Эффективность разведки была просто потрясающей. Нелегалы легко проникали в любые военные, политические и правительственные органы. Принцип расовой сегрегации оказался беспомощным против создания шпионской сети из людей той же расы, но другого государства. Как следствие — доклад начальника СВР выглядел торжественным маршем победителей.

— Насколько устойчиво сдерживание политических кругов моногосударства Маджур? — задал Сергей свой первый вопрос.

— Абсолютно неустойчиво, — тяжело вздохнул Нелидов. — Да ты, Сергей Николаевич, и сам это прекрасно знаешь.

— Знал бы, не спрашивал. Семь систем индусов неожиданно свалились мне на голову, да еще со своей армией и флотом.

— Здесь мои люди были уже бессильны, там провели всенародный референдум.

— Кстати, Владимир Яковлевич. — Сергей повернулся к Голицыну. — Что вы сделали с этой армией?

— Солдат и офицеров отправил на планеты созвездия Цефей, а генералитет с нашими военачальниками готовит операцию вторжения.

— Охренеть! А что местные индусы?

— Встретили сородичей на ура и с нетерпением ожидают торжества справедливости.

— Ладно, время терпит. Как успехи на планете Гианфар?

— Даже не знаю, что сказать, — снова вздохнул Нелидов. — Расшевелили мы муравейник.

— Полномочия нашего сенатора они подтвердили, это я знаю. А что Свободная галактика?

— Так и не поняли сути. Планета была дотационной, поэтому ограничились финансовым бойкотом.

— Забавно! Гианфар уже интегрирован в нашу экономику.

— Нельзя сказать, что полностью, но уровень жизни заметно выше остальных скандинавских планет.

— Ещё вопрос, Владимир Яковлевич. Как обстоят дела с политиками и ведущими политическими обозревателями?

— Да как с маленькими детьми! Они глотают нашу дезу и копают яму своим правителям.

— Пропагандой называется извращённое толкование фактов для идеологического обоснования своей экспансии. Или они этого не знают?

— Может, и знают, только не понимают, что делают.

— Вы там поосторожней, не запускайте откровенной лжи.

— Наоборот! Порой явная муть воспринимается как скрытые от общественности секретные сведения.

Пропаганда может проводиться в скрытой и явной форме. Например, сериал про Эркюля Пуаро, в одной из серий незатейливый сюжет рассказывает о злобных немецких и японских шпионах, пытающихся украсть чертежи английского суперистребителя. Смех! Англия по жизни никогда не создавала выдающихся самолётов, в отличие от Германии или Японии. Марши во Львове под знамёнами СС уже относятся к более грубой форме пропаганды. Старички, вежливо машущие ручкой с трибун, прекрасно понимают, что перед ними не элита арийской расы, а ряженые рабы. Все равно приятно, пусть это и люди низшей расы, но они старательно выполняют волю повешенных господ. Кто сегодня помнит о том, что до 1918 года Львов входил в состав Австрии? Что сформированный из польских крестьян корпус «Галиция» 21 сентября 1914 года в полном составе перешёл на сторону русской армии? Пилсудский, став «начальником» Польши, выселил из Малопольши, так тогда называлась Галиция, всех украинцев и ненадежных поляков. История депортации из Малопольши началась в 1928 году, когда польское правительство решило вывезти крестьян из Львовского воеводства. По предложению Казимежа Вархоловского поляки привезли украинцев на реку Урубамбе, приток Амазонки, в 1700 километрах до ближайшего города. Освободившиеся земли передали бывшим сослуживцам Пилсудского по австрийской армии. Так что в дивизии СС «Галиция» служили чистые арийцы, а недочеловеками там и не пахло.

В Прибалтике развивался схожий сценарий. В Германии никогда не забывали о землях, некогда принадлежавших Тевтонскому ордену. Рыцарство развалилось, земли перешли Дании, Швеции, Польше, затем России, но потомки рыцарей и ганзейских купцов никуда не делись. Подписанный Лениным декрет о признании независимости касался Балтийского герцогства во главе с Адольфом Фридрихом Мекленбург-Шверинским и его премьер-министром бароном Адольфом Адольфовичем Пилар-фон-Пильхау. Герцог незамедлительно подписал унию с королем Германии, но воссоединения не произошло, весной 1919 года в Прибалтике высадился английский десант. Несколько месяцев боёв закончились 2 июля 1919 года, командование ландесвера во главе с Рюдигером фон дер Гольцем согласилось на перемирие. Солдаты разошлись по домам, а фон-баронам предстояло покинуть поместья и вернуться на родину предков.

2 августа 1941 года над тихим курортным городком Пернов появился советский бомбардировщик ДБ-3 и нанес бомбовый удар по местному кинотеатру. Группа армий «Север» лишилась всех военно-партийных лидеров, которые собрались на торжественное собрание по случаю дня фюрера. Прибалты отнюдь не встречали немцев как своих освободителей и прекрасно осознавали будущую жизнь под пятой вернувшихся фон-баронов. Это не только возвращение исконных названий типа всяких Якобштадтов и Динабургов. Беглые хозяева потребовали уплатить подати за двадцать два года и компенсировать ущерб, вплоть до сломанной лопаты. Но герой-одиночка, проплыв на лодке две сотни километров, доставил на остров Эзель весть о предстоящем сборище фашистской элиты. Нет, новость пришла в Первый гвардейский минно-торпедный полк по цепочке, от хутора к хутору, и в итоге экипаж под командованием лейтенанта Ларионова отправил на тот свет 250 фашистских генералов и старших офицеров.

«Радость» подвалила прибалтам только в 1943 году, когда потери вермахта стали невосполнимыми. Аборигенов признали достаточно ассимилированными, начался воинский призыв с обещанием после службы выдать паспорт гражданина Германии. Молодёжь ломанулась в леса. По данным комендатур, от призыва уклонилось 18 тысяч человек. Для сравнения: когда вернулись национальные армии, 42 500 человек добровольно вступили в их ряды, а крестьяне по собственной инициативе помогали тыловикам, подвозили продовольствие и боеприпасы. Что касается сформированных в Прибалтике частей СС, то они состояли из чистых арийцев — остзейских немцев, в этих вопросах рейх был очень щепетилен. С окончанием войны к пленным прибалтам отнеслись с той же меркой, что и к румынам, болгарам или венграм — год принудительных работ по месту жительства.

Широко улыбаясь, Арвад встречал дорогих гостей на пассажирской площадке своего космодрома. Сергей продолжал сохранять инкогнито и при визите к сидону хананеев сначала телепортировался на орбитальную боевую станцию, затем опускался на планету на одном из стоящих у причалов кораблей. Попутно всегда встречался с гарнизоном, затем интересовался модернизацией оружия или систем управления огнём. Понимая ту пропасть, которая разделяла обычного офицера и президента, всегда переходил на неофициальный разговор, стараясь почувствовать ритм службы. Блеск пуговиц и чистые гальюны его не интересовали. Конечно же, подобные встречи не являлись контрольной проверкой работы инспекторской службы Адмиралтейства, как и не преследовали целей дешевого популизма. А вот выводы каждый раз получались удручающие. Офицеры при встрече тушевались, опускали глаза и в разговоре старались не выходить из уставных рамок. Только дауры спасали положение: всегда чётко и внятно обрисовывали ситуацию, давая полный и честный ответ.