Все прошедшие со дня похищения Гордея недели я только и делал, что тушил возникающие пожары. И у меня даже времени не было, чтобы остановиться, сесть и подумать. Найти основной источник возгорания. Найти поджигателя.

— Нет, — я покачал головой.

Можно было подключить эфэсбэшника и узнать все через него, но я не хотел. Варианта было два: в «конторе» и так обо всем в курсе, но по каким-то причинам они дали делу ход и не пытаются вмешать. В таком случае я буду выглядеть как дебил, если полезу к ним сейчас. Или они ни о чем не знают, и, если я им сообщу, они запросто могут посчитать, что меня пора списывать в утиль — слишком много проблем и сложностей. Воевать с «конторой» сейчас мне хотелось меньше всего.

— Но это то, что я планирую выяснить в ближайшее время, — добавил я в ответ на приподнятые брови Маши.

Пока уголовки не было, приоритеты у меня были другие. И пока она сама не рассказала мне правду.

— Хорошо, — выдохнула она и снова спрятала ладони в растянутых рукавах свитера. — Спасибо, — Маша посмотрела на меня без улыбки.

Я кивнул, и в этот момент раздался стук в дверь. Спустя секунду она приоткрылась, и в проем просунулся Мельник.

— Гром, там адвокат пришел.

Я перехватил его заинтересованный взгляд, брошенный в сторону Маши, и мне это не понравилось.

— Пусть поднимается сюда, — сказал я с нотками злости в голосе, и теперь уже сам удостоился двух заинтересованных взглядов — от нее и от него.

Мельник молча скрылся за дверью, а мне захотелось ударить себя по щеке. Что за дичь?..

— Не бойся, — вместо этого я посмотрел на Машу, которая грызла ногти. Мне захотелось взять ее за руку и заставить прекратить себя терзать. — Говорить буду я. Ты просто подтвердишь в конце, что все правда.

— Хорошо, — она рассеянно кивнула и улыбнулась с трогательной, несвойственной ей боязнью. И повторила.

— Спасибо.

***

Мы обменялись с адвокатом рукопожатием, и он прошел в кабинет. Вытаскивая из своего кожаного портфеля папки с документами, Эдуард Денисович деловито спросил меня.

— Обсудим сначала уголовное дело или начнем с ситуации с Аленой Игоревной?

Поправив оправу очков, он сел в кресло и разложил свои папки на низком столике, на котором валялась пачка сигарет, и стояли пепельница и бокал с водой.

А вот мне за эту случайную оговорку про Алену захотелось его придушить. Я понимал, что мы с ним всегда обсуждали любые мои дела, не взирая на присутствие охраны или кого-то из моих людей, потому что со мной рядом постоянно кто-то был. Но Маша вроде не была похожа на здоровенного мордоворота, и я злился, что всегда такой умный и правильный адвокат не сообразил, что при ней мою бывшую упоминать не стоило. И, тем более, не стоило говорить, что у нас с ней есть какая-то «ситуация». Будто мне мало крови пьет само наличие проблемы...

— Уголовка, — коротко ответил я и поймал на себя вопросительный взгляд Маши.

Надеюсь, у нее хватит мозгов не задавать мне потом ненужные вопросы.

— Отлично, — с легкостью согласился Эдуард Денисович, который, похоже, и не понял, что в чем-то ошибся. — Я договорился, завтра смогу ознакомиться с материалами дела. Вопрос чувствительный, поэтому поеду я сам, помощника отправлять не хочу. Это, разумеется, повысит стоимость моих услуг, — договорив, он посмотрел на меня.

— Не проблема, — я кивнул.

Краем глаза я увидел, как напряглась и почти сразу же расслабилась Маша. И улыбнулась, когда услышала мой ответ.

Приятно изредка почувствовать себя рыцарем в сияющих доспехах.

— Что... что ждет меня? — прокашлявшись, Маша впервые за все время обратилась к адвокату напрямую.

— Многое зависит от наших уважаемых органов, — он хмыкнул, без слов дав понять, как сильно уважает ментов. — Завтра станет понятнее, я еще не видел материалы.

— Но... какие у них могут быть доказательства спустя почти два года? — она рассеянно переплела пальцы и сжала руки в кулак. — Тем более, учитывая, что я этого не делала.

Я закатил глаза, но смог удержаться от смешка. Она была очаровательна. Особенно учитывая, что несколько минут согласилась на то, чтобы рассказать адвокату правду. Эдуард Денисович же сохранил совершенно беспристрастное выражение лица. Ему к такому не привыкать.

Бросив на меня еще один быстрый взгляд, Маша покраснела и закусила губу.

— Черт с ним. Да, я его убила, поэтому вопрос с доказательствами все еще актуален.

Кажется, я хмыкнул слишком громко, потому что они оба повернулись ко мне. К слову, адвокат не изменился в лице ни на чуть.

— С доказательствами, если они есть, — подчеркнул он, — я также смогу ознакомиться завтра. А теперь я хотел бы узнать полную картину произошедшего, чтобы иметь представление о том, с чем нам придется столкнуться.

Маша отвернулась к окну, сделав вид, что ее невероятно заинтересовали шторы. Закурив, я в общих чертах пересказал ее историю, опустив несколько моментов, связанных с избиениями и ожогом. Выходило, что после разрыва с ней через какое-то время Бражник тронулся умом и попытался на нее напасть, а она убила его, защищаясь. Если адвокату такой повод и показался надуманным, то он оставил свое мнение при себе. Как и в большинстве случаев. За такой подход к делу я был готов платить ему любые бабки.

— Вы уверены, что избавились от орудия преступления? — Эдуард Денисович отложил в сторону блокнот, в котором делал пометки по ходу моего рассказа, и посмотрел на Машу, оторвавшуюся, наконец, от созерцания тюля.

— Уверена. Я швырнула его в Яузу.

— Вас никто не мог увидеть тогда?

— Н-наверное, нет, — она нахмурилась и снова прикусила нижнюю губу. — Было уже очень темно, и я никогда не видела... кажется.

— Как бы этот свидетель мог всплыть спустя столько времени? — я откинулся на спинку дивана и положил одну руку на спинку. — В городе каждый день убивают, закапывают трупы, выбрасывают оружие. Нет, тут что-то другое.

— Если цель — достать вас, то дело могли, что называется, на «дурака» возбудить, — адвокат пожал плечами. — Запросто. Без каких-либо доказательств. И в связи с этим я хочу спросить, — он встретился со мной взглядом, — вы не думали над тем,