о болезни первых лиц государства – дело тонкое и требующее своеобразного искусства. Обратите внимание, как выстроена эта информация. Сначала – невинная инфлюэнца (простуда), которая еще не прошла. Потом – болезнь почек (нефрит) как что-то новое и пока еще не понятное. И наконец – громкие имена двух профессоров, русского и немецкого, которые лечат больного императора. Значит, все довольно серьезно!

Информация грамотно запущена. Есть время проследить за реакцией общества, в том числе и мирового. Только спустя полмесяца, 5 октября, в «Правительственном вестнике» появляется первый официальный бюллетень о состоянии здоровья Александра III. Но при составлении его и последующих бюллетеней, как считают историки, учитывалось то, что государь имел привычку лично просматривать утренние газеты. Поэтому формулировки были весьма обтекаемые, что порождало дополнительные слухи.

То же происходило с болезнью цесаревича в Спале. Газет он, конечно, не читал, но их могла прочитать царица, их ближайшие родственники, та же Мария Федоровна, которая в письмах Николаю забила тревогу. Любопытно, что о серьезности положения Александра III в Ливадии великие князья узнавали из газет и тогда стали съезжаться в Крым. А знаете, например, что о болезни Толстого в Астапове осенью 1910 года его сын Лев Львович, находившийся в это время в Париже, тоже узнал из французских газет? Это была совершенно новая ситуация, сложившаяся в конце XIX – начале ХХ века, когда благодаря телеграфу информация быстрее доходила через газеты, чем через письма.

Итак, к возможной смерти цесаревича, несомненно, готовились. Эта охотничья резиденция в Польше оказалась каким-то «проклятым» местом! Здесь обнаружилась смертельная болезнь Александра III, и здесь же едва не умер Алексей. И здесь же когда-то умер другой ребенок, и Алиса об этом знала…

Печальная история

КБ: О, это очень печальная история! В 1903 году в Скерневице, в 60 километрах от Спалы, умерла восьмилетняя племянница Алисы – Элизабет. Она не просто знала об этом, она была рядом с девочкой до последних ее минут. Никто и не думал, что простой отдых закончится для ребенка так трагически.

В 1903 году брат Алисы Эрни еще переживал последствия тяжелого развода со своей первой женой Викторией Мелитой (Даки). Многие знакомые семейной пары сходились во мнении, что с самого начала это был несчастливый брак, устроенный бабушкой, королевой Викторией. Но в этом браке родилась прекрасная девочка, которую назвали Элизабет. Она была ровесницей великой княжны Ольги, своей двоюродной сестры, и по характеру очень с ней схожа. Такая же чувствительная натура с большим сердцем и властным характером. Королева Виктория полюбила малышку так же сильно, как когда-то ее тетю – принцессу Алису. Так как Элизабет росла в одиночестве – ее единственный брат родился мертвым в 1900 году, – она обожала своих кузин. Даже просила родителей «удочерить» великую княжну Татьяну Николаевну. Английская няня наших великих княжон Маргарита Игер вспоминала, что Элизабет была «милым и красивым ребенком с большими серо-голубыми глазами и с густыми темными волосами».

После развода родителей в 1901 году девочка начала переходить «из рук в руки», проживая по полгода с каждым из них, от чего, конечно, по-детски очень страдала. После встречи с братом и племянницей в Дармштадте в октябре 1903 года Алиса забрала их с собой – на традиционный осенний отдых своей семьи в польских угодьях. Эта поездка должна была развеять печаль маленькой девочки. В Скерневице ее окружали четыре двоюродные сестры, для нее устраивались пикники и лесные прогулки.

И вдруг внезапно, буквально через два дня после приезда, Элизабет заболевает. У нее начинается лихорадка, острая боль по всему телу. В бреду она кричит: «Я умираю!» Приехавший врач диагностирует «паралич сердца». Прямо на глазах у Алисы, в ее доме, бился в агонии и умирал маленький ребенок восьми лет! В каком-то смысле по ее вине оказавшийся далеко от своего дома. Вскоре стало понятно, что это тяжелая форма тифа и организм Элизабет не сможет его побороть…

В 1912 году в Спале цесаревич Алексей (восьми лет, как и Элизабет!) так же бредил, стонал и кричал. И снова окружающие чувствовали свое бессилие. Те же осенние дни, те же польские леса… Такой эффект дежавю. Представляете, что чувствовала при этом Алиса? Ведь Элизабет тоже постоянно звала маму, как все дети в болезни… Но присланная Виктории Мелите телеграмма пришла слишком поздно. 3 ноября 1903 года девочка умерла. Дневник Николая II:

”3-го ноября. Понедельник. Ночь маленькая (дочка. – К. Б.) Ерни (Эрни – брат Алисы. – К. Б.) провела дурно, деятельность сердца очень ослабла, и между 9 ч<асами> и 10 ч<асами> утра она скончалась без всяких страданий!

Эта внезапная смерть поразила нас страшно. За бедного Ерни просто кровью обливается сердце; ребенок, которого он боготворил, взят у него, и теперь он остается в страшном одиночестве – вдали от жены, покинувшей его. Да утешит его Господь и да ниспошлет Он ему всякие блага за перенесенное испытание. Грустно и тяжело то, что это все произошло у нас в России! У Аликс сильно болела голова, у Ерни, но к вечеру он оправился и сам писал и отвечал на телеграммы. Своих деток мы отправили в 4 часа в Царское с Кочубеем и Соней Орбелиани. Обедали вдвоем, т. к. Аликс легла раньше.

После смерти Элизабет у Алисы началось сильное воспаление уха, сейчас бы сказали – «гнойный отит», с высокой температурой. Положение было настолько серьезным, что с 5 ноября в течение нескольких дней в «Правительственном вестнике» печатались бюллетени о ее здоровье.

Да, такое чувство, что осенний отдых и охота всегда оборачивались проблемами со здоровьем у императорской семьи.

Загадочное письмо

ПБ: Спальский кризис, во время которого наследник едва не умер, имел одно важное последствие. Он стал поворотным моментом в жизни царской семьи. Я имею в виду телеграмму Григория Распутина из его села Покровского, после которой цесаревич стал чудесным образом выздоравливать. То, чего не могли добиться лечившие Алексея врачи, сотворил одной телеграммой малограмотный сибирский мужик. Было ли это настоящее чудо или нет, не знаю. А пока ответьте на вопрос: почему Григорий Распутин в это время находился в Сибири, а не в Петербурге, где ему жилось вольготно на снятой для него квартире в центре города?

КБ: Не так вольготно ему жилось. Это в семье Алисы ему были уважение и почет, а в высшем обществе и среди духовенства уже к 1910 году накопилось сильное раздражение по поводу его близости ко Двору. В январе – феврале 1912 года имя Распутина оказалось в центре большого скандала из-за появившихся в печати якобы любовных писем к нему императрицы и великих княжон. Все письма были датированы 1909 годом. Все они были личного характера, но существование любовного подтекста в них – это вольная интерпретация читателей. Наиболее откровенным было одно письмо императрицы, именно по поводу его