поводок, и мы прогулялись до дома № 1 по Сикамор; я толкал тачку, а она шла рядом. Миссис Ричлэнд находилась на своём посту, и я почти ожидал от неё вопроса, что за шумиха была в доме этим утром. Она не спросила, но поинтересовалась не собираюсь ли я проводить ещё какие-нибудь работы на участке. Я ответил «да».

– Ты очень хорошо справляешься. Я полагаю, его имение будет выставлено на продажу, не так ли? Может быть, тебе даже заплатят, но я бы на это не рассчитывала. Адвокаты скупы. Надеюсь новые владельцы не снесут дом – теперь он выглядит гораздо приятнее. Ты знаешь, кто его унаследовал?

Я ответил «нет».

– Что ж, если ты случайно узнаешь запрашиваемую цену, дай мне знать. Мы тоже подумываем продать наш дом.

«Мы» означало, что существовал мистер Ричлэнд? Кто знает?

Я пообещал так и сделать (на голубом глазу), и покатил тачку за дом, с поводком Радар, намотанном на моём запястье. Старушка хорошо справлялась с подъёмом, правда он был не очень долгим. Но как на счёт многих миль до заброшенного города? Она ни за что не сможет.

В этот раз Радар была спокойнее, но как только я отстегнул поводок, она направилась прямо к раскладному дивану в гостиной, обнюхала его от края до края и улеглась рядом. Я принёс ей миску воды, затем пошёл в сарай с мешком извести. Посыпал ею останки таракана и с удивлением смотрел, как разложение резко ускорилось. Послышалось шипение и бурление. От останков поднимался пар, и вскоре от них не осталось ничего, кроме лужи зелёной слизи.

Я подобрал револьвер, отнёс его в дом и положил в сейф. Я заметил пару гранул, которые закатились в угол, и бросил их в ведро к остальному золоту. Когда спустился, Радар уже спала.

«Хорошо, – подумал я. – Спи, сколько сможешь, потому что завтра будет занятой день, девочка».

А для меня уже настал занятой день, и это хорошо. Хлопоты не помешали мне думать о другом мире – о красных маках по обе стороны тропинки, об обувщице без лица, о стеклянных башнях города, – но занятость, вероятно, удержала меня от запоздалой реакции на плотный контакт с Кристофером Полли. А он был плотным. Очень.

В своих поисках золота мелкий ублюдок не пожалел стопки старого чтива в коридоре между кухней и задней дверью. Я не стал возиться с книгами, но потратил час, чтобы перевезти на тачке журналы – удобно перевязанные бечёвкой – в сарай. Я положил несколько поверх останков таракана. Но большую часть сосредоточил вокруг колодца миров. Когда буду спускаться в следующий раз – когда мы будем спускаться, – я попытаюсь закрыть вход изнутри, разложив журналы на досках.

Когда я закончил, то вернулся в дом и разбудил Радар. Угостил её лакомством из кладовой и отвёл обратно домой. Я напомнил себе взять завтра её обезьянку. Она могла ей понадобиться, когда мы окажемся там, куда собирались. Если, конечно, Радар не упадёт с лестницы и не утащит меня за собой.

Если она вообще пойдёт вниз.

Вернувшись, я положил в рюкзак пистолет Полли 22-го калибра, его бумажник, и кое-какие другие вещи – не много; остальное я собирался взять из кладовой мистера Боудича, – и затем сел за стол писать записку отцу. Я хотел отложить это занятие, но знал, что не могу себе этого позволить. Мне было тяжело писать это послание.

«Дорогой папа, ты вернёшься в пустой дом, потому что я уехал в Чикаго с Радар. Я нашёл кое-кого в интернете, этот человек достиг невероятных успехов в лечении старых собак. Я узнал о нём не вчера, но не хотел тебе говорить, потому что знаю, как ты относишься к «шарлатанам». Может быть, он им и окажется, но благодаря моему наследству, я легко могу позволить себе потратить 750 долларов. Не буду просить тебя не волноваться, знаю, что без толку, хотя тут не о чем волноваться. А попрошу я тебя вот о чём: пожалуйста не пытайся унять своё волнение выпивкой. Если я вернусь и узнаю, что ты снова употребляешь, это разорвёт моё сердце. Не пробуй дозвониться до меня, потому что я выключу телефон. (Включен или выключен – совершенно не важно там, куда я отправляюсь.) Я вернусь, и если это сработает, вернусь с абсолютно новой собакой!

Доверься мне, пап. Я знаю, что делаю.

Люблю тебя. Чарли»

Надеялся, что знаю.

Я положил записку в конверт, подписал «ПАПЕ», и оставил на кухонном столе. Затем я открыл мой ноутбук и отправил емейл на [email protected]. Я написал ей примерно то же самое. Думаю, если бы миссис С. была со мной в комнате, она почувствовала бы запах прогула, окружающий меня. Я настроил емейл так, чтобы сообщение пришло на её компьютер в четверг после полудня. Два дня необъяснимого отсутствия могли сойти мне с рук, но три – вряд ли. Моей целью было как можно дольше отсрочить приезд отца. Я мог только надеяться, что миссис С. не позвонит ему, когда получит письмо. Хотя подозревал, что она не удержится, и тогда он тут же приедет. Настоящей целью было сообщить как можно большему числу людей, что я уехал в Чикаго.

Для этого я позвонил в полицейское управление и спросил детектива Глисона. Он был на месте, и я спросил есть ли какие-нибудь зацепки по делу о проникновении в дом № 1 по Сикамор-Стрит. «Я позвонил сегодня, потому что завтра повезу собаку мистера Боудича в Чикаго. Я нашёл того, кто творит чудеса с пожилыми собаками».

Глисон ответил, что нет ничего нового, как я и ожидал. Я сам позаботился о взломщике … надеялся на это. Глисон пожелал мне удачи со старой дворнягой. Это пожелание я принял близко к сердцу.

7

В тот вечер я положил три лишних таблетки в еду Радар, и собирался дать ещё три завтра. В баночке оставалось не так уж много, но, может быть, ничего страшного. Я не знал, что это за таблетки, но предположил, что какой-то собачий допинг. Они сокращали её жизнь и одновременно давали ей энергию. Я сказал себе, что просто обязан спустить её вниз, а после этого… что ж, я не знал, что после этого.

Мой телефон снова заработал (хотя пришлось сделать перезагрузку, чтобы он показывал правильное время), и около семи вечера он зазвонил. На экране появилась надпись «ПАПА». Прежде чем ответить, я включил телевизор