litbaza книги онлайнИсторическая прозаМассмедиа с древнейших времен и до наших дней - Уильям Бернстайн

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 63 64 65 66 67 68 69 70 71 ... 113
Перейти на страницу:

Третью стадию, по классификации Липпмана, представляли Пулитцер и Херст, они создали модель, которая не только позволяла, но требовала свободы от политического контроля. Их газеты постоянно стимулировали интерес публики, а та интересовалась сексом, скандалами и беспорядками. Без способности воспроизводить такую стимуляцию и привлекать больше читателей новостной газетный рынок функционировать не может, а потому пресса обращалась за помощью к правительству или политической партии, дабы победить в конкурентной борьбе.

Европейская пресса конца 1920-х годов тоже жила бурной жизнью, особенно в Германии, где выходило свыше четырех тысяч дневных и еженедельных газет. В Берлине издавали двадцать, в Гамбурге десять, в Штутгарте восемь газет. Политический и экономический хаос, возникший вследствие Первой мировой войны и усиленный Великой депрессией, позволил нацистам с удивительной легкостью обрести господство над германской прессой. Пугающий пример того, как легко при определенных обстоятельствах взять под контроль коммуникационную среду.

В «Майн кампф» Адольф Гитлер подчеркивал роль прессы в нацистском будущем. Население он разделял на три класса: большинство людей верят всему, что читают; значительное меньшинство цинично и не верит ничему; крошечное меньшинство интеллектуалов оценивает информацию критически и формирует собственное мнение.

В современных обществах, даже в тех, что относительно недемократичны, рассуждал Гитлер, самым важным является мнение первой группы:

В наше время, когда избирательные бюллетени становятся главным фактором успеха, решение находится в руках самой многочисленной группы, толпы доверчивых простаков. Основополагающий интерес государства и его национальный долг состоят в том, чтобы не дать этим людям попасть в руки лживых, невежественных или злонамеренных учителей. Особое внимание следует уделить прессе, ибо ее влияние на этих людей самое сильное и глубокое. Государство обязано использовать этот инструмент для обучения и должно поставить прессу на службу стране и нации.

Нацисты начали контролировать прессу задолго до того, как захватили политическую власть. Две экономические катастрофы – Первая мировая война и Версальский договор – сделали эту задачу относительно легкой. К 1925 году нацистская партия почти задаром купила «Ферлаг», одно из крупнейших германских издательств, и сделала своим флагманом мюнхенскую газету «Фелькишер беобахтер», официальный партийный орган. На первой странице было указано имя издателя – Адольф Гитлер.

Приход нацистов к власти в сочетании с бросовыми ценами позволил издательскому дому «Ферлаг» поглотить сотни местных газет и закрыть сотни других изданий. Первыми в руки «Ферлаг» попали газеты, принадлежавшие коммунистам; но даже всевластная нацистская партия не могла скупить все газеты Германии, по крайней мере, не сразу.

Теоретически, подобно частным и публичным компаниям, эти газеты не являлись напрямую собственностью нацистской партии, действовали независимо в рыночной экономике. Фактически же рыночная экономика не может существовать в отсутствие закона и защиты прав собственности, гарантированных независимым судом, а нацисты отвергли обе эти концепции, едва оказавшись у власти.

В двадцатом веке высокая стоимость издания газет означала, что лишь немногие могли владеть и управлять производством новостей. Даже в Германии, с ее тысячью периодических изданий, было не так-то легко их контролировать. «Ферлаг» владел 82,5 % германских газет.

Следующим великим коммуникационным прорывом стало радио, контролировать которое было гораздо проще вследствие чрезвычайной дороговизны передатчиков. В итоге радио сделалось инструментом одностороннего контакта. Легкость контроля вкупе со свойственной радио силой убеждения способствовали подъему тоталитаризма в начале двадцатого века, что, в свою очередь, обернулось репрессиями, страданиями и горами трупов.

Глава седьмая С мачете в одной руке и радиоприемником в другой

Войны ведутся не из-за территорий, а из-за слов. Но самое смертельное оружие человека – язык. Человека гипнотизируют лозунги и символы, он перед ними беззащитен, как перед инфекционной болезнью. В случае эпидемии берет верх групповое сознание.

Артур Кестлер

Ухо принимает, принимает и верит.

Арчибальд Маклиш

Из всех коммуникационных технологий, обсуждаемых в этой книге, радио и телевидение – самые иерархические. Ни одно из предыдущих медийных средств не могло дойти одновременно до стольких людей, имея при этом столь незначительную обратную связь. Почти монопольный контроль этих медиа над социумом беспокоит и население, и законодателей. В 1934 году, во время американских парламентских дебатов, посвященных учреждению Федеральной комиссии по связи, член палаты представителей Луис Макфадден выступил против «радиотреста»; его слова до сих пор звучат свежо: «Сильная влиятельная рука высушивает независимые радиостанции США, и все эти действия приводят к централизации контроля».

Беспокойство Макфаддена, вызванное концентрацией медийной власти, родилось не на пустом месте. Как уже говорилось во вступлении к этой книге, появление в 1920 году коммерческого радио совпало с возрастанием количества деспотических правительств во всем мире. Разумеется, были и другие причины, этому явлению способствовали катастрофическая Первая мировая война и последовавшая за ней мировая депрессия. Тем не менее, триумф одностороннего медиа – радио, а потом и телевидения – сильно облегчил распространение в двадцатом веке тоталитарных правительств. Даже в демократических США, правительство которых, в отличие от остального мира, не владело или не управляло радиостанциями, президент Франклин Рузвельт мастерски манипулировал этим новым медийным средством. В других странах тоталитарное влияние радио проявлялось гораздо сильнее.

С доисторических времен человечество, само того не зная, распространяло радиоволны разрядами статического электричества. Помните, когда в сухой зимний день гладишь собаку, от собачьей шерсти летят искры? В 1842 году американец Джозеф Генри, впоследствии первый секретарь Смитсоновского института, создал детектор, принимавший радиоволны от искрового передатчика на расстоянии тридцати футов; однако еще не имелось всеобъемлющей теории, которая объяснила бы это явление и, реализованная на практике, обеспечила бы беспроводную электропередачу и прием информации, то есть радио.

Приблизительно в то же время англичанин Майкл Фарадей проводил эксперименты с магнитными полями, которые порождаются электрическим током. В 1846 году он заявил, что в магнитных полях наблюдается вращение плоскости поляризации света, а в 1864 году его соотечественник Джеймс Кларк Максвелл разработал теорию, согласно которой радиоволны и свет являются, по сути, одними и теми же – «электромагнитными» волнами, различающимися частотой и длиной. Максвелл создал элегантное математическое обоснование – уравнения Максвелла, – описывающее взаимоотношения света, магнетизма и электрического тока.

Суть науки – генерация и последующая проверка гипотезы. Науку от псевдонауки, как в премодерную, так и в новую эпоху, отличает возможность проверки; гипотеза, которую нельзя верифицировать, бесполезна. Уравнения Максвелла предсказали три факта: изменяющееся во времени электрическое поле порождает в окружающем пространстве электромагнитные волны; эти волны проходят через пространство и, самое поразительное, делают это со скоростью света. В предыдущие два столетия ученые измеряли скорость света все точнее; поскольку свет и радиоволны представляют один и тот же электромагнитный феномен, уравнения Максвелла предсказали, что радиоволны движутся с той же скоростью, что и свет[69].

1 ... 63 64 65 66 67 68 69 70 71 ... 113
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?