– Если что получится…

– Пошла я звонить, – кивнула Ирина. Взяла телефон и демонстративно вышла на улицу.

Ей надо было отойти подальше. Кстати – в идеале… куда можно податься летом, к воде, в центре города?

Да ответ прост! К ближайшему фонтану!

Туда Ирина и отправилась.

* * *

Был когда-то парк, березки стояли, елочки, скамеечки, дети бегали, молодежь гуляла, старики сидели.

Потом пришла туда церковь. Оттяпала кусок парка, вырубила половину деревьев и поставила храм! Еще и забором обнесла, чтоб, значтица, почтения у народа больше было, и никто на стену не плюнул.

Осталось полпарка.

Как народ ни протестовал, как ни боролся, как ни жаловался властям, оно и понятно, власти прислушались к тому, кто выше. К Богу! А народ – что? Народ переживет, он уже перестройку пережил, гласность и демократию.

Подумала церковь – и второй кусок откусила. Под семинарию. И тоже забором обнесла, для надежности. Уже вторым. Осталась ма-аленькая такая аллейка между двумя заборами, на которой презрительно плевался фонтанчик, похожий на больного мочекаменной болезнью.

Вот и правильно, нечего шляться! И гулять не нужно и сидеть, надо что? Правильно! Молиться![7]

О душе думать надо, а не о развлечениях.

Туда Ирина и дошла, и присела на бортик фонтана. А что?

Тихо, спокойно, людей нет, никому этот огрызок счастья и даром не нужен, потому как где церковь, там и побирушки. К Ирине они не полезут, шестым чувством угадывая мента, а вот к обычному человеку – запросто. Бизнес, конечно, понять их можно, но ведь неприятно!

Ты отдыхаешь, с природой сливаешься, а тебе в этот момент: «пода-айте, Христа ра-ади…». Вот тут и подашь, и поддашь, лишь бы отвязались.

Девушка опустила руку в фонтан.

Егор.

Что ж. У тебя был шанс уйти. Отсидеться, подождать, пока все успокоится, и потихоньку уехать из города, из области, может, даже из этой страны. Но теперь – нет.

Колю она не простит, какой бы он ни был, а все же коллега. Вместе работают, дружат, как могут, даже живут в одной общаге…

Ирина медленно погружалась в транс.

Егор, иди сюда, Егорушка…

Ирина вышла из транса резко и внезапно.

Она сидела на бортике фонтана, одна рука у нее так и была погружена в воду, а другой рукой она жестко фиксировала «на излом» кисть какой-то побирушки, которая решила покончить со своим ремеслом оригинальным способом – ограбив полицейского.

– И кого это мы видим? А?

* * *

– Пусти!!!

В захвате оказался побирушка лет шестидесяти, из тех, что постоянно трутся при церквях, выпрашивая Христа ради.

– А если я тебе руку сломаю? В трех местах?

– Пусти, негодница! Никакого почтения к старому человеку!!!

Блажил дедок весьма убедительно.

– Никакого почтения к ворам, – согласилась Ирина.

– Не воровал я! Вижу, сидит человек, не двигается, решил помочь, вдруг плохо стало!

– А в карман ко мне лез зачем?

– Паспорт посмотреть! Мало ли куда отвезти надо! Может, родным позвонить!

Ирина даже головой от такой наглости покачала.

Врет?

Да как живет и дышит! Но ведь не придерешься.

– А если я тебя сейчас башкой в фонтан?

– Милиция!!!

– Так нет уж милиции. А я сама из полиции, – оскалилась Ирина.

– Помогите… – проскулил дедок.

Ирина медленно выдохнула, видя, как оживились бабки у храма. Скоро явятся на выручку… Ладно же!

– Помогу, – ласково пообещала она, чуть поворачивая руку так, чтобы пальцам в захвате стало больно. – Попомни мое слово, как за чужим добром руку протянешь, так и обгадишься! Понял?

– Ыыыыыы…

Глаза ведьмы полыхнули ядовитой болотной зеленью.

– Будешь воровать – и в штаны срать, и иначе уж никогда и не будет. Я так сказала!

И отпихнула мужичка от себя. Тот вздрогнул – и припустил к церкви, оглядываясь по сторонам.

Ирина встала с бортика, отряхнула форму и направилась туда, куда и надо было. К автобусной остановке.

Только вот в магазин зайдет по дороге – и вперед, на автобус.

* * *

Зачем нужна была автобусная остановка?

Чтобы выехать за город. Своей машины у Ирины не было, а выехать требовалось позарез. Егора она увидела, да.

Но – в лесу.

А лес – это вам не город – улица – дом, в лесу человека найти сложно.

Да, каждая лесная тропинка по-своему уникальна, каждое дерево неповторимо, а лесник и вообще идеально знает свой участок, но как ему объяснить и показать то самое место?

И Егор тоже движется.

Перекрывать лес? Прочесывать его с собаками и командами?

Бессмысленно.

Стоит только вспомнить опыт партизан, которые в этих лесах прятались, жили и воевали. Их вся гитлеровская армия найти не могла, а уж у немцев мотивация была очень и очень весомой. Сложно не мотивироваться, когда тебя отстреливают, как бешеную собаку.

Нет, это не поможет. А что может помочь?

Дедушка леший, конечно.

Нет, это не юмор. Это не шутка и не сказка, дедушка леший для ведьмы был вполне реальным существом.

У каждого леса свой хозяин, свой повелитель, своя душа. И не всегда эта душа добра к людям. По заслугам и отдача пойдет. И если ты набросал оберток под куст, или поджег лес, не обессудь, спустя какое-то время ты можешь оскользнуться на коряге и сломать ногу.

Или угодить в болото.

Или так душевно заплутать, что с собаками не найдут.

Размер расплаты зависит от доброты лешего и тяжести проступка. Но если у обычного человека шансов договориться было мало, то Ирина была ведьмой, а значит, леший должен был к ней прислушаться.

В теории.

На практике?

На практике Ирина выползла из душного и вонючего автобуса и огляделась.

СНТ «Лесные Зори». Попросту – «Зори», предместье города, лесной клин, который выдавался вперед и плавно переходил в густую чащу. Вот, в этом клине и построили себе дачи разные чиновные и сановные личности.

Воздух, сосны, речка неподалеку, да и нужна ли та речка?

Бассейн, сэр! Ирина уверенно зашагала по тропинке мимо заборов.