Я подскочила к одному из развалов, на котором было в неопрятную кучу свалено разноцветное белье.

Похоже на «Тати», но там все стояло в коробках, а тут трусы и лифчики даже падали прямо на землю, и их поднимали невозмутимые туристы и тут же покупали, за евро или два.

– Вот! – Я выудила из коробки ярко-красный бюстгальтер огромного размера. – Держи!

Продавец-индус в вельветовой кепке радостно прищелкнул языком. Ника покатилась со смеха:

– Это же бюстик моей мечты! Когда я потолстею, буду носить!

– Тогда я тебе его куплю.

Я полезла за кошельком. Он, как обычно бывает с нужными вещами, спрятался куда-то на дно. Я вытащила портрет мальчика, сунула его под мышку, запихнула телефон в нагрудный карман и вдруг услышала тихий голос:

– Sorry!

Я обернулась. Надо мной навис высокий дядька в желтой спортивной куртке, черной бейсболке и солнцезащитных очках.

– Give it to me![83]– сказал он.

Я покосилась на бюстгальтер, который по-прежнему сжимала в руках. Но нет, он смотрел на рисунок, зажатый под мышкой.

– What for?[84]– спросила Ника.

– Do you want to buy this beautiful thing?[85]– осведомился индиец, указывая на бюстгальтер.

Дядька не ответил Нике. Он сверлил меня глазами. Я вздрогнула, словно мне за шиворот сунули кусок льда.

Как я могла не узнать этого дядьку? Это же был тот самый постоянный посетитель кафе, в которого мы врезались утром. Ему нужен портрет мальчика! Он заодно с охранником!

– What do you want?[86]– пробормотала я, отступая.

Он молча наступал. И без его ответа я поняла, что ему нужно. Он хочет забрать рисунок. Даже если я буду против.

«А он совсем не такой старый, – мелькнуло у меня в голове, – и зачем-то он переоделся в спортивную куртку. Может, у него задание? Отнять у нас рисунок?»

Я все пятилась, наталкиваясь на туристов, а он шел на меня и в конце концов сунул руку в карман куртки. Меня словно ошпарило. Что у него там?!

Обежав туристов, я рванула к карусели. Он двинулся за мной.

– Hey! – завопил продавец-индус, и я, опустив взгляд, заметила, что так и держу в левой руке красный бюстгальтер.

Ника поспешила за мной, но он схватил ее за руку.

Я ухватила это все одним взглядом, но потом в глаза снова бросилась желтая куртка, надвигающаяся на меня.

Я бросилась к лестнице. Обратиться за помощью к прохожим?

А вдруг этот дядька, молчаливый и страшный, совсем не старый, а довольно спортивный, догонит меня, наврет людям, что я его дочка, и утащит меня куда-нибудь, раз я свидетель того, как плакал мальчик…

Страх сдавил мне горло. Не надо было уходить от Ники и от продавца, но теперь – что же делать?! Только бежать вперед!

Я поскакала по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Сердце колотилось как сумасшедшее, ладони вспотели. Я обернулась.

Он шел за мной наверх.

У меня загудел мобильный. Негнущимися пальцами я выхватила его из нагрудного кармана.

Папа!

Только не сейчас…

– Алло?

– Гая, как дела? Все в порядке?

– Д-да, папуля, – пробормотала я, обегая туристов, – я… я просто…

– Что, занята?

На одном из пролетов стоял мальчик и играл на скрипке Бетховена «К Элизе».

– Я на концерте! – выпалила я. – Перезвоню!

И побежала дальше.

Но толпа так плотно окружила мальчика со скрипкой, что негде было пройти. Я обернулась и, решив не терять времени, вскочила на парапет, карабкаясь по нему, как кошка.

Может, я исполнила какой-то элемент паркура…

Быстрее, быстрее наверх! «Бух-бух» – отзывалось в груди сердце.

– Та-там, – выводил на скрипке мальчик, а я спрыгнула на землю, прямо рядом с табличкой «По газону ходить запрещено!».

– Хоть бы одного полицейского увидеть, – прошептала я, вытирая ладони о толстовку.

Но никто не обратил на меня особого внимания, кроме пары подростков, которые зачем-то сфотографировали меня на телефон.

Где Желтая Куртка? Идет? Идет…

Кошмар, кошмар, куда бежать?!

Я вскарабкалась по газону. Что теперь? «Лэйзи»?

Ногами бы не зацепить забор!

Я перепрыгнула.

Йес, получилось!

Правда, я чуть не опрокинула зеленый мусорный контейнер. Но Желтую Куртку не было видно.

Может, он отстал?

– Пожалуйста, пожалуйста, отвяжись от меня! – прошептала я.

Перескочив на лестничный пролет, я снова бросилась наверх.

Только бы хватило дыхалки!

Наконец я пробежала через ворота и устремилась к собору, снаружи которого была статуя Христа, благословляющего всех, кто подходит ко входу.

«Там я смогу обратиться за помощью, – сообразила я, – не божественной, а обычной, полицейской!»

Дышать стало чуть легче.

Я забежала внутрь, чуть не сбив старушку в драповом пальтом и малиновом шарфе, и увидела двух молодых ребят в синих куртках с бейджиками, которые следили за порядком в соборе. Народу тоже было много, кто-то молился, кто-то разглядывал собор, кто-то перешептывался.

Я обернулась. Желтой Куртки не было. Как хорошо, какое счастье!

Я попыталась протолкнуться через толпу к этим ребятам, чтобы попытаться объяснить им, что за мной гонятся. Хоть попросить их постоять со мной рядом пять минут, когда я пойму, что погони нет!

– Эй! Эй! – подпрыгнула я на месте, размахивая руками.

Но парни с бейджиками только сделали строгие лица и захлопали в ладоши. Типа чтобы я замолчала.

И вдруг я почувствовала, что сзади меня кто-то хватает за рукав. Я выдернула руку и, изо всех сил заработав руками, проложила себе дорогу к ближайшей скамье. Обернулась.

Желтая Куртка.

Ужас прожег меня изнутри. На глаза навернулись слезы, я быстро вытерла их.

Он не смотрел на меня. Но двигался ко мне, тоже расталкивая людей. Терминатор какой-то!

Я заставила себя оглянуться, оторваться от этого жуткого зрелища – человека, который молча преследует тебя повсюду.