После этого игру поменяли. В этот раз остановились на каноничной и известной всем «Правда или действие». Ник первым начал вращать бутылку, и горлышко указало на Мина. Когда он выбрал «правду», в его сторону полетел вопрос:

– А это случайно не о тебе на днях писали в новостях про гей-клуб и каминг-аут? Вроде там еще было, что ты какой-то там наследник.

Как предсказуемо. Пикантные подробности личной жизни подогревали интерес к любой персоне.

– У моего отца сеть больниц.

– Так на фото действительно ты и твой парень? – взволнованно спохватилась Той, девушка Ника.

– Нет, я его даже не знаю. Это все домыслы журналистов.

Кто-то еще хотел задать очередной вопрос, однако Лайт их одернул, сказав, что играть надо честно и пора выбрать следующую жертву. Горлышко указало на Вара, и Мин даже не попытался скрыть злорадную усмешку.

– Действие, – наглый мальчишка и не мог ответить по-другому. Тот явно любил бросать Мину вызовы в прямом смысле слова. Ну что ж, это повод поставить Вара на место.

– До самого моего выпуска будешь занимать мне столик в столовой.

Тут же стало заметно, что задание второкурснику не понравилось. Но подчинить Вара хотя бы с помощью такой мелочи доставило Мину некое удовольствие. Он редко позволял себе подобные шалости.

– Так нечестно! Разве можно давать действие на такой длительный период? Просто скажи сделать что-то сейчас, как другие! – возмущенно завопил Вар.

– Мир взрослых иногда жесток, Нонг’. Подожди немного и сам узнаешь, – дразнить Вара было крайне забавно.

– Я буду ходить с тобой по возможности, – заверил младшего парня Лайт, а это автоматически подразумевало, что до конца занятий докторишка часто будет обедать с Мином.

Когда Вар злобно схватил бутылку и со всей силы ее крутанул, Мин бы не удивился, если бы та отскочила от стола и попала ему в лицо. Но, к сожалению для Вара, она не указала на него и уж тем более не проломила ему череп, а выбрала жертвой одного из членов группы. Мальчишка заставил того набрать случайный номер и проорать в трубку одну из их песен.

Когда настала очередь Май, ей выпал Лайт. Именинник выбрал «правду», и она спросила:

– Скажи честно и без всяких уловок: у тебя был кто-то за время универа? Может, ты тайно скрывал от нас кого-то? Какого-то певца, актрису, женатого или замужнюю опытную женщину? Любовницу богача или шугер дэдди? Ну хоть кого-то! Я приму любой твой выбор.

Лайт обреченно вздохнул, пока слушал разнообразный «оригинальный» список претендентов от подруги детства.

– Нет.

– Но почему-у-у-у?

– Ты уже потратила свой ход. Отстань.

– Я хочу нормальный ответ! – закричала девушка и, встав с места, приблизилась к Лайту, а затем захватила в плен его руки, прижав их к стулу. – А ну быстро отвечай, иначе не доживешь до диплома, а ведь ты столько сделал, чтобы стать врачом! Ты знаешь, я страшна в гневе!

– Бу-у-уда, как ты меня достала! – застонал Лайт. – Для этого несколько причин: я слишком занят, мне никто не нравился, и главное – я никого не хотел искать. Довольна?

Май ослабила хватку, и парень вновь вернул контроль над собственными руками.

– Меня поражает, какой добродушный и милый ты с друзьями и какая равнодушная ледышка в любовных делах. – Она горько осушила рюмку. – Ну и ходи монахом! – выкрикнула она напоследок и вернулась на свое место.

– У меня есть все, что мне нужно. Не надо придумывать, будто мне чего-то не хватает, – добавил Лайт перед тем, как сделать ход. Бутылка указала на Мина.

Вопросы Лайта могли оказаться неудобными, поэтому он выбрал «действие».

– Тебе нужно провести время с отцом без ссор.

Тело тут же одеревенело от услышанного. Чертов докторишка не сдавался и жаждал помирить его с отцом!

– Что за дурацкое задание? – возмутилась Май.

– Они живут вместе, – для чего-то ляпнул Вар. Кажется, младший успел знатно напиться после пережитого маленького унижения и теперь вовсе не следил за языком.

– Что-о-о-о? – с писком протянули девушки, и даже парни удивились.

– Временное обстоятельство. Наши отцы дружили в молодости, – в очередной раз пояснил Лайт. – После выпуска я съеду.

А вот об этом Мин забыл. Что удивительно, учитывая, как он кипел от гнева, впервые услышав от отца о переезде Лайта к ним. Теперь же нахождение парня рядом казалось привычным. А ведь несколько месяцев – слишком короткий срок, чтобы кто-то настолько прижился в жизни.

– У него большо-о-ой особняк, – продолжал Вар.

– Нонг’, может достаточно? – шикнул на того Лайт и прошептал что-то на ухо, что хоть немного угомонило парня, а затем попытался забрать у младшего из рук стакан. – Давайте играть дальше.

Вдруг телефон Мина затрезвонил, и он отошел от громкой компании, чтобы ответить на звонок Беста. Когда тот узнал, что он на дне рождении Лайта с его приятелями, то мигом включил режим обиженки и окрестил Мина величайшим предателем во Вселенной. На середине этих изливаний Мин бросил трубку. Не раздраженно, а желая вывести Беста еще сильнее.

Вернув телефон в карман, он еще какое-то время стоял на месте и вглядывался в ночное небо. Сегодня он ощущал себя хорошо. Неподдельно хорошо, без самообмана и натяжек.

Вернувшись на террасу, Мин услышал у входа, как гости за столом громко спорят о чем-то. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что остальные убеждают Лайта выполнить порученное тому действие.

– Я даже не прошу поцеловать кого-то конкретного. Просто любого из присутствующих, кого бы ты чмокнул с большей охотой, чем других. У тебя тут не худший выбор, знаешь ли. Согласись, разве это настоящая «Правда или действие», если никто не поцелуется за всю игру? – настаивала Май. – Не будь занудой, мы же веселимся!

– Май, я не люблю такие задания. И, вообще, меня в дрожь бросает, как подумаю…

Но прежде чем именинник договорил и, прежде чем Мин сам прикинул правильность своего решения, он наклонился и стремительно прижался к губам Лайта. Это не походило на привычный для него поцелуй – лишь легкое касание от силы на несколько секунд, но и этого хватило, чтобы понять: он хотел углубить поцелуй. Хотел сделать это по-настоящему.

Мин определенно не испытал ни омерзения, ни неудобства. До этого он целовал лишь двух парней, и это произошло при схожих обстоятельствах: в шумных компаниях и с приличным количеством алкоголя. С первым им двигало любопытство, со вторым – равнодушие. Их гендер был неважен. У тех людей не было ни лиц, ни имен. Но с Лайтом он пересекал черту, которую раньше пересекать не хотел. Он выбирал