысячу билет, вытащив который, становится трудно что-то еще хотеть. Тем не менее при общении с Викой она старательно изображала простоту и душевность, всячески подчеркивая, что не относится к числу тех сучек, кто, поднявшись, начинает воротить нос от лучших подруг, с которыми когда-то были в самом низу и хлебали одно дерьмо.

Вика, чувствуя эту напускную демократичность, отвечала на нее плохо скрытым сарказмом и слушала рассказы об успехах подруги с явно наигранным восхищением. В самом начале вечера она вручила Милане подарок – набор из золотой цепочки и сережек, который был принят с дозированной степенью восторга и умиления, а Марк почему-то сразу вспомнил про три тысячи долларов, предназначенные на текущие расходы по офису и врученные Вике на прошлой неделе после ее слезной мольбы и рассказа об очередной попавшей в беду подруге.

Рядом с Миланой за столом располагался Граф, которого Марк никогда раньше не видел, и присутствие которого на вечере явилось для него неприятным сюрпризом. Знакомясь с женихом своей бывшей подопечной, Граф был подчеркнуто вежлив, и Марк решил, что, если этот сутенер хотя бы заикнется о полученных им двадцати тысячах или попытается выразить свою благодарность, он, Марк, наплюет на свои обещания Вике и тут же свалит из этого гнилого шалмана. Однако Граф, отдав дань вежливости, тут же переключился на именинницу и к моменту, когда принесли второй графин с водкой, уже сидел, тесно прижавшись к Милане и по-хозяйски обнимая ее за плечи. Судя по томно-поощрительным взглядам молодой банкирши, у этих двоих давно не было сомнений, как они проведут сегодняшнюю ночь.

Пятой участницей встречи оказалась Ася – девчушка лет двадцати с довольно невзрачной внешностью, но в кричаще-пестром наряде, прибывшая вместе с Миланой из Москвы, которая почти не принимала участия в общем разговоре и лишь бросала на именинницу короткие восхищенные взгляды. Милана, представив ее как свою лучшую столичную подругу, казалось, тут же о ней забыла, и для Марка долго оставалась загадкой цель присутствия за столом этой тихой мышки, и лишь когда Ася, отвечая на Викин вопрос, скромно обмолвилась, что трудится делопроизводителем в офисе небольшой фирмы, то есть никак не может принадлежать к разряду светских львиц и богемных тусовщиц, Марк понял ее назначение в жизни Миланы. Робкая некрасивая неудачница должна была всюду