в кошмарах не снились. — Ринтия тяжело вздохнула. — Боюсь, это тревожное предзнаменование. И оно лишь усугубляет наши и без того угнетающие перспективы, которые я собиралась обсудить.

— Так это значит, что вы поможете нам? — Тасс умоляюще глядел на председательницу Совета, ожидая ответа.

— У нас нет другого варианта, — женщина кивнула и напряжённо поджала губы. — Но сначала нужно закончить собрание. Мы должны обсудить еще две важные вещи.

— Но ведь наши друзья там прямо сейчас! Им угрожает опасность! — Элизиан рискнула дерзнуть в очередной раз. В последнее время слишком часто ей приходилось этим заниматься, и даже страх уже начинал рассеиваться.

— Регламент проведения собраний запрещает покидать Зал Совета, пока мы не завершим обсуждение всех необходимых тем. — Ринтия недовольно посмотрела на юную фею. — Вам бы повнимательнее изучить наши правила к следующему разу.

— Простите, — буркнула Эли, поглядев на женщину исподлобья.

— Итак, перейдем к изначальной цели собрания. Я созвала вас для того, чтобы сообщить неутешительное решение правительства Хаотиса. В связи с тем, что оповещение о местонахождении Эвиты пришло от имени принцессы, а не королевы и её правительства, они сделали вывод, что Седотопия не чтит международные дипломатические законы. Как мы узнали сегодня от наших хранителей, — Ринтия бросила взгляд на измазанных грязью и израненных молодых фей, — имели место и более серьёзные нарушения закона в отношении гражданки Хаотиса, и, я уверена, когда об этом станет известно, правитель Рефо лишь утвердится в своем решении. Хаотис вынужден будет выставить ультиматум. Если Анисса не покинет престол, начнется война.

— Что… У Седотопии ведь совсем не будет шансов! — проговорила Этель полушёпотом. Глаза защипало от слёз. До тех пор, пока это были лишь слухи и домыслы, казалось, что реальность никогда не станет такой. Несмотря на витавшее в воздухе напряжение, никто не мог бы поверить, что в самом деле грядет война.

— К сожалению, Совет не может вмешиваться в подобного рода дела. На этот раз каждая из нас будет сама за себя, — Ринтия вздохнула, на мгновение посочувствовав юной хранительнице. — Каждая и каждый из нас волен выбирать свою сторону или воздерживаться от участия в событиях. От имени Совета мы не станем ничего предпринимать.

Элизиан накрыла руку Этель своей. Этого было катастрофически мало, но только такая мера поддержки теперь была ей доступна.

— Как скоро это может произойти? — эмпатка подняла глаза на Ринтию.

— Они выдвинут ультиматум со дня на день. У Аниссы будет время, чтобы покинуть пост и предоставить власть избранному Хаотисом наместнику.

— То есть… Есть шансы предотвратить войну? — Этель всхлипнула и выпрямилась, крепче сжимая руку подруги.

— Пока рано делать прогнозы, но Хаотис предоставит все условия для разрешения конфликта малой кровью. — Ринтия кивнула. — Теперь перейдём к последней теме собрания. Я чувствую присутствие второго потомка Сирин. Думаю, он вот-вот вновь обретёт крылья, мы должны быть готовы.

— Второй? — Элизиан удивлённо посмотрела на Тасса, без слов спрашивая, не нашел ли он нужной информации в каком-нибудь учебнике по хранительству, но фей лишь пожал плечами.

— Мы думали, что утратили его несколько лет назад, когда он лишился крыльев и пропал, поэтому не стали сообщать вам до поры. Но я уже дважды чувствовала его присутствие. Впервые даже решила, что мне показалось, но теперь я уверена, что он пробуждается, — Ринтия вздохнула. — И нам нужно быть как можно более осторожными. В отличие от Таома, Ивэйн очень опасен.

***

Кадира, тяжело дыша, свалилась на пол. Времени прошло достаточно, они должны были уже уйти далеко. Больше задерживать Пеле не было сил.

Как назло, Пелианна не выявляла даже усталости. Фея нахально улыбалась, рассматривая поверженную, лежавшую на земле противницу, упиваясь собственным триумфом.

— Столько сопротивления, и что тебе это дало? Я всё равно найду и убью их всех, — она усмехнулась. Её тело окутало чёрное пламя, перемежавшееся бордовыми вспышками мелких взрывов, сиявших лавовыми разводами.

— Ты не такая, Пеле, — Кадира отползла к стене, тревожно глядя на подругу. Страха больше не осталось, над ним одержала верх усталость, принесшая с собой всепоглощающую апатию. — Я тебя ненавижу, но даже мне ясно, что ты лучше этого. Не нужно любить, чтобы знать, что человек может исправиться.

— Опять ваши чёртовы проповеди, — Пелианна закатила глаза. — Как ты не понимаешь, что мне нет до них дела?

— Если бы не было, ты бы не выслушивала Йена. Тебе не наплевать, и ты не хочешь быть такой.

— А какой мне тогда быть?!

— Такой, как раньше… Приставучей, эгоцентричной, импульсивной… — Кадира тоскливо усмехнулась. Всё это раздражало её в соседке, но после её преображения, прежние недостатки показались незаметными, по ним даже можно было успеть заскучать. — Хоть ты выводила меня из себя, мне не хватает тебя.

Фея с горечью улыбнулась и медленно поднялась на ноги, опираясь на стену, к которой успела подползти. На мгновение она заметила просветление в лице противницы.

Пеле часто заморгала и озадаченно посмотрела на подругу. На время она действительно вспомнила, что были времена, когда её не переполняла жестокость, когда у неё были друзья, когда её любили и ненавидели, но не боялись.

Кипевшая вокруг чёрная лава продолжала взрываться. Помутнение феи, из-за которого она отвлеклась, лишило неудержимую стихию опоры, и резкий поток сорвался с орбиты, по которой кружил вокруг носительницы пламени. Помещение закипело жаром и сотряслось от взрыва.

Стена, у которой стояла Кадира, дрогнула и рассыпалась от взрыва. Фея едва успела защититься, направив последние силы на спасительное заклинание. Но щита хватило ненадолго, и вскоре крупные камни, больше не сдерживаемые водным барьером, повалились на девушку.

Она уже собиралась прощаться с жизнью, замурованная наедине с жестокой феей. Взгляд сам собой устремился в сторону Пеле, но та, оглушённая собственным всплеском эмоций, упала на пол без сознания.

Вдруг глаза резанул свет. В тонкой струйке лунных лучей кружилась тяжёлая серая пыль.

Кадира раскрыла рот от удивления. Она подняла глаза в поисках источника света, и обнаружила, что за тяжёлой стеной была земля, и над её головой теперь виднелся небольшой лаз, образовавшийся из-за осыпания почвы после взрыва. Но до него нужно было ещё добраться, а ноги тяжело сдавили поваленные булыжники подвальных стен.

— Есть кто живой? — раздался снаружи голос недавнего знакомого.

— Да! Есть! — не веря в свою удачу, Кадира задышала быстрее от радости.

— Кадира?! — в просвет сунулась и снова исчезла голова Фарида. — Сейчас спущусь, никуда не уходи!

— Да куда я тут денусь-то? — фея озадаченно нахмурилась, морща нос от боли в ногах.

На одном из камней в стороне вдруг появился Фарид. Он крепко держал посох двумя руками, прикрыл глаза и