– А что?

Она покачала головой:

– Просто пытаюсь понять.

– Что понять? – Просто из вредности он протянул ей фляжку фруктово-мясного супа.

Она выразительно глянула на него, не обращая внимания на фляжку.

– Понять тебя.

Лун не знал, зачем ей это. Он не пытался понять ее и делал все возможное, чтобы держаться от нее подальше. Он разломил последний кусок хлеба, не желая спрашивать, – нет, он правда не хотел знать… но затем все-таки неохотно произнес:

– Ну и как, поняла?

Нефрита смотрела на него так долго, что ему страшно захотелось перевоплотиться, но он поборол себя. Наконец она ответила:

– Ты злишься, что мы не нашли тебя раньше.

Тут она не ошиблась, но это и не было откровением. Подобная мысль не давала Луну покоя с тех пор, как он впервые очутился в Тумане Индиго. Как ни посмотри, она была бессмысленной, нелогичной и несправедливой, но он ничего не мог с собой поделать. Он пожал плечами и откусил хлеб.

Нефрита не спеша доела последний кусок мяса, затем облизала пальцы. Но едва Лун подумал, что тема закрыта, она прибавила:

– А теперь, когда ты увидел, какой могла бы быть твоя жизнь при дворе, ты боишься, что не сможешь довольствоваться другим местом, где бы ты ни поселился.

На этот раз она промахнулась. Лун и раньше видел сплоченные сообщества и жил в красивых местах, зная, что ему нет в них места и что он не сможет остаться. Он вспомнил хасси и их города на сплетенных деревьях. Даже не пытаясь скрыть сарказм в голосе, он сказал:

– Если бы я мог выбрать, кем родиться, я бы выбрал что-нибудь другое.

«Главное, чтобы это «другое» тоже умело летать».

Нефрита задумчиво склонила голову набок. С искренним интересом она спросила:

– А если бы Жемчужина с самого начала приняла тебя, что-нибудь бы изменилось? Тебе бы захотелось остаться?

Лун отвернулся, стиснув зубы. Он помнил тот миг, когда Жемчужина, попроси она его об этом, могла сделать что угодно – хоть овладеть им на полу зала собраний прямо на глазах у всего двора. Лун боялся, что и все остальные это знали. Он не знал, злиться ли ему на то, что его отвергли, или радоваться тому, что его пронесло.

– Ты ждала консорта из Звездного Сияния, – сказал он, – благовоспитанного, избалованного консорта с безупречной родословной. Ты хочешь сказать, что не пришла в ужас, когда Утес явился в колонию со мной?

– Я знаю Утеса всю свою жизнь. Что бы он ни притаскивал из своих путешествий, я уже ничему не удивляюсь. У тебя не может быть плохая родословная: ты сильный, здоровый и прекрасно сложен. – Нефрита приподняла брови. – А еще ты такой же ранимый, чувствительный и застенчивый, как и любой благовоспитанный консорт из всех, что я когда-либо встречала.

Лун допил остатки фруктового супа и отложил фляжку в сторону.

– Нам нужно ложиться спать.

Он не знал, почему разозлился на нее и почему вдруг почувствовал себя так неловко, словно его раздели догола.

«И я вовсе не ранимый».

Нефрита не стала продолжать спор и даже ничего не сказала по поводу его отступления, чем еще больше разозлила Луна. Когда она стала устраивать себе гнездо из одеял на спальном коврике, Лун взял одно и лег с краю, подальше от нее. Все-таки он недостаточно разозлился, чтобы спать на холодном полу.

Лун резко пробудился, уверенный, что над ним стоит владыка Сквернов. Рядом Нефрита дернулась и, зарычав, села. В слабом свете лампы было видно, что комната пуста, но в воздухе висел отчетливый смрад Скверна.

– Он не здесь. Чуешь? На ветру! – Нефрита отбросила одеяла в сторону и вскочила на ноги.

Лун в ужасе перекатился и поднялся. Где-то неподалеку над перевалом или долиной летел владыка Сквернов, и ветер донес его запах до них. Нефрита бросилась к окну и сорвала с разодранной рамы одеяло. Лун наклонился, чтобы выглянуть наружу, и его обдало ледяным воздухом.

Площадь внизу была пуста, если не считать нескольких фургонов и сбившихся в кучку тягловых зверей. В нескольких окнах все еще горел свет, а факелы на уличных столбах были потушены. Тяжелые тучи не пропускали свет звезд. Лун почти ничего не видел. Для большинства земных существ такая темень была бы практически непроглядной.

– Он где-то поблизости, – прорычала Нефрита и приняла свой крылатый облик. Зацепившись когтями за каменный проем окна, она подтянулась и полезла наружу. – Нужно убить его.

– Я знаю, – огрызнулся Лун. Нельзя было позволить владыке проследить за ними до самого лагеря корданцев. Если корданцы и правда пользовались ядом в сражениях в Киаспуре, то Скверны наверняка знали об этом, и они могли понять, что Лун и Нефрита собираются применить его в колонии. Лун перевоплотился и выскользнул из окна вслед за Нефритой.

Порыв ветра чуть не сорвал Луна со стены, и он вонзил когти в камень. Острые, как иглы, снежинки врезались в него и налипли на чешую. Лун двинулся за Нефритой вверх по стене и вскарабкался на округлую крышу.

Они оба присели, принюхиваясь к ветру. Караван-сарай окружало темное море каменистых крыш с трубами, исторгавшими облака белого пара. Небо было затянуто сплошным одеялом туч, на фоне которых не виднелось ровным счетом ничего, кроме силуэта гор. Зрение оказалось почти бесполезным, как, впрочем, и нюх: ветер дул со всех сторон, из-за чего казалось, будто запах владыки доносится сразу отовсюду. Нефрита окинула взглядом небосвод и раздраженно рыкнула:

– Не могу понять, откуда запах. Придется искать.

«И нам придется разделиться», – подумал Лун. Если у них не получится найти владыку сейчас, то ему будет достаточно спрятаться и дождаться, когда они двинутся дальше.

– Ищи на севере. Я посмотрю на юге, – сказал он и заскользил по ветру.

Лун сильно захлопал крыльями, чтобы подняться выше, и свернул к северной вершине, прочь от города. Он летел, как на охоте, проносясь над темными уступами долины, следуя ветряным потокам и пытаясь обнаружить источник запаха Скверна. Тот словно дразнил его, то появляясь, то исчезая.

Тучи расступились, пропуская свет звезд, и Лун стал видеть чуть лучше. Он уже пролетел полдолины, когда ощутил движение во тьме над собой. Зная, что это не Нефрита, он резко метнулся вбок. Мимо него пронесся темный силуэт владыки Сквернов.

«Ага! Наконец-то». – Лун спикировал за ним, направляя крылья так, чтобы почти не чувствовать сопротивления встречного ветра. Владыка неистово захлопал крыльями, стараясь выйти из собственного неудавшегося пике. Прежде чем он успел восстановить равновесие, Лун ударил его по спине ногами, вонзив когти в сочленение крыльев.

Владыка перевернулся и яростно попытался схватить его, но Лун скользнул мимо. Затем он поймал восходящий поток воздуха и снова взмыл ввысь.