— Грейс? — повторила я и частично осознала нелепость происходящего: вот я произношу ее имя, крадучись иду позади жилого дома, дождь льет как из ведра, и я промокла до нитки. Одновременно другая часть меня была уверена, что я действительно видела Грейс и что в данный момент она прячется за мусорными баками.

Я была всего в нескольких футах от баков, когда оттуда что-то выскочило. Что-то темное, почти у самой земли. Я тотчас поняла: кошка пробежала к деревьям.

Я посмотрела ей вслед: кошачий хвост мелькнул еще раз и исчез. Я едва не расхохоталась вслух, потому что, если смеешься, уже не заплакать.

Внезапно у меня возникло ощущение, что за моей спиной кто-то есть. Что Грейс все это время сидела между мусорными баками и теперь молча подходила ко мне с ножом в руке. Я резко обернулась, подняла кулак… но, конечно же, там никого не было.

Я заметила бутылку, которую опрокинула кошка, пустую зеленую бутылку из-под пива «Йинглинг». Несколько других бутылок по-прежнему стояли вертикально, прикрытые мокрой картонной коробкой, — вероятно, их тут оставили подростки из многоквартирного дома, украв из семейного холодильника.

К тому времени я промокла до нитки. Побрела обратно тем же путем, что и пришла, по переулку. И пока шла, продолжала то и дело оглядываться через плечо.

Официантка принесла мне сэндвич с тунцом и жареный картофель и с приветливой улыбкой поставила тарелку. В другой руке у нее был кофейник. Подлив в наши чашки кофе, она спросила Элизу, решила ли та поесть.

— Пока ничего не надо, спасибо.

Официантка снова улыбнулась и отошла к другому столику.

Элиза отхлебнула кофе, наблюдая за мной поверх края чашки.

— Тебе следует что-нибудь съесть.

Я покачала головой и отодвинула тарелку.

— Я не голодна. Мне просто стыдно, что я просто так занимаю столик.

Элиза оглядела закусочную.

— Не вижу наплыва посетителей.

Она была права. Еще не было четырех часов, и лишь половина столов были заняты. Снаружи дождь перешел в изморось, но небо все еще было затянуто темными тучами.

Элиза сделала еще один глоток кофе и пристально посмотрела мне в лицо. В ее взгляде было то же сочувствие, что и у моей матери, когда она тревожилась обо мне.

— Я не сумасшедшая, — сказала я.

— Я этого не говорила.

— Я видела ее, Элиза. Клянусь Богом.

— Я верю тебе. В смысле, я верю, что ты подумала, что видела ее. Но в последнее время на тебя так много всего свалилось, Эмили. Ты наверняка устала. Ведь когда я приехала сюда, я застала тебя в машине, где ты спала. Что вполне понятно. Весь этот стресс, с которым ты столкнулась, особенно после вчерашней ночи…

Она не договорила, поэтому я решила сменить тему — мне не хотелось упоминать о том, что я видела Грейс на променаде.

— А ты?

Она нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Я вижу по твоему лицу, что случилось что-то плохое. Так что, давай выкладывай.

Элиза сделала еще один глоток кофе и посмотрела в окно на шоссе. Помолчав, она тихо откашлялась и заговорила.

Она рассказала мне, что в то утро ее жених не дал о себе знать, что было странно, потому что они по утрам обменивались сообщениями. Она написала ему, но ответа не получила. Сегодня был день судебных заседаний, и она между рассмотрением дел проверяла телефон, но Джеймс так и не ответил. Элиза призналась, что получила мое сообщение с просьбой о встрече, но проигнорировала его, все еще злясь из-за того, что произошло накануне вечером.

Так продолжалось до тех пор, пока суд не ушел на обеденный перерыв. Лишь когда она пошла в свою любимую закусочную, Джеймс, наконец, позвонил.

— Я стояла в очереди со всеми, и я просто… Может показаться глупостью, но на меня нахлынуло странное облегчение, и я так разволновалась, будто снова стала неразумной восьмиклассницей. Но он даже не поздоровался.

— Что он сказал?

Она поджала губы и уставилась в свой кофе. Затем подняла глаза и встретилась со мной взглядом. Я ни разу не видела ее такой уязвимой, такой страдающей.

— Наорал на меня. Назвал меня сукой. Шлюхой. Проституткой. Всеми этими ужасными словами. Я не знала, что мне делать. Я едва не расплакалась прямо на глазах у всех, поэтому вышла из очереди и побежала прямо в туалет. Одна кабинка была пустой… я заперлась и просто стояла там и слушала, как он орет.

— Что он кричал?

— В общем-то, одно: если я не хочу за него замуж, могла бы просто сказать и не втягивать его родителей.

Я вытащила из коробки на столе салфетку и протянула ей, чтобы она могла вытереть навернувшиеся на глаза слезы.

— Втягивать его родителей во что?

Как оказалось, был один парень, с которым Элиза встречалась до Джеймса, парень по имени Трэвис: однажды она провела с ним выходные в Лас-Вегасе. Прекрасно провели, жили в отеле «Венишиэн». В последнюю ночь там они напились, и Трэвис уговорил ее разрешить ему снять их на телефон, когда они занимались сексом.

С одной стороны, Элиза знала, что это глупо; с другой — идея ей понравилась, но на всякий случай она сказала ему, что он может снимать только на ее телефон, и когда он согласился, она позировала ему, становясь то так, то этак. Затем, когда они занялись сексом, он запечатлел весь процесс на фото и на видео и отправил все в облако, и, насколько Элиза знала, все это еще там. Она так и не удосужилась удалить эти файлы, даже после расставания, и неким образом кто-то получил доступ к облаку и отправил компромат родителям Джеймса.

— Боже мой, — прошептала я.

Элиза сняла очки и потерла глаза.

— После того как он бросил трубку, я еще несколько минут оставалась в туалете, пытаясь прийти в себя, а затем ушла. Даже не удосужилась вернуться в зал суда… Никому даже не позвонила, чтобы сообщить, что не вернусь. Приехала домой, к себе в квартиру, чтобы лечь в постель, но затем вспомнила про твое сообщение и ответила, что встречусь с тобой здесь.

— Как думаешь, как только Джеймс остынет, выслушает тебя?

— Не знаю. Хочется надеяться, что да. Но даже если я все объясню, он наверняка пожелает узнать, почему я не удалила мои с Трэвисом фотографии. Если честно, у меня нет уважительной причины. Я никогда не смотрела на них. У меня сотни снимков, которые я никогда не пересматриваю.

— У кого, кроме тебя, есть доступ?

— Ни у кого. Я единственная.

— Тогда как?..

— Понятия не имею. — Элиза зябко потерла руки, как будто не могла согреться. — Но это пугает.

Я сделала глоток кофе, не зная, что еще сказать. Внезапно мой взгляд упал на сумку Элизы, стоявшую рядом с ней.