Длинный балкон шел далеко за горизонт, отовсюду слышались какие-то бытовые звуки, детские крики, грохот кастрюль, вздохи и ругань. Балкон был общим для десятков семей. Выгоревшая за много лет старуха сидела, скрючившись, в инвалидном кресле и грела на солнце свои кости. Увидев меня, она беззубо ощерилась и радостно помахала рукой.

– Моя маман, – представил ее парень.

Точно врет, подумала я, прикинув их неимоверную разницу в возрасте.

– Пойду я, а то группу потеряю, пора, – заторопилась я, враз осознав, что, конечно, не совсем продуманно было пойти за совершенно незнакомым человеком черт-те куда в глубь дворов и домов, даже никого из своих об этом не предупредив. Но хорошая мысля, как говорится, иногда и вообще не приходит.

– Вы же еще не увидели наш замечательный вид! Из моей комнаты он лучше всего!

Старуха яростно махала мне руками, иди, мол, к нему, полька, чего стоишь!!

Пора было делать ноги, действительно пора…

– Я вас никуда не пущу, пока вы не посмотрите, как у нас здесь красиво.

Я повернула назад и боком-боком, увертываясь от рук наглого мужичка, стала отходить.

– Нет! Посмотрите, какая красота! – Он прыгнул и преградил мне дорогу, оттесняя к ограде. Неожиданно встала, кряхтя, с каталки и бабка-хохотунья, распростирая узловатые клешни. Она пошла на меня, неловко подволакивая ногу и грозно улыбаясь, теряя по дороге слюну. В ее объятия точно не хотелось попадаться. Ее «сын» улыбнулся еще шире, и мне показалось, что у него чуть-чуть заострились и подросли клыки… Прямо как в фильме не то что ужасов, а в кино-сказке про бабу-ягу с ее прихвостнями уж точно.

– Хорошо-хорошо. Смотрю и ухожу, а то меня уже все давно ищут! – предупредила я, пока меня загоняли на единственную ступеньку, откуда можно было взглянуть вниз.

Где-то вдали белел город, бился океан, плавно втекала в него какая-то известная только местным речушка, а прямо под огромным общественным балконом лежало кладбище с десятком выкопанных свежих могил в ожидании своих будущих хозяев…

Кровь моя взбурлила от ужаса, но вслух я произнесла, что это, действительно, самый красивый и самый, конечно, необычный вид, который я только видела в жизни, и что обязательно всем в Польше расскажу, какие тут живут гостеприимные люди. Вампиры, сладко причмокнув и переглянувшись, снова улыбнулись.

– Упрямая ты, иди уж, может, еще когда и встретимся, иншаллах… – разрешила старуха, отступив.

И я ушла.

И поехала в древний Фес, хотя туристы посещают его меньше всего, уж очень далеко от основных дорог он стоит. Хотя сначала всё было против Феса. Столько об этом марокканском городе слышала, столько читала, так рвалась, перестраивала программу, чтоб остаться там на целый день, чтоб пройти все улочки (хотя их 10 тысяч), зайти ко всем ремесленникам (хотя их 300 тысяч из 500 тысяч всех жителей).

Не срослось. Природа против! Дождь стеной! Тоже мне, дождливая Африка! Взяли зонты, но пройти по узким улицам не смогли, не пролезали, раскрытые зонты были шире переулков.

Сначала попытались переждать дождь, поднявшись на крытую крышу старого пятиэтажного дома с кустарными кожевенными мастерскими, чтобы выпить марокканского чая и посмотреть, какой предложат товар. При входе каждому выдали веточку мяты, чтобы отбить запах, вернее, вонь, идущую от древних красилен снизу. С крыши открывался вид, который не менялся столетиями, а может, и тысячелетиями. Вид завораживающий, впечатляющий и очень неожиданный. Внизу в камне были выдолблены десятки больших квадратных ванн, в каждой из которой дымилась своя краска, а рядом – работник, орудующий огромной палкой, чтобы как следует перемешать куски кожи, которые в этих ваннах отмачивались. Красок было много, все яркие, не хватало почему-то только желтой. И душок шел такой кислый, немного земляной, знаете… Запах затхлой комнаты с протухшим воздухом, уже превратившимся в бульон, где живет по своим устоявшимся законам древний старик, немытый и нечесаный, дряхлый и всеми забытый. Дух страха и смерти, хотя это пришло подсознательно и особо даже не пахло – шел ливень, прибивающий все «ароматы» к земле. Думаю, тот самый парфюмер Зюскинда здесь точно бы с удовольствием работал! Такой полет фантазии для нюхача! Но долго постоять и полюбоваться видом не дали – началась быстро-нудная навязчивая торговля разными кожаными делами, сумками, куртками, всяким, как это бывает на востоке – цена втрое, потом вдвое от реальной. Нет, ну что ж вы, а посмотрите на это! А бабуши (тапки) какие замечательные? Всего за 100 евро? Нет? А за 50? А чаю еще хотите? А сумочка за 200? Это ж бросовая цена! Это ж практически даром!

Еле уползли с этой торговой крыши, углубившись в настоящий Фес и обтирая плечами узенькие улочки, которые с 8 века так и стоят, почти не изменившись. Некоторые с 14 века, но это, считай, почти новые. Торгует весь город. Самое ходовое – кожа, серебро, ковры, вышивка и да! – фески, это ж Фес! Здесь они и были придуманы, хотя сейчас в них ходит почему-то вся Турция и там они считаются чуть ли не национальным головным убором. Завели нас ко всем вышеперечисленным торговцам и везде предлагали чай и устраивали шоу, – а посмотрите на это, сколько дадите, а ковер ткут 1300 мастериц, неужели не нравится? А посмотрите, сколько узлов! Вы просто не можете его не купить!

И мы снова бежать, снова в дождь, в толпу, в клаустрофобные переулочки, к милым навьюченным осликам.

Конечно, интересно, конечно, впечатления, но с погодой не договоришься…

А вокруг Феса целые улицы странных современных домиков, держащихся на честном слове. Все словно сколоченные из фанеры и шифера, такой контраст по сравнению с теми, что были построены в центре города сотни, а может, и тысячи лет назад. Эти, казалось, может унести порывом ветра, как домик Элли в далеком Канзасе. Спросила, почему так. Оказывается, если дом в Марокко построен ночью, его нельзя снести и в нем можно остаться жить. Называется такое «ночнострой». Вот и встречаются повсеместно такие хитрые тяп-ляп дома, жуткое зрелище! А знаете, какая мечта у среднего марокканца? Поехать на пять лет во Францию, найти работу, жить там на чае и хлебе, а потом вернуться домой и купить две квартиры – для себя и для аренды! И всю остальную жизнь вообще ни о чем не волноваться.

Но самой главной причиной, по которой я хотела поехать в Марокко, был сад Мажорель, один, наверное, из самых красивых во всем мире. Сад Кекенхоф в Голландии тоже безумно красив и тоже таких больше в мире нет, но красота у них разная – голландский пышет обилием тюльпанов, массой гиацинтов, опьяняющими запахами, а марокканский – дерзкими дизайнерскими цветовыми решениями и архитектурными изысками на фоне всех оттенков зеленых растений, которые почти никогда не цветут. Это сад был придуман более ста лет назад художником Жаком Мажорелем, которому врачи посоветовали подлечить свой туберкулез в южной стране с приличным климатом и который выбрал для этого лечения потрясающий Марраккеш. Напривозил со всего света туда диковинных кактусов и других растений, запустил золотых рыбок в прудики и раскрасил виллу необычным синим цветом, цветом «мажорель».