Придавленный грузом ответственности, Возняк из-за распроклятого Зельмуся молниеносно вернулся в дом Феликса, даже не зайдя к Баське. Наконец-то ему удалось напутать и выгнать непрошеного гостя. Он дождался возвращения Феликса, дождался новых пельменей и окончательно убедился, что больше предпочитает сермяжных, порядочных преступников, чем эту сатанинскую ни в чем не повинную семейку.

И единственное, чего ему хотелось, — это утешиться рядом с Марленкой. Его страшное нарушение было личным и частными, не служебным, не обязательно было держать его в тайне. Можно было поделиться впечатлениями. Только с Марленкой…

Паулина и Леокадия показали, на что способны, но так никакого утешения и не дождались, потому что оба мужчины отличились необыкновенной неразговорчивостью и отделывались дипломатическими увертками высшего класса. Леокадия в конце концов вспомнила, для чего ей дана голова, и отвела Паулину в сторону.

— Ничего они нам не скажут, — сообщила она Паулине. — Что-то мне кажется, что больше всех знает наша общая племянница. Она дружит с этой Росчишевской, а с покойником сколько-то там лет жила, хотя и скрывает, поэтому ей не выкрутиться. Надо ее изловить и прижать как следует.

Благодаря чему отчет о событиях я получила очень быстро и с трех сторон сразу…

* * *

На сей раз у Баськи на столе, кроме новой груды бумаг, лежала слегка раскуроченная шкатулка. Похоже, она была полностью выпотрошена, потому что в нее можно было заглянуть через щель со стороны петель. Замок все еще держался крепко. Вид этой шкатулки что-то мне напомнил, но пока я ничего не сказала.

— Он твердит, что там еще что-то есть, — сердито сказала Баська, сидящая у стола, поставив локти между бумаг. — Может, и есть, но даже если и нет, я сомневаюсь, что это то самое сокровище, о котором мечтал паршивый Зельмусь. Сам посмотри. Что касается остального, то драгоценности видны невооруженным глазом.

Подбородком она показала на гору бумаг.

В шкатулку я заглянула, ничего там не увидела, потому что там было темно, однако никакого разочарования не испытала, ибо для огромного состояния в виде, например, бриллиантов размером с гусиное яйцо, шкатулка была маловата. И откуда вообще идея, что там помещается все наследство целиком?

— Если этот дурень держал шкатулку в руках, он мог такое себе вообразить, — объяснил Патрик, занятый возле буфета домашним хозяйством — Она сама по себе тяжелая, как дьявол, охрененно толстая железяка. Прямо как из золота по весу, но не золотая. Я проверял.

— Я с самого начала придерживалась мнения, что в шкатулке хранятся сведения, а не драгоценности. Сведения, как вижу, лежат здесь…

— Шкатулка была ими набита под завязку. А там могла зацепиться какая-нибудь бумажка. И невозможно ни выцарапать ее, ни ухватить, но это ерунда, не страшно. Я ее разберу на кусочки.

— Да плевала я на всякие бумажки, — гневно вздохнула Баська — Напрасно я позволила себе откровенничать. Все подумают, что я прогнулась. Может, я и прогнулась, но это мое личное дело, а не этой косоглазой ведьмы!

Я заинтересовалась:

— Что ты имеешь в виду?

— Ну ладно, разоткровенничаюсь и с тобой до конца. Феликсу я сказала, потому что он от волнения и огорчения едва не рассыпался, а на кой мне еще и его косточки собирать? Я беременна. Недавно, но беременна, и это что-то я намерена родить. Я так решила, и Феликс успокоился.

Я оторвала взгляд от бумажной помойки:

— И с какого времени ты об этом знаешь?

— С позавчерашнего дня. Я уже две недели догадывалась, а позавчера убедилась.

Я от всего сердца похвалила решение, которое меня вовсе не удивило, и жадным взором вернулась к макулатуре. Плевать мне было на сведения о сокровищах, меня волновал исключительно охотничий домик, потому что на его почве у меня определенно поехала крыша. Я хотела его найти, добраться до него, плевать, каким путем. Я хотела увидеть его собственными глазами. Поездка до бурелома и обратно достала меня до печенок, причем сильнее, чем я думала.

— Но этот Зельмусь был прав, — сообщил сияющий Патрик, расставляя различные напитки на свободном кусочке стола. — Хотя только наполовину, но все-таки.

Баська поморщилась и что-то буркнула себе под нос.

Я потребовала объяснений.

— Феликс оставил нам два ключа от этой шкатулки, комиссар отдал ему оба, а оказалось, что ни один не подходит. Если бы не Паулина..

На этом месте я очень удивилась, потому что трудно было поверить, чтобы Бартош так крепко ошибся. Сделать второй неподходящий ключ по образцу первого неподходящего? Невозможно. Разве что Зельмусю хотел устроить пакостный розыгрыш..

— Я вообще считаю, что праведный гнев бывает очень полезен, — категорически заявила я, помня собственное расставание с Бартошем. — Если бы он не удрал в панике от моей следующей атаки, пани Хавчик не питала бы таких больших надежд…

— Насколько я знаю, если бы и ты не смылась из страны… — вежливо упрекнула меня Баська.

— Ну да, конечно. Но это тоже от ярости. Если бы не та лопата.

— И если бы не Паулина, — гнул свое Патрик. — Очаровательная женщина!

Баська согласно кивнула:

— Точно, я могла бы распрощаться с наследством, потому что ни на грош не верю, что Феликс меня нашел бы. А эту коробищу не удалось бы открыть. Даже не знаю, о чем он думал…

— А он думал, что и так все пропало и пошло коту под хвост, поэтому нечего голову себе морочить, — высказался Патрик, все еще такой радостный, словно давал самые оптимистические прогнозы. — Дело житейское, все эти войны с приложениями… Ты нам поможешь? — обратился он ко мне.

Я заверила его, что насчет охотничьего домика я ему свою помощь гарантирую, как в банке.

— У нас есть дополнительные сведения, от пани Амелии, — напомнила я. — В ваши сокровища я вмешиваться не хочу, но паршивому охотничьему домику я не спущу, предупреждаю. Я найду эту развалюху, иначе просто заболею! И вообще советую вам ехать на моей машине, у меня клиренс больше…

* * *

Домик мы нашли.

Несомненно, когда-то ею сложили из камня как исключительно солидное строение, потому что клыки времени, несмотря на все старания, так и не смогли разгрызть его до конца. Даже крыша протекала только частично, да и то в том месте, где на нее рухнуло огромное дерево.

Что касается каминов, найденный у пани Амелии фрагмент дневника юной барышни говорил чистую правду.

Патрик отличился почти сверхъестественной физической силой, разве что решетку для жаркого нам пришлось вытаскивать всем втроем совместными силами, однако потом он работал один, стараясь не слишком громко кряхтеть. Надо признаться, что, если бы не подробные инструкции, никакими человеческими силами не удалось бы отыскать кожаный мешок и его содержимое.

Вытянуть его целиком мы не смогли.