Волосы улеглись обратно. Бабушка кивнула.

– Конечно. Он же взрослый, интересный мужчина. Именно такая подруга у него и должна быть. Да еще наверняка и не одна… Запри дверь и никому не открывай, не посмотрев в глазок.

– Ну, ба-аб…

– Тут тебе не Светлогорск, знаешь, какая в столице преступность? Не засиживайся допоздна, не жди, захочешь спать – ложись. Ты должна хорошенько отдохнуть, вон какая бледненькая…

– Бабушка, тебя уже кавалер заждался! – перебила Агата. Бабушка встрепенулась, вспомнив.

– Ну, пока!

– Счастливо повеселиться!

Едва закрылась дверь, Агата бросилась к кухонному окну. Шрюдер встретил Лидию у подъезда, галантно предложил локоть для опоры. Пожилая парочка неторопливо двинулась вдоль по улочке. А они хорошо смотрятся… Бабушка, не глядя на окна, погрозила пальцем в воздухе. Агата отпрянула за занавеску и захихикала: да ладно, сама, что ли, не подглядывала за Агатой с Вудом!

Опустила штору и задумалась. Вот так вот. Вуд в Светлогорске с какой-нибудь новой девочкой, бабушка вон в театр со Шрюдером отправилась, Келдыш со своей «и наверняка не одной»… А она, Агата, как всегда, дома сидит. Ну и чем это столичная жизнь интересней провинциальной? А ведь одноклассники ей наверняка завидуют…

В какой-то момент Келдыш обнаружил себя сидящим на кровати: руки вскинуты в привычном жесте защиты-боя. Сквозь занавеску окна просвечивал большой темный силуэт. Длинные когти вновь со скрежетом пробороздили стекло, оставляя глубокие царапины. Келдыш вздохнул, опустил руки и с мрачным: «Я тебя когда-нибудь убью!» – открыл окно. В спальню ворвался смешанный с туманом ночной воздух – и человек. Вернее, стал человеком, когда поднялся с пола.

– Доброй ночи, Игорек!

– Кому доброй, – буркнул тот, надевая халат, – а кто, между прочим, крепко спал…

И побрел, спотыкаясь и ворча, вниз по лестнице. Приятель одним длинным прыжком оказался внизу, опередив хозяина. Когда Келдыш вошел в кухню, Борис уже изучал содержимое его холодильника.

– Не стесняйся, будь как дома, – язвительно предложил ему Игорь. – Ты еще и есть хочешь?

– А как же! Ночь на дворе!

– Самообслуживайся тогда.

Себе Игорь плеснул коньяку: наблюдать спросонья за такой ночной трапезой было серьезным испытанием для его истрепанных (как он всегда подчеркивал) нервов. Борис подносил к глазам замороженные продукты, придирчиво изучая этикетки.

– Ничего свежего! Мог бы для друга припасти парной телятинки.

– Предупреждать надо, – буркнул Игорь, делая хороший глоток. – Что за вечные спецэффекты? Вошел бы, как человек, через дверь…

– Ладно, печенка более-менее… – смилостивился Борис. – Налей мне тоже.

– «Кровавую Мэри»?

– Коньяк сойдет.

Прислонившись задом к столу, Борис глубоко вдохнул запах напитка. Сказал с усмешкой:

– Шикуешь, черт! Твое здор овье!

– Сам не сдохни.

– Что, не выспался?

– Когда меня пугают, я нервный.

– Ладно-ладно, извини. В следующий раз позвоню.

– А войдешь все равно через окно?

Борис развел большие ладони.

– Это как уж масть пойдет…

Борис был вампир. А также давний друг Келдыша. И в общем-то Игорь был рад ему, просто все никак не мог проснуться. Келдыш демонстративно широко зевнул, наблюдая, как Борис потерянно тыкает пальцем не желающий размораживаться пакет с печенкой. Посоветовал:

– За спиной микроволновка.

– Да ну ее, только вкус портить…

– Давненько тебя не было, – нейтрально сказал Игорь. У них правило – не задавать друг другу лишних вопросов. Но сегодня Борис имел какой-то бледный вид – если такое можно сказать про вампира.

– Да-а… – отозвался тот очень содержательно. Потыкал печенку еще, словно понукая, и вдруг взорвался. – Ты что, не можешь колдануть, чтоб эта хрень побыстрее разморозилась? Так с голоду можно сдохнуть!

– Сдохнешь ты, как же! – в тон отозвался Игорь. – От тебя дождешься!

Раздраженно сыпанул пальцами – от упаковки пошел пар. Урча, как довольный кот, вампир вспорол ногтем пищевую пленку; не глядя, достал из ящика ножик с вилкой и принялся за свой поздний ужин… или ранний завтрак?

Игорь пил и смотрел. Приятель расправился с печенкой, залакировал сверху коньяком и рассеянно похлопал себя по животу.

– Извини, тебе ничего не оставил…

– Переживу, – великодушно отозвался Келдыш.

– Но ты все-таки перегрел, – укорил его Борис. – Сверху почти запеклось.

– В следующий раз приглашу специально для тебя мага-кулинара. Чего изволите заказать? Бифштексы с кровью?

– Отстаешь от жизни, Игорек. Теперь таких дорогих гостей, как я, потчуют бокалом крови пятой группы.

– Это что еще за группа?

– Кровь магов, – сказал Борис. – Вы же претендуете на отличие от других людей? Ваша кровь – нечто особенное, жизнь, смешанная с магией… Неповторимый устойчивый вкус.

Келдыш сделал хороший глоток, соображая – шутит ли вампир, пугает или говорит правду.

– А что, среди вас все еще ходят эти сказочки: выпьешь кровь мага – получишь всю его силу?

– Эти «сказочки» бессмертны, Игорь. Сколько бы мы ни проводили исследований и ни писали статей, они возрождаются снова и снова. Особенно среди молодежи.

Борис смотрел в темное стекло, точно видел не их слабые отражения, а что-то еще дальше.

– Я был в Кобуци, – сказал неожиданно. Игорь осторожно поставил бокал на стол.

– И?

– Там даже хуже, чем мы с тобой думали. Они умудрились затащить к нам кое-каких чужеродных тварей. И вывести искусственных вампиров из испытателей-добровольцев. Помнишь этот вечный бзик Зимина? Но это проблема… завтрашнего дня.

А что – сегодняшнего? Снова пауза. Хозяин молча ждал.

– Я кое-кого привез оттуда. – Борис заглянул в свой бокал. – У тебя что, коньяк кончился?

– Нет.

– Тогда чего не наливаешь?

Получив новую порцию, Борис пить не стал, просто взял бокал в руку и снова уставился в окно.

– Я обещал ей… выбор. А получилось… Сначала ее три месяца изучали. Потом, когда мы с мясом вырвали ее из лаборатории, упирая на то, что она уже не принадлежит к роду человеческому, а значит, подзаконна кодексу… нашему кодексу, ее не приняли мои… соплеменники. Видите ли, она не нашей… хм… крови. Искусственно выведена. И еще она совершенно не умеет управлять своей магией.

– Что-то это мне напоминает, – пробормотал Келдыш. Вампир сновал туда-сюда вдоль длинного стола, словно задался целью вызвать головокружение у наблюдавшего за ним хозяина.