– Думаю, что большинство твоих бывших девушек ходят в нашу школу, так ведь? Я хочу знать, кто они. – Она кивнула, с таким видом, словно я должен был предвидеть подобный поворот событий.

– Тэйт. – Я погладил ее по ноге. – Они не были моими девушками. У меня не бывает девушек.

На ее лице отразилось удивление, замешательство и самая настоящая ярость. Я стиснул зубы и зажмурился.

Идиот.

– Что?! – вскрикнула Тэйт, и я отпрянул. – Тогда кто же я?

Точно. Идиота кусок.

Но не успел я принять меры по исправлению ситуации, как Тэйт вскочила с кушетки, прошагала через внутренний дворик и вошла в дом, на ходу поправляя на себе полотенце.

– Тэйт!

Проклятье.

Я погнался за ней и ворвался в открытую дверь дома.

– Детка, я совсем не это имел в виду, – поспешно выпалил я, увидев, что она стоит в кухне со скрещенными на груди руками.

– Не называй меня деткой. Если я не твоя девушка, тогда я для тебя точно не «детка».

Я провел ладонью по лицу.

– Слова «девушка» недостаточно для того, что бы описать тебя, Тэйт. «Девушку» можно заменить. Ты не моя девушка, девчонка или женщина. Ты. Просто. Моя. – Я произносил слова практически по слогам, чтобы она, черт возьми, поняла. – А я твой, – добавил я уже спокойнее.

Она сделала вдох, взяв себя в руки.

– Джаред, ты должен сказать мне, кто они.

Я горько, отрывисто усмехнулся.

– Зачем? Чтобы ты расстраивалась всякий раз, как увидишь одну из них?

– Я вполне адекватна, – огрызнулась она. – Не надо считать меня дурой. Дело даже не в них. А в том, что ты должен признать свои ошибки.

Какого хрена?

– Я рассказал тебе все о своем гребаном прошлом! – Я вскинул руки вверх. – Чего еще ты хочешь?

– Я хочу знать все! Я не хочу ходить по школьным коридорам и по незнанию смотреть в глаза пяти девицам, с которыми ты спал! – заорала она, с яростью во взгляде.

– Все это не имеет значения! – Я туже обернул полотенце вокруг талии и посмотрел на нее через разделявший нас центральный островок кухни. – Я только что занимался любовью с тобой. С тобой. И с этих пор буду делать это только с тобой!

Ну, правда, какого черта она от меня хотела? Я не мог вернуться назад и все изменить, так какой смысл сейчас ворошить это дерьмо? Тэйт была моим будущим, и я не хотел, чтобы она знала обо всем этом прошлом безобразии.

Стал бы я терзаться мыслями о парнях, которые к ней прикасались? Да, черт возьми! Именно поэтому я и не задавал ей таких вопросов.

– Не люблю пребывать в неведении, Джаред. – Тэйт скрестила руки на груди, отчего ее холмики поднялись над краем полотенца. – Это уже слишком, учитывая, что я учусь с этими девушками в одной школе. Я хочу знать, с кем, где и что ты делал. Тебе-то легко. Ты-то знаешь, что у меня был только ты. Я не хочу, чтобы они пялились на меня с самодовольными ухмылками, потому что когда-то обладали тем, что теперь принадлежит мне. И про Кейси я тоже хочу знать.

Ах, вот в чем дело.

И, черт меня подери, я не мог сдержать улыбку.

– Ты ревнуешь.

Она думала, я обращал внимание на Кейси в этом плане? Или смотрел на всех тех девушек так, как смотрю на нее? В моих мыслях всегда было только ее лицо. С тех пор, как мне исполнилось десять лет, я видел только ее одну.

Тэйт решительно подняла подбородок. У нее был такой вид, словно она собиралась отправить меня к себе за плохое поведение.

– Уходи. И не возвращайся, пока не наберешься смелости, – произнесла она спокойно, развернулась и направилась по коридору к лестнице. Ее мокрые волосы липли к спине.

Уйти?

Было еще как минимум десять вещей, которые я собирался сделать с ней сегодня, а она хотела, чтобы я ушел?

Ярость вспыхнула у меня внутри, кровь закипела, и я был готов затеять самый настоящий чертов скандал. Я и так уже вытряс перед ней всю душу – поведал о брате, об отце, рассказал всю свою тупую душещипательную историю. Говорил о том, о чем говорить не хотелось, потому что любил ее и хотел показать, что она может мне доверять.

Хватит с меня качелей на сегодня.

Схватив Тэйт за руку, я притянул ее к себе и, оторвав от пола, понес обратно в кухню.

Она пыталась высвободиться.

– Отпусти меня.

Поставив ее на ноги перед собой, я прижал ее к кухонному столу и навис над ней.

– Я три года играл с тобой в игры, Татум. Тебе больше не удастся сбежать.

Она сердито прищурилась и с шумом втянула воздух.

– Татум? – бросила она мне в лицо.

Она знала, что я называл ее «Татум», когда пытался быть снисходительным. Как родители называют тебя полным именем, когда злятся.

Но я не злился и не пытался казаться снисходительным. По правде говоря, меня возбуждала ее ярость.

И, нравилось мне это или нет, но чем дольше длилось наше столкновение, тем тверже становился мой член. Когда я видел, как Тэйт свирепеет, в моем паху словно пробегал электрический разряд.

Проклятье. Она была прекрасна.

Ее взгляд был пронизывающим, и она тяжело ловила ртом воздух. Она выглядела разъяренной и сексуальной, и я понятия не имел, что она сделает в следующий момент – ударит меня или трахнет. Было ясно только одно: и то, и другое будет жестко.

Приблизив к ней свое лицо, я поднял правую руку и провел кончиками пальцев по ее щеке. Губами я ощущал ее неровное дыхание. Я прошептал:

– Хочешь все знать? Тогда позволь мне показать тебе. Повернись к столу и наклонись.

Ее глаза округлились, став огромными, как две Луны.

– Чт…что? – заикаясь, проговорила она, почти не дыша.

Я посмотрел ей в глаза, ощущая ее напряжение и попытку понять.

– Ты же не боишься? – Уголки моих губ приподнялись, когда она нахмурилась. – Давай, Тэйт. Доверься мне. Ты же хочешь все знать, не так ли?

Ее лицо было напряжено, а взгляд метался из стороны в сторону.

Тэйт медленно повернулась, и меня переполнило облегчение. Она стояла спиной ко мне в ожидании каких-нибудь, как она, вероятно, думала, извращенных надругательств над ее телом.

Но я понял, что она любит меня.

Она не знала меня нынешнего. Почти не знала. У меня мог быть ребенок от другой девушки, или я мог торговать наркотиками по выходным вместо визитов к отцу и брату. Она слепо верила мне, потому что ей было не все равно.

Я завел руку вперед и, сняв полотенце – единственное, что на ней было, – с ее роскошного тела, уронил его на пол. Потом отступил назад, чтобы посмотреть на нее. Это не входило в мой план, но я не мог удержаться.