— Иисус! Вы говорите, что Иисус был в Британии... — прошептала Элайн.

— Согласно легенде Иисус побывал здесь еще ребенком, его привез сюда дядя. — Грег внезапно замолчал. — Но это значит, что вы были...

— С тех пор у меня было великое множество имен, но на самом деле ты прав, я был Иосифом из Аримафеи.

— Чем я могу вам помочь, мистер Саурин?

Сержант Гамильтон вежливо улыбался, подходя к столу, несмотря на то, что недолюбливал высокого, мощно сложенного Маркуса Саурина, а кроме того, имел собственное мнение относительно причастности Саурина к смерти его тетушки Джулии Вудс. Так или иначе, Саурин работал учителем местной школы и был организатором проведения в деревне Кельтского Фестиваля, так что обвинять его в чем-либо заведомо означало нажить в его лице серьезного врага.

Саурин бросил взгляд через плечо Гамильтона, отметил присутствие Фоулера, после чего его темные глаза задержались на Виктории Хит. Когда сержант явно выказала признаки смущения, Саурин подавил улыбку.

— Я пришел, чтобы заявить об ограблении, — спокойно произнес он. — Боюсь, что это дело рук одного из юношей, приехавших на праздник. Он вломился в мой дом и украл из моей коллекции древностей меч и охотничий рог.

Рядом с Гамильтоном возник Тони Фоулер.

— Моя фамилия Фоулер, я следователь из Лондона. Мне послышалось, что вы упомянули о мече.

Саурин ослепительно ему улыбнулся.

— Да, молодой человек украл один из моих древних мечей и украшенный орнаментом охотничий рог.

— Не могли бы вы дать описание?

— Да, конечно. Двуручный старинный палаш... — начал было Саурин, не поняв вопроса.

— Описание подозреваемого, — терпеливо поправил его Фоулер.

— Ах, да, — Саурин усмехнулся. — Да, теперь понимаю. Я успел очень хорошо его рассмотреть. Ему на вид лет двадцать пять, высокий, темные волосы, короткая стрижка, худощавый...

Тони Фоулер подвинул к Саурину лежавшую на столе фотографию Грега Мэттьюза.

— Не этот ли?

— Господи, офицер, но это же непостижимо. Именно он.

— С ним был кто-нибудь еще?

— Нет, больше я никого не видел. — Саурин помолчал, как бы вспоминая, затем отрицательно покачал головой. — Нет, в лес он шел определенно один.

— Вы видели, как он шел в лес?

— Да, он переходил через мост.

Тони Фоулер почти победно ухмыльнулся.

— Когда это произошло?

— Минут пятнадцать-двадцать назад. Конечно, мне нужно было добраться до вас как можно скорее, но движение... — Саурин развел руками.

Фоулер обернулся к Виктории Хит, но она уже отдавала команды по радиосвязи.

— Если вы поймаете его, — быстро произнес Маркус Саурин, могу ли я просить вас о том, чтобы мне вернули две реликвии...

— Они будут служить вещественным доказательством...

— Но они понадобятся мне не больше чем на пару часов, для выставки. Потом вы сможете ими воспользоваться.

— Я не сомневаюсь, что мы придем к согласию, мистер Саурин, — ответил Тони, протягивая руку.

Маркус Саурин пожал руку следователя, стараясь не повредить его пальцы.

Грег и Элайн стояли на окраине леса и смотрели на мрачный дом, постройки девятнадцатого века, на который указывал Эмброуз.

— Святыни находятся там.

Элайн вздрогнула и обхватила руками шею; девушка почувствовала, как по ее телу пробежали мурашки. Грег продолжал сжимать меч вспотевшими ладонями. Он оглянулся через плечо, словно ожидая, что из лесной чащи явится кто-то на подмогу.

— Сейчас вы почувствовали небольшую утечку могущества Святынь, — пояснил Эмброуз. — Смуглый Человек, который собрал их здесь, запечатал их в свинцовых ящиках и оградил древними магическими заклинаниями... но они стали еще более могущественными. Если он не использует их силу сегодня, то Святыни сами сломают преграду печатей и заклятий.

— И что тогда? — спросил Грег.

Эмброуз пожал плечами.

— Кто знает? Они обладают достаточной силой, чтобы разорвать пространства несметного числа миров и раскрыть проходы в такие реальности, о которых человечество не имеет представления.

— Но вы не рассказали нам, как получилось, что все Святыни оказались в ваших руках тогда, в сороковые годы, — заметила Элайн.

— Не в первый раз над Святынями нависла угроза. Во времена Черной Смерти мы потеряли семерых из тринадцати Хранителей; трое погибли в Великом Пожаре; охотники на ведьм казнили многих Хранителей, а правительство Кромвеля едва не погубило нас окончательно. Когда наступила Великая Война, двенадцать из тринадцати Хранителей ушли сражаться за короля и родную страну и отдали мне свои Святыни, как их Стражу. Тринадцатый оказался подонком: он проиграл свою Святыню, и мне пришлось забрать ее. Из всех Хранителей с поля битвы вернулись двое; один из них был без ног, а вторая женщина, медсестра, отравилась во время газовой атаки. Вот так и вышло, что у меня тогда оставались все тринадцать реликвий, и я должен был найти новое поколение Хранителей. — Он мрачно улыбнулся. — Тогда я еще не понимал, что это поколение может оказаться последним.

— Что мы, по-вашему, должны теперь сделать? — устало спросил Грег.

— Вы должны остановить Смуглого Человека, — просто ответил Эмброуз.

— Как? — испуганно спросила Элайн.

— Только я могу держать при себе все Святыни, — сказал старик. — Нам нужно проникнуть в дом, который охраняется не только людскими силами, и забрать Святыни. Смуглый Человек и его сообщница должны быть убиты.

— Вы говорите об этом так, будто все очень просто, — отозвался Грег.

— Это будет вовсе не просто, — пообещал Эмброуз.

Возвращаясь к дому по узкой дороге, Маркус Саурин улыбался. Его план был прост до абсурда: зачем было ему расходовать силы на поиски молодых людей, если полиция обладала всеми возможностями для того, чтобы разыскать их для него. Приятной неожиданностью явилось то, что полиция сидела на хвосте у Мэттьюза. Губы Саурина еще больше изогнулись — боги улыбались ему.

Он остановился на вершине холма и, прислонившись к покосившейся каменной стене, посмотрел на поля. Там ярко светились многочисленные огни над тентами и палатками. Повсюду развевались флаги, а на небольших свободных зеленых островках были установлены ярко расцвеченные майские деревья. Саурин улыбнулся, подумав о том, чем должны были закончиться все приготовления к фестивалю. Вдалеке звучала музыка. Там собралось около тридцати тысяч людей из всех кельтских земель — из Уэльса, Шотландии, Ирландии, Манкса, Бретани, — и народ продолжал прибывать. Организаторы фестиваля утверждали, что до захода солнца к тому моменту, когда запылают огромные костры, должно было собраться не менее сорока тысяч человек. В полях были сложены тринадцать костров, но только Саурин знал, что в одиннадцати из них находились части тел Хранителей Святынь, и что костры были разложены в четко определенном порядке. Когда языки пламени поднимутся к небу и истребят плоть, он соберет Святыни и разрушит их в соответствии со всеми ритуалами, и тогда исчезнут печати между мирами, и демоны вырвется из своего мира. Саурин еще раз оглядел поля и подумал, будет ли сорока тысяч человек достаточно для того, чтобы утолить голод демонов.