общего счастья, но и подсказала как? — уточнил я.

Драконесса молча кивнула, продолжая пялиться во мрак.

Как-то нехорошо получается.

Живет себе мужчина в Аурхейме, всем (или почти всем) доволен.

Потом встречает драконессу, и так она ему приглянулась, что ради нее он готов рвать жилы, преступая через границы собственных возможностей.

Дама его сердца тоже заинтересована в том, чтобы он добрался до заветной цели, ибо тогда ее душенька будет спокойна…

А по итогу он губит их потомство, способствует ее заточению, убивает своих союзников и уходит в закат во имя человечества.

Если так подумать, то без последнего уточнения моя и Аггела судьбы чертовски похожи.

Как в вахе самый большой мудак, из-за которого произошла Ересь Егоруса — это не сколько Эреб и Лоргар, а жопошник Русс, который не прикончил любящего татуировать свое лысое едало собрата-примарха, упросив золотостулого отца сохранить жизнь лидеру «Несущих Херню», так и дракоша предстает передо мной в новом свете.

Теперь, по крайней мере вырисовываются ее мотивы, по которым она так отчаянно хватается за возможность убить муженька.

Не только смерь детей.

Но и ответственность за то, что ее безумная любовь привела к появлению Аггела-предателя.

Эх, а как просто было у меня и у Фродо в самом начале-то?

Просто добраться из пункта А в пункт Б, да еще и кольцо не потерять и не продать доброходам.

— Предлагаю прекратить рефлексию и продолжить мое обучение, — сказал я, обняв драконессу за плечи и прижав к себе. — Если тебе так будет легче, то обещаю первую сотню лет не приставать к тебе с вопросами о…

— Глеб, — прервала меня драконесса.

— Что?

— Я все прочла в твоей голове.

— И?

— Ты — черствая скотина.

— Лучшая моя черта.

— И то, что ты стал думать головой, абстрагируясь от происходящего вокруг, тоже хорошо. И… Наверное все же я недооценивала пластичность твоей психики. Кризисы не раскалывают тебя, а мобилизуют. Шелуха и напускное слетают с тебя все больше.

— М-м-м… Правда что ли?

— Да, — драконесса неожиданно положила мне голову на колени, но при этом продолжила смотреть прямо перед собой. — Но кое-что ты обязан знать уже сейчас. Поверь на слово — ничего хорошего от связи человека и дракона не происходит. Ни для кого из них…

Опять эти полунамеки, которые типа должны охладить интерес, а на самом деле его только подогревают.

— Мадам, — я наклонился к ее уху. — Если ваши женские чары слегка заржавели за столетия плена, то может быть вернемся к вопросу обучения магии? Приставать к дракону только лишь на словах, это, конечно, круто. Но мне бы не сдохнуть в мало-мальски серьезном бою тоже хочется.

Драконесса, впервые за весь вечер улыбнулась.

— И все-таки — не похож, — тихо произнесла она. — А сейчас… Смотри в темноту и думай о чем-нибудь приятном. И нет, убери руки с моей груди.

— Так думалось легче, — вздохнул я и принялся пялиться в темноту, как и завещал мой личный мастер Угвей.

* * *

Я так и не понял как чернота с контурами далеких деревьев превратились в абсолютную темноту.

Впереди виднелся знакомый контур витрувианского человека с положенным «по заветам производителя» количеством рук и ног.

Рядом ощущалось знакомое жаркое присутствие.

— Довольно быстро ты до него добрался, — в голосе Эллибероут звучало удивление и одобрение.

— Это хорошо или плохо?

— С какой стороны посмотреть, — сказала она, приближаясь к «контурной карте» моего тела. — С одной стороны это демонстрирует твою целеустремленность и смышленность. С другой… Я предполагала, что в прошлый раз ты просто почувствуешь свою астральную проекцию, и лишь сейчас мы до нее доберемся… Признаюсь — ты сумел меня удивить. В хорошем смысле этого слова.

— Приятно слышать, — я посмотрел на мерцающую красным отливом броню Эллибероут, после чего посмотрел на первый барьер, Внешний, который предстояло как-то преодолеть.

— Когда я попытался пробить его в прошлый раз, он пробил мне, — пояснил я, мысленно уменьшая гигантскую проекцию до обычного человеческого размера, после чего указал на едва заметные трещинки. — Есть подозрение, что следует наносить удары сюда, чтобы обрушить Внешний Барьер.

Драконесса посмотрела на меня очень выразительным взглядом.

— Скажи мне, что ты шутишь.

— Да я и сам уже пришел к выводу, что ломиться грубой силой было не самой здравой идеей. Потому и подошел с вопросом — как это сделать.

— Медитации, — ответила драконесса. — Необходимо установить контакт с Внешним барьером. Синхронизироваться с ним, войти в резонанс…

— Если хочешь победить камень, думай как камень, — хмыкнул я.

— Совсем даже не близкая метафора.

— Простите, о мудрый дракон, — произнес я, облетая проекцию и указывая пальцем на искомое. — Может тогда начнем уроки душеведения с ответа на вопрос что это такое?

Драконесса оказалась рядом, бросила вскользь взгляд по черной отметке, от которой буквально фонило ей.

— Метка интереса.

Ух ты ж…

Какое открытие.

А то я не догадался.

— Выходит, не так уж нейтральны наши взаимоотношения, не так ли? — поинтересовался я.

— Такая метка появляется, когда кто-то из сильных магических сущностей обращает на тебя внимание, — пояснила драконесса.

— Могла бы и не уточнять, — сказал я. — Из названия понятно что к чему. Другой вопрос — почему тут нет метки эльфийской богини?

Свою душу я изучал сейчас вполне себе пристально.

Но никаких светлых добавлений так и не обнаружил.

Какой из этого следует вывод?

— Аминасифаль довольно… избирательна в своих интересах.

— Правильно. Зачем оставлять метку на том, кого намереваешься прикончить, не так ли?

— У богов неспроста есть сила влиять непосредственно на свою паству, а не на всех разумных сразу, — пояснила драконесса. — Может быть Аминасифаль и хотела бы повесить на тебя какую-нибудь метку, но раз ты никак не связан с народом эльфов, то подобное вмешательство было бы нарушением божественных правил.

— То есть боги ставят такие метки только на «своих»?

— На избранных из их числа, — поправила меня драконесса. — Даже такая метка… Она требует много энергии.

— Позволяет отслеживать разумного?

— Да. С абсолютной точностью понимать где он находится. И… Что он делает — тоже.

Не сомневаюсь, что и «с кем» тоже известно.

О, угадал!

Вон как демонстративно отвернулась.

Эх, дракоша, шалить изволите.

И даже не отчитываете как первоклассника за «неуважение».

М-м-м, как же сильно, однако, я ей интересен.

— Интересненько, — произнес я. — И как такую метку убрать?

— Это может сделать либо сам бог, либо носитель метки. Правда, он должен обладать силами либо сопоставимыми, либо превосходящими сила бога, — объяснила драконесса.

Понятненько.

— Хорошо, возвращаемся к ключевому вопросу — как мне войти в резонанс со своим Внешним Барьером? Есть какие-нибудь способы универсального медитирования или