Амхерст отправил в форт Питт спасательную экспедицию под командованием генерала Генри Букета. Он обратился к полковнику: «Не можем ли мы заразить оспой индейцев? Мы должны использовать все имеющиеся в нашем распоряжении средства, чтобы уничтожить их». «Я постараюсь привить [sic!] их, заразив одеяла, которые могут попасть в их руки. При этом мы будем стараться не заразиться сами». Амхерст официально одобрил этот план. «Вы можете постараться привить [sic!] индейцев с помощью одеял, – ответил он. – Используйте любые другие методы, которые послужат искоренению этой отвратительной расы». Генерал и полковник явно не знали, что пятью днями ранее офицеры милиции из форта Питт Симеон Эейр и Уильям Трент уже использовали это оружие. «По нашему отношению к ним, – почти одними словами записали они в своих дневниках, – мы дали им два одеяла и носовой платок из оспенного госпиталя. Надеюсь, это возымеет желаемый эффект». Хотя, предположительно, это биологическое оружие не подействовало, подобное решение показывает, насколько стеснен в средствах был генерал Амхерст. После Семилетней войны у него не было ни людей, ни ресурсов, ни денег.

В 1756 году, когда над Америкой все еще клубились тучи войны, британский министр по делам колоний, Филипп Стэнхоуп, сообщал королю: «По моему мнению, учитывая размеры национального долга, главная грозящая нам опасность – это наши расходы». Как и предвидел Стэнхоуп, когда в 1763 году военный хаос улегся, Британия оказалась в тяжелом экономическом положении. В военном отношении она стала полным банкротом и не могла позволить себе продолжать борьбу с индейцами на новых североамериканских границах. Нарастание долгов и первые успехи воинов Понтиака связывали Британии руки.

Королевский указ 1763 года признавал вождя Понтиака и Индейскую территорию – англичанам было запрещено проникать западнее Аппалачских гор. Но этот же документ посеял зерна раздора среди американских колонистов и воспламенил медленно тлеющий огонь бунта. Банкротство Британии, военные неудачи и революционные исторические события были порождены почти сотней лет подстегиваемых комарами колониальных конфликтов в Америке, венцом которых стала Семилетняя война.

До Семилетней войны военные кампании в Америке были связаны с чисто европейскими конфликтами и меркантилистским соперничеством. На протяжении ста лет Франция и Испания старались сдержать нарастающую мощь Британии. Небольшие колонии в Карибском бассейне переходили из рук в руки. Британские планы в Квебеке находились под угрозой. В 1693 году Британия отправила на Мартинику и в Канаду армию в 4500 человек, но не выдержала войны с желтой лихорадкой. После смерти 3200 человек остатки армии высадились в Бостоне в июне, в разгар сезона комаров. Житель города писал: «Прибыл английский флот наших добрых друзей, пораженных ужасной болезнью». В результате на берегу разразилась первая сильнейшая эпидемия желтой лихорадки, от которой умерло 10 процентов населения Бостона, Чарльстона и Филадельфии.

Во время этих вылазок американские колониальные войска проходили боевое крещение под пулями и среди комаров в Карибском море. Злоключения колониальных армий за пределами Северной Америки привели к мысли о том, что нужно создавать собственные американские войска для использования на Карибах. Самым примечательным событием того времени стала британская кампания по захвату Картахены в Колумбии в апреле 1741 года. Картахена была центром испанской торговли. Этот портовый город являлся отправной точкой всего, что подарил миру Колумбов обмен. Отсюда отправляли драгоценные металлы и камни, табак, сахар, какао, экзотическое дерево, кофе и хинин, собранные со всех концов южных владений Испании. Первая попытка захвата Картахены в 1727 году провалилась без единого выстрела, когда 4000 из 4750 человек, то есть 84 процента британской армии, умерли от желтой лихорадки на пораженном комарами побережье. В 1741 году масштабы значительно изменились. Под командованием адмирала Эдварда Старого Грога Вернона на Картахену двинулись 29 000 человек, в том числе 3500 американских колонистов, «все бандиты, каких удалось собрать в колониях»[61]. Для комаров – переносчиков желтой лихорадки был накрыт пышный стол.

Операция была проиграна с самого начала. «Болезни среди войск выросли до такой степени, что любое дальнейшее продолжение боевых действий в столь нездоровой ситуации угрожает практически полным уничтожением армии… Весь флот отплывает на Ямайку». Вернон решил прекратить операцию всего через месяц: «Так закончилась самая тяжелая часть кампании. Она определенно была самой невыносимой… всеобщая болезнь и смерть… Все гибли одинаково. Это недомогание называют желчной лихорадкой, она убивает за пять дней. Если пациенту удается прожить дольше, то он умирает в страшных муках того, что называют черной рвотой». Комары убили 22 000 из 29 000 человек армии Вернона – 76 процентов. Большинство испанцев находилось в Картахене уже пять лет, и у них выработался определенный иммунитет к болезни. Всем им удалось пережить эту кампанию.

Одним из выживших в экспедиции Вернона был Лоуренс Вашингтон, старший сводный брат Джорджа, которым тот всегда восхищался. Вернувшись в Вирджинию, Лоуренс создал плантацию на части обширных земельных владений семьи. В честь своего командира он назвал плантацию Маунт Вернон. Лоуренс умер в 1752 году, и плантацию унаследовал двадцатилетний Джордж. Во время картахенской кампании американским спутникам Лоуренса пришлось не легче, чем их британским товарищам по оружию. Катастрофа была ярко описана в колониальных газетах. Она оставила незаживающие раны на коллективном сознании американских колонистов. Когда британцы попытались собрать армию для очередной карибской авантюры во время Семилетней войны (на сей раз планировалось захватить Гавану), добровольцев среди колонистов не нашлось. Память о Картахене была еще жива в памяти американцев.

Подобные отдельные, незначительные и периодически повторяющиеся имперские кампании на Карибах, включая кошмарную катастрофу британцев в Картахене, говорили о том, что глобальный конфликт между европейскими империями и меркантилистскими экономиками неизбежен.

Семилетняя война велась в Европе, Америке, Индии, на Филиппинах и в Западной Африке – это была первая мировая война в истории человечества.

Хотя болезни, переносимые комарами, терзали британские, французские и испанские армии, сражавшиеся за колониальные территории в Индии, на Филиппинах и в Западной Африке, они не торопились способствовать победам британцев. Все европейские солдаты были новичками в дальних театрах боевых действий. Их отправляли туда прямо с родины. Не имея местного иммунитета, солдаты всех соперничающих между собой великих держав были в равной степени подвержены болезням, переносимым комарами. Комары умело манипулировали военными кампаниями и историческими событиями. Особенно ярко их влияние проявилось в Северной Америке и Карибском бассейне.

В Америке соперники определились в ходе предшествующих войн. В команду Британии входили американские колонии и агрессивная конфедерация ирокезов. Их противниками стала команда Франции, куда входили незаинтересованные канадцы и их союзники-алгонкины. Надо признать, что команда Франции значительно уступала своим соперникам по численности. В 1761 году Испания решила включиться в игру на стороне Франции. Но численное преимущество и ресурсная база были на стороне Британии.