– Добрый вечер, Джафар-эфенди, – поздоровался стурком Горецкий и перевел на французский тираду своего денщика.

– Значит, это тот самый человек, – задумчивопроговорил Джафар, глядя на задержанного ничего не выражающими глазами.

– Саенко, – распорядился Горецкий, – обожди всоседней комнате с Лидией Антоновной.

– Вы позволите, уважаемый Джафар-эфенди? – спросилон.

Джафар наклонил лысую голову.

– Итак, – обратился полковник карестованному, – вы утверждаете, что являетесь Сергеем Ивановичем Реутовым– подполковником Русской армии и зятем генерала Кутепова?

– Совершенно верно, вот мои документы.

– И вы не признаете себя виновным в убийстве шестерыхчеловек?

– Разумеется, не признаю, – раздраженно дернулсяарестованный. – Да зачем мне это было нужно?

– Зачем? – вкрадчиво переспросил Горецкий. –А затем, что вы, господин лжеРеутов, являетесь вовсе не тем, за кого себявыдаете. Подполковника Сергея Реутова вместе с женой убили в Ялте ваши люди. Вывзяли его документы и прибыли в Константинополь с целью войти в доверие кгенералу Кутепову, воспользовавшись тем, что его сестра Ольга вышла замужнедавно, и Кутепов зятя своего никогда не видел. А сблизиться с Кутеповым вамнужно было потому, что вы – агент ГПУ. Еще бы ГПУ такую возможность упустило –агенту стать зятем самого Кутепова! Вы эту операцию готовили тщательно, заранееначали следить за Реутовыми там, в России. Своего человека к ним приставили.

– Вы можете это доказать? – холодно спросиларестованный.

– Могу. У меня в соседней комнате свидетель сидит –дама, что была в гостинице в ту ночь. Вы ее убить не успели.

– Что она видела? – криво улыбнулсяарестованный. – Ей истеричная баба наболтала, так она свихнулась просто.Это не доказательство.

– Хм, – послышалось от дверей.

На пороге стоял господин начальник полиции городаКонстантинополя. Он окинул взглядом комнату, и Борис с трудом подавил желаниевскочить со стула.

– Прошу простить, что прерываю, – произнесначальник полиции тоном, по которому всем присутствующим в комнате стало ясно,что на самом деле он совершенно не извиняется, – в данный момент меня малоинтересуют ваши русские дела. В данный момент меня интересует убийца шестичеловек – так называемый Скорпион, как окрестили его газетчики. Вы, господинполковник, – обратился он к Горецкому, – можете доказать, что сидящийперед нами человек и есть тот самый маниак-убийца?

– Безусловно, – твердо ответил Горецкий. –Во-первых, доказательством служит его нападение на моего человека всинематографе. Во-вторых, полицейские по распоряжению Джафара сейчас обыскиваютзал и несомненно найдут там орудие убийства – стилет, похожий на шило. Врачсделает сравнительный анализ ран на трех имеющихся у нас в распоряжении трупах– проститутки, ее сутенера, а также коммерсанта Акопа Мирзояна, чьей смерти,надо сказать, я ничуть не удивляюсь – если человек способен обобрать близкуюженщину и бросить ее нищую, вряд ли он долго проживет на свете, Бог покарает. Вданном случае так и вышло.

– Какие же это доказательства, – презрительнопроцедил арестованный. – Какие вообще могут быть исследования? Это жеТурция!

– Совершенно верно изволили заметить, – оживилсяначальник полиции. – У нас в Турции лет пятнадцать назад виновных вубийстве без всякого разбирательства на кол сажали. А сейчас, покарасследование будет идти, мы вас – в тюрьму. А тюрьма у нас такая, что черездва дня вы мне сами все расскажете, да еще умолять будете, чтобы я выслушал.

– В этом не сомневайтесь, – поддержалГорецкий, – русские по их тюремному табелю о рангах приравниваются ковсякому сброду. Посадят вас с совершеннейшими разбойниками, кормить не будут, аденьги все отберут. Кстати, – повернулся он к Джафару, – нельзя лиосвободить есаула Чернова, раз убийца найден…

– Разумеется, – скупо кивнул Джафар.

– Вы, конечно, надеетесь на генерала Кутепова,считаете, что генерал не потерпит такого обращения со своим зятем, а турки сним все-таки считаются, – продолжал Горецкий. – Но когда генералявится вас вызволять, я познакомлю его с Лидией Антоновной Дурново, и она обстоятельноперескажет ему всю ялтинскую историю. Разумеется, вначале генерал не поверит.Но все же попросит вас рассказать, как его сестра ела, на каком боку спала, какразговаривала, какие кушанья любила… Родинки ее попросит перечислить! А вам, ятак понимаю, ответить-то и нечего…

Во время этой речи Джафар Карманли встал из-за стола инеторопливо отошел к окну.

– Ох, что же там делается! – вдруг вскричал он, ивсе повернулись в его сторону.

– Никому не двигаться! – истошно завопил смуглыйгосподин, несколько минут назад недоверчиво усмехавшийся на слова Горецкого.

Схватив со стола Джафара легкомысленно оставленный туркомревольвер, он переводил ствол с Горецкого на Бориса, медленно отступая к двери.

– Не волнуйтесь, господа, – совершенно спокойнымголосом произнес Джафар Карманли, – мой револьвер не заряжен, я никогдаего не заряжаю, а храню только как память: это именное оружие моего отца,которое тот получил за доблесть из рук великого Абдул-Гамида. А оставил я егона виду с одной целью: посмотреть, в какую руку возьмет оружие наш обидчивыйгость.

Все взгляды обратились к смуглому господину.

Черная шелковая перевязь беспомощной тряпкой болталась унего на шее, револьвер он сжимал левой рукой.

– Я с самого начала не поверил ему и хотел устроитьмаленькую проверку. Мы знаем с вами, – турок слегка поклонился Горецкому,что убийца, которого наши газеты окрестили Скорпионом, – убивал своижертвы левой рукой, а этот господин держал руку на перевязи… Теперь последниесомнения разрешены.

Смуглый господин в безумной надежде навел на Джафара стволревольвера, нажал на спуск… но раздался только сухой щелчок бойка. Застывший вступоре у дверей турецкий полицейский наконец ожил, разразился потокомругательств, подскочил к убийце и заломил ему руки за спину.

Генерал Кераглы услышал скрип двери и поднял глаза от бумаг,покрывавших его стол. На пороге кабинета стоял невысокий плотный человек собширной лысиной и глубоко посаженными черными глазами. Взгляд этих глазнеприятно поразил генерала: незнакомец смотрел на него не как на высокогоначальника, боевого офицера, значительное лицо, а как на редкое насекомое, какна необычного жука. Казалось, он решает вопрос – поместить ли генерала в своюколлекцию, наколов предварительно на булавку, или этого делать не стоит.

– Кто вы? – спросил генерал твердо и решительно,справившись с отвратительным приступом слабости. – Кто вы, и почему вошлико мне без предварительного доклада?

Генерал протянул руку и нажал кнопку вызова дежурногоадъютанта. На звонок, однако, никто не явился.