– У тебя бывали моменты и раньше.

Она повернулась, чтобы взять бокал с вином. Он положил ладонь на ее руку.

– Не такие. Давайте сразу это проясним. Сейчас еще один такой момент. Я хочу его замедлить.

– Ты не хочешь сейчас заняться со мной сексом?

– Я сказал, что хочу немного притормозить. Я не сказал, что сошел с ума. Я хочу тебя сейчас. И возьму тебя сейчас, если ты не убежишь. Просто хочу замедлить…

Он притянул ее к себе, поцеловал.

Долго и медленно – по контрасту с ураганом, бьющимся в стекла. Мягко, нежно, мечтательно.

– Не убегай, – прошептал он.

В ответ она обняла его за шею и ответила на поцелуй.

– Насколько медленно?

– Вначале медленно… – Рид сбросил пиджак с ее плеч. – Мне снились мощные сны о тебе.

Он снова прильнул к ее рту.

Завыл ветер. Сверкнула молния, следом за ней прогрохотал гром.

Симона признала, что недооценила его. Она была уверена, что они просто прыгнут в кровать, и она избавится от неопределенности, с которой он ее оставил.

Но он соблазнил ее захотеть большего, больше отдать и больше почувствовать.

Рид обнял и приподнял ее. У нее забилось сердце, перехватило дыхание. Он снова прильнул к ее губам. Да, он отлично умеет целоваться. Когда он уложил ее на кровать, она потянула его за собой, вбирая в себя его вес, его тело, прежде чем они перекатились, и она оказалась сверху.

– Можно и медленно, – прошептала Симона, дразняще касаясь губами его губ.

Глядя ему в глаза, она до конца расстегнула его рубашку, сбросила свои туфли. Вытянувшись на нем, стала покусывать его подбородок.

– Мне нравится твое лицо. Поджарое, угловатое и глубоко посаженные глаза спокойного зеленого цвета, который на самом деле совсем не спокойный. Я рисовала твое лицо.

– Правда?

– Пыталась решить, что с тобой делать. – Симона откинула волосы назад и улыбнулась. – И придумала. – Она провела руками по его бокам и замерла. – На тебе пистолет.

– Прости. Прости. – Рид перекатил ее на спину, сел. – Я забыл о нем. – Он отстегнул кобуру, сунул в ящик тумбочки.

– Ты забываешь, что его носишь, потому что он часть тебя.

– Он часть моей работы.

– И тебя. – Он повернулся и увидел, что она сидит на коленях за его спиной. – Ничего. Просто испугалась на секунду. Кто отличает хороших парней от плохих лучше, чем мы с тобой?.. Теперь я хочу, чтобы ты меня раздел.

– Это я могу.

– Сначала сними ботинки.

– Отличная идея. – Рид наклонился развязать шнурки.

– Когда ты в последний раз этим занимался?

– До… – Он чуть было не ляпнул, что до того, как в него стреляли. – Прошлой осенью. По разным причинам.

– Давно. Я тоже давно. По разным причинам. Может, мы чуть ускоримся?

– Тоже отличная идея. – Рид стянул с нее свитер. На ней был черный бюстгальтер с низким вырезом. – Боже. Прости, но я должен насладиться еще одним моментом.

Он провел руками по ее телу. Она откинула голову.

– Насладись. У тебя хорошие руки. Сильные, уверенные.

– Я мечтал, чтобы они касались тебя. Именно так, как сейчас.

– Ты не спешил.

– Оно того стоило.

Симона подняла голову, открыла глаза.

– Ожидание кончилось.

Она резко стянула с него рубашку, прижалась к нему и отдалась следующему поцелую. Более страстному. Сильному. Ее захлестнуло желание.

Молнии освещали комнату вспышками, гром вторил ревущими раскатами. В стекло хлестал дождь, гонимый воющим ветром.

Рид толкнул ее на спину, снял с нее джинсы, потом она с него.

– Притормозим потом, – прошептала Симона.

– Лучшая твоя идея…

Его губы и язык пробежались по ее телу. Когда его руки нашли ее, горячую, влажную, готовую, она выгнулась к нему с рваным стоном.

– Не медли, не медли…

Он вошел в нее.

Мир содрогнулся. Рид держал ее за руки, как будто хотел привязать их обоих к кровати. Ее ноги обвились вокруг него, ее бедра двигались, она требовала большего, большего.

Он держался, изо всех сил держался, чтобы продлить мгновение, даже когда она закричала.

Потом, по новой, она стонала вместе с ним, поднимаясь вместе с ним и падая.

И на этот раз, когда она сдалась, она произнесла его имя. И, растворяясь в ней, он себя отпустил.

Они так и остались лежать, сплетенные, потные, тяжело дыша. Холодный ветер превратил дождь в лед, и мелкие льдинки стучали по окнам со звуком, похожим на шипение масла на горячей сковороде. Рид подумал, что готов так пролежать хоть до весны.

Руки Симоны блуждали вверх и вниз по его спине. Затем ее пальцы наткнулись на шрам от пули на плече.

Он передвинулся, оперся на локти, чтобы посмотреть на нее сверху вниз.

– У тебя потрясающие глаза.

– Просто карие.

– Какая же ты художница, если «карие» – лучшее, что ты можешь сказать? Они тигриные. Как темный янтарь. Согласна?

– Какой же ты шеф полиции, если делаешь выводы без доказательств, лишь бы было согласие?

– Ты должна остаться. Там ужас, что творится, – продолжал Рид, прежде чем она успела сказать «да» или «нет». – Правда ужас. Впрочем, даже если бы это была теплая июньская ночь, я все равно хотел бы, чтобы ты осталась. Навсегда. Могу предложить тебе вино, замороженную пиццу и еще секс.

Она посмотрела на него смеющимся взглядом.

– С чем пицца?

– Сосиски и пепперони. – Перевернувшись, он взял с тумбочки ее бокал с вином. – А еще у меня есть шоколадка «Дав».

– Шоколадка решает дело. – Симона села, взяла из его рук бокал. – Но и от секса не откажусь.

– До или после пиццы?

– После. У меня разыгрался аппетит. Надо написать Сиси. Она в курсе, что я к тебе поехала, и все поймет, но раз там ужас что творится, пусть знает, что я в тепле и безопасности.

Рид встал и подошел к стеклянным дверям.

– Ураган и правда серьезный. Попроси ее ответить. Убедимся, что с ней все в порядке.

– Сиси пережила больше ураганов, чем мы оба вместе взятые. У нее есть генератор, поэтому там обычно собирается народ, чтобы переждать «северо-восточный». Друзья, еда и алкоголь. Все останутся на ночь. Ты был приглашен, – добавила Симона. – Но у меня были другие идеи.

Рид включил камин, добавив мерцающий свет искусственного пламени.