– Что ж, – вздохнул я, – пойду собирать вещи. До Ундины путь не близкий. Кто закажет билеты?

Яна вопросительно посмотрела на Шефа.

– Пока не надо, – сказал он ей. – Надо основательно подготовиться. Дождаться результатов моделирования. Выяснить, не скрывает ли Виттенгер от нас еще какие-нибудь улики. В общем, много, что еще предстоит выяснить… Но собирать вещи я тебе не запрещаю…

– К слову, о моделировании левостороннего вируса Пака, – вмешался Ларсон. – Я поручил биологам вычислить инкубационный период. Это поможет нам уточнить, когда и где произошла гравитационная аномалия, изменившая вирус. Станция движется вместе со звездой, детекторы алеф-измерения так же не стоят на месте, их взаимное расположение могло измениться со временем, плюс к этому надо учесть движение галактики в целом, поэтому на настоящий момент мы не знаем, в зоне действия каких детекторов возникла аномалия. Были ли там детекторы вообще? Возможно, пользуясь методом Яны, нам удастся определить истинное распределение детекторов в Секторе Улисса. Я не силен в эстетике электронных таблиц, но…

– Но я тебе помогу, – прервав его, пообещала Яна.

– Спасибо… эээ… – Ларсон забыл что еще хотел сказать. – Короче говоря, будем работать.

Слова «будем работать» Шефу понравились больше всего.

Старший инспектор Виттенгер сидел на двух стульях. Чтобы стулья не разъезжались, он зажал левую переднюю ножку правого стула и правую переднюю ножку левого стула между пяток. Двумя мизинцами он выколачивал из клавиатуры какой-то текст. Остальными восьмью пальцами он перестал пользоваться с тех пор, как перешел в супертяжелый – клавиатурные клавиши с перепугу топились и больше не всплывали.

– Опять поправились? – спросил я, выждав, когда инспектор соизволит поднять на меня глаза.

– Ты тоже не худеешь, – солгал инспектор.

Я приосанился и с пафосом произнес:

– Я пришел дать вам кресло.

– Взятки принимают в другом окошке, – отбил удар инспектор и снова склонился над клавиатурой.

– Там сейчас расплачивается мэтр Ойшвиц. Это надолго.

Инспектор вскочил, опрокинув оба стула.

– Что, Ойшвиц здесь?! В моем офисе?! – заревел он. С адвокатом Ойшвицем отношения у него были не из лучших.

– Шучу, шучу, – залепетал я и попятился. – Вы что, шуток не понимаете?

Инспектор не поверил. Оттолкнув меня, он выскочил в холл, где сидело человек двадцать его подчиненных, и заорал:

– Эй, тунеядцы, Хреншвиц здесь?

Все одновременно встали и замотали головами. Нестройное «нееее» пронеслось над столами.

– Вы же запретили его пускать, – сказал капитан Ньютроп, второй по старшинству после Виттенгера.

Я тем временем исследовал файл, открытый на компьютере Виттенгера. Это было дело об убийстве фокусника Мак-Магга. Инспектор составлял обращение к судье, в котором требовал продлить Сведенову арест. На другой странице я нашел отчет об обыске и имена опрошенных соседей Сведенова.

– Обыскать здание! – скомандовал Виттенгер. Подчиненных как ветром сдуло. Убедившись, что приказ будет выполнен, он вернулся в кабинет.

Я отскочил от стола.

– Что ты там делал? – нахмурился он.

– Вы забыли сохранить файл.

Инспектор со стоном бросился к компьютеру.

– Уфф, цел, – сказал он с облегчением.

– А я и не говорил, что с ним что-то случилось.

– Слушай, Ильинский, – сказал он, скрепя зубами, – я верю, что ты знаешь, как меня достать. Я верю, что на всем Фаоне не сыскать более настырного доставалу, чем ты. Скажи же мне, Ильинский, ну что тебе от меня надо?

– Квартира Сведенова опечатана. Я хочу ее осмотреть.

– Зачем?

– Если я скажу, что собираюсь ее купить, вы же не поверите…

– Извини, я неточно выразился. Я хотел спросить, зачем мне разрешать тебе осматривать его квартиру. Ты же считаешь, что Сведенов невиновен. Следовательно, мы с тобой больше не союзники. Теперь Ойшвиц твой союзник. Вот с ним и разговаривай.

Отступать я не собирался. Я раздумывал, как бы умаслить инспектора, когда в кабинет влетел капитан Ньютроп.

– Босс, вы провидец! – ликовал Ньютроп. – Ойшвица поймали в подземном переходе. Что с ним теперь делать?

– Выставить за дверь!

– У него бумага с разрешением на свидание с подзащитным.

– Пусть в следующий раз идет как положено – через проходную. Так и передай ему.

– Слушаюсь, босс! – и Ньютроп удалился.

Адвокат Ойшвиц, видимо, не хотел сталкиваться нос к носу с Виттенгером. Поэтому он направлялся в тюремный изолятор не через Департамент Тяжких Преступлений, а через подземный переход, соединявший корпус полицейского управления и соседний корпус муниципалитета. В муниципалитет вход для влиятельного адвоката был всегда открыт.

Я поинтересовался:

– И после этого вы станете говорить, что я на стороне Ойшвица? Без меня вы бы его не поймали.

– Спасибо, – буркнул инспектор. – Погоди, а почему ты все еще здесь?

– Шеф сказал без вашего «добро» не возвращаться.

У инспектора проснулась совесть.

– Давай так, – сказал он приглушенно, – ты ко мне не приходил и ни о чем меня не просил. Печать на дверях дотошно проверять никто не будет. Все понял?

Еще бы не понять. Я с самого начала говорил Шефу, мол, к чему нам полицейское «добро», когда я одним пальцем могу взломать замок в квартире Сведенова, а печать мы потом как-нибудь подделаем. Но Шеф уперся. Получи, говорит, согласие Виттенгера. Сам он с инспектором разговаривать не захотел. Чтобы унижаться перед полицией, существую я.

Пока я торчал у Виттенгера, на флаер успели налепить штрафной талон за парковку на служебной стоянке. Заплатив штраф (иначе меня бы не отпустили), я взял курс к дому, где жил Сведенов.

Узкое шестиэтажное здание было обращено застекленным фасадом к озеру. «Со двора» окна были узкими и глубоко утопленными в толстую бетонную стену. Длинный козырек начинался у парковки и, изгибаясь, шел к единственному подъезду. Предо мной в дом входил кто-то из жильцов. Условно-роботная физиономия, возникшая на входной двери как на экране, поприветствовала жильца словами «С возвращением, мистер Клоц». Я попросил мистера Клоца попридержать дверь и в подкрепление просьбы помахал пластмассовым полицейским жетоном, с обратной стороны которого имелась надпись «Для детей старше трех лет». Мистер Клоц пропустил меня несмотря на недоверчивое ворчание виртуального сторожа.

– К Сведенову, – предваряя вопрос, бросил я жильцу.

– Его выпустят? – осведомленный жилец был рад, что я не за ним.