Бразио Валериани сидел за кухонным столом, лениво ковыряя еду в коричневой глиняной миске. Он выглядел так, как будто его никто не беспокоил. Казалось, ему было все равно, что его окружила свора незваных гостей, включая Хадсона, Сильву Арканджело, Трователло и Профессора Фэлла, развалившегося в удобном кресле из воловьей кожи с закрытыми глазами. Мэтью не знал, обращает ли Валериани вообще внимание на происходящее в его доме.

— Вы ведь понимаете, насколько опасен этот предмет, не так ли? — по-итальянски говорила Камилла, прислонившись к кухонному умывальнику на столешнице. — Уж вы-то должны это знать.

— Я не понимаю, что ты говоришь, — вмешался Хадсон, — но я хотел бы услышать, верит ли он в силу этой штуковины.

Валериани прервал трапезу, чтобы снова взглянуть на Трователло.

— Почему у этого человека нет рук? — спросил он Камиллу, прежде чем продолжить есть.

— Не обращайте на это внимание, — отмахнулась Камилла. — Так зеркало настоящее или нет?

— Да, зеркало настоящее.

— Вы понимаете, о чем я спрашиваю, — сказала Камилла, и это был не вопрос.

— Я понимаю, что лучше всего оставить его там, где оно есть.

Камилла удивленно приподняла брови.

— И где же это?

Прежде чем ответить, он проглотил еще две ложки.

— Там, где никто не сможет его найти. И… даже если случится невозможное, никто не узнает, какое это именно зеркало. Не отыщет его среди множества зеркал.

Хадсон раздраженно вздохнул. Его нервы были на пределе. Спустившись с места кучера, он заметил вспышку света в деревне и, посмотрев в ту сторону, заметил мужчину на темно-гнедой лошади, стоявшего перед деревенской таверной с подзорной трубой, направленной прямо сюда. Затем мужчина — очевидно, главный разведчик среди тех, кто следил за ними, — закрыл трубу, спешился и вошел в таверну. Там он наверняка спросит, кто живет в доме с желтыми оконными рамами на склоне холма и, возможно, предложит пару монет за информацию. Так все и начнется.

Хадсон коснулся пояса своих брюк, где на шнурке висел нож, который Профессор Фэлл нашел на кухне заброшенной виллы. В повозке Хадсона также был хороший мясницкий тесак, который он нашел в кухонном ящике. Он решил, что стоит сходить и взять его прямо сейчас — и к черту эту итальянскую болтовню.

Он вышел из дома, не сказав никому ни слова, и увидел, что разведчик уже уехал. Открыв сумку, он взял в руки тесак. Это могло напугать Валериани до смерти, но могло и развязать ему язык.

Когда он вернулся на кухню, ничего не изменилось. Судя по выражению лиц, никто даже не двигался все это время. Хадсон вошел и положил тесак на стол. Валериани отведал еще ложку своего блюда и отодвинул миску.

— Это для меня? — спросил он Камиллу, не изменив тона.

— Для чего это? — спросила она Хадсона.

— У нас могут быть гости. Профессор, мне не хочется нарушать ваш прекрасный сон, но не могли бы вы выйти на улицу и понаблюдать? Если кто-то начнет подниматься на холм, тут же возвращайтесь назад. Святой отец? — Хадсон повернулся к священнику. — Не могли бы вы съездить в таверну и узнать, не спрашивал ли кто-либо про жителя этого дома? Я хочу убедиться, прежде чем начать нервничать. Если сможете, опишите его и выясните, есть ли у него пистолет. С вами трактирщик, скорее всего, заговорит охотнее, чем с любым из нас. Вам не придется даже говорить ему, что вы священник. И привяжите свою лошадь за таверной, потому что, если они придут сюда, пока вы будете там, они узнают ее. Хорошо?

— Разве мне не следует остаться здесь и помочь? — спросил Арканджело.

— Лучшая помощь — сделать то, что я сказал. Помните: привяжите лошадь за таверной. Если кто-нибудь — кто угодно — появится на этой дороге, пока вы будете там, я не хочу, чтобы вы подставлялись. Просто оставайтесь в таверне. В противном случае, если дорога будет свободна, выбивайте искры из-под копыт лошади и возвращайтесь обратно. Понятно?

— Да.

— Само собой, если вы начнете спускаться и увидите, что кто-то поднимается, возвращайтесь.

Священник кивнул.

— Конечно.

Он направился к двери, почти поравнявшись с Профессором Фэллом. Однако прежде, чем он успел выйти, Трователло вдруг издал каркающий звук, отчаянно бросился вперед и обхватил священника изуродованными остатками рук.

— Мне придется взять моего друга с собой. Он не выносит, когда я нахожусь слишком далеко, — сообщил Арканджело Хадсону.

— Хорошо, как вам будет угодно, но действуйте быстро и помните, что я сказал о лошадях.

Все трое вышли из дома. Валериани встал со стула, прошел мимо Камиллы, взял с полки чашку, открыл маленький белый кувшинчик и налил себе темно-красного вина. Он отхлебнул немного и оглядел присутствующих с раздражающим спокойствием, которого Мэтью, конечно же, не разделял.

— Они придут ночью? — спросил Мэтью Великого, к которому, очевидно, вернулась способность принимать решения.

— Я жду их в любое время. У них есть нужная им информация, зачем им ждать до ночи? — Хадсон кивнул в сторону Камиллы. — Спроси у этого идиота, где его пистолет и заряжен ли он.

Камилла задала вопрос и перевела ответ:

— Он говорит, что пистолета нет.

— Замечательно! — кисло сказал Хадсон. — В доме есть какое-нибудь оружие, кроме того, что я принес?

На этот вопрос Валериани ответил:

— В шкафу в передней комнате лежит церемониальный меч, который мне подарили в награду за мою работу три года назад в Паппано. Это все. — Он поправил очки на носу и пристально посмотрел на Камиллу. — Мадам, вы принесли зло в мой дом?

Камилла перевела его слова о мече, прежде чем ответить:

— Не согласна с вами, Бразио. Зло в ваш дом принесло зеркало. Люди, которые хотят творить зло, жаждут его заполучить и скоро придут сюда. Вы действительно думаете, что такая работа вашего отца может кануть в безвестность?

— Это не только работа моего отца. Большая часть ее принадлежит Сенне Саластре. О, вы бы слышали, какие грандиозные планы он строил и какие давал обещания!

Наконец-то, — подумал Мэтью, — сквозь языковой барьер прорвалось пламя эмоций.

— О, я очень хорошо помню, с какими притязаниями он вклинился в работу отца! Он хотел познать непознанное! И он убедил моего отца помочь ему создать эту штуку!