Прохлопать покушение на короля, удавшееся убийство Оломаров… И одного пункта хватило бы, чтобы его разжаловали до капрала и сослали на границу, хомяков по степи гонять. Может, и сошлют еще, заслужил.

– Мы начали трясти ближний круг. Кто-то, конечно, был в курсе, но приближенного не трогали. Слишком уж труслив. Он бы нам всех сдал при первой же опасности для бесценного себя.

– То есть пока у тебя тишина?

– Я бы так не сказал. Легат в себя не пришел, но мальчишку мы осмотрели.

– И?

– Родственники. Они с Ветаной родня, хоть и дальняя. Может быть, в третьем-четвертом поколении.

– Если прабабка Ветаны сбежала из Храма, возможно, у нее были родные. Она ничего не рассказывала, к сожалению, а спросить не у кого.

– Почему они уничтожили Оломаров? – вслух задумался канцлер.

– Непригодны? Дара в них не было, но кровь-то была, – согласился Рамон. – Не понимаю. Может быть, Вета знает?

– У нее сейчас тоже не спросишь, – вздохнул канцлер. – Лежит без сознания. Маги дежурят рядом, пытаются ее как-то подпитать, но все впустую.

– Она выжгла дар? – уточнил король.

Рамон ощутимо напрягся:

– Это на что-то влияет?

– Ни на что, – пожал плечами его величество. – Магия – полбеды, есть еще и кровь. И она у Ветаны подходящая. Даже если она не останется магом жизни, то родить его все равно сможет.

– Племенная телка, так?

– Рамон! – рявкнул Алонсо.

Его величество махнул рукой:

– Все маги отвечают не только перед своим даром, но и перед своими потомками, что в этом удивительного? И почему ты так остро реагируешь?

Рамон молча отвернулся.

– Не волнуйся, я девочке жизнью обязан, неволить ее не буду. Выйдет за кого сама захочет.

– А если не захочет?

– Она молодая здоровая женщина, – отмахнулся Алонсо. – И учти, если она правда потеряла дар, ей нужно нечто другое на замену. Хотя бы муж и дети, чтобы рыдать некогда было. А то ведь такие могут и вниз головой, с моста.

Кажется, о таком Рамон не подумал. Во всяком случае, повернулся обратно и сделал вид, что внимательно слушает.

– Есть у меня одна идея, – подумав, заговорил его величество. – Я обратил внимание на Лауру Оломар. На кого она похожа?

Мужчины переглянулись, пожали плечами. Рамон Лауру вообще не видел, Алонсо видел, но поди разбери там что-то на обугленном трупе. Первым догадался Рамон:

– Думаете, мать гуляла?

– В этом я уверен, хоть со свечкой и не стоял, – усмехнулся король. – Если Лаура не от отца Ветаны… Попросите Ренара тщательно обследовать тела именно на предмет родственных связей.

Алонсо кивнул:

– Я прикажу.

– Первое. Родственные связи. Второе. Мне нужно знать, откуда они приехали. Я уверен, что это работа Ришардов.

– Хотел бы я знать, на что они рассчитывали, – пробормотал Рамон.

– На то, что я не смогу справиться с магом жизни, – пожал плечами король. – И я не смог бы, скажем честно.

Моринары воззрились на короля.

– Смерть – плохая защита от жизни, что поделать. Тем более неожиданно, вот так. Мои щиты слетели бы через пару минут, и я оказался бы… Был бы вынужден перейти в свою вторую форму.

– И это вас не спасло бы, – догадался Рамон.

– А теперь представь себе картину. Меня убивают, на моем месте возникает монстр, тут же и легат, который объявляет…

– Что они избавили Алетар от чудовища, которое сожрало короля и правило ими беззаконно под личиной его величества.

– А учитывая, что мои дети тоже полудемоны, первая же проверка покажет… Плохое она покажет. Либо признаемся в своем происхождении и получаем бунт, либо бежим из страны, либо…

– Все плохо было бы, – буркнул Алонсо. – Но как изящно задумано!

– Конечно. Маг жизни, да еще на службе Храма… Никто и никогда не поверил бы в мою праведность. Даже то, что мы спасли Алетар от эпидемии, не помогло бы. Люди – существа неблагодарные и с короткой памятью.

– И на трон взойдет Ришард.

Его величество оскалился во все полудемонские клыки. Картина получилась очень выразительная.

– Никуда он уже не взойдет. Я взял кровь мага жизни этой ночью. Я его уделаю, как акула – селедку.

Звучало многообещающе. И его величество в чем-то был прав. Ришард мог получить свой щит только от мага жизни. Маг жизни мертв, а некромант у нас кто? Правильно, вот через мертвую кровь мы мага и достанем. И хорошо достанем, поплачет он еще. Недолго, но кровавыми слезами.

– А что делать с главным храмом?

Вопрос был по существу. Можно подавить бунты в своей стране, можно разобраться с заговорщиками, но…

Пока есть главный храм и доверенный Светлого Святого, будут и проблемы. После такого щелчка по носу?

Обязательно будут.

– С ними надо разбираться жестко, – припечатал его величество. – И я даже знаю, как именно.

Алонсо вопросительно посмотрел на государя, и тот его не разочаровал.

– Первое. Все имущество храма в Алетаре отныне будет принадлежать… Храму. Но – другому.

– Другому? – искренне удивился канцлер.

– Мой предок пытался давить эту мразь. Я поступлю проще и сделаю так, что они сами себя сожрут. Объявим их продавшимися Темному и отделимся. Аргумент есть, у нас покушение на короля, мертвый маг жизни – не выдержал бедный мальчик такого кошмара… Что еще надо?

– Верхушка будет против.

– Старая? Не будет. Их просто не будет.

Рамон восхищенно посмотрел на короля, осознавая масштаб задумки. А ведь может, может получиться!

Одновременно убрать всю старую верхушку Храма. Если это получится, то оставшиеся приближенные – или кто там еще – передерутся за теплые местечки. И выглядеть это будет… некрасиво. А пока идет грызня, под шумок отделить храмы Алетара от основных и сделать из них карманных храмовников. Чтобы полностью зависели от Короны, тявкали по приказу и ждали вкусных косточек из рук хозяина.

Если у Ришарда найдутся какие-нибудь подходящие документы, можно и их обнародовать, дело хорошее, дело правильное. А они обязательно найдутся, на то у короля специальный отдел есть. Главное – сказать, что надо найти, а уж они расстараются.

Рамон подумал о худшем:

– Могут у доверенного быть еще маги жизни?

– Не просто могут, наверняка есть, – согласился король. – Если уж они так легко отпустили одного из магов…

– И что тогда? – поежился Алонсо.

Маг жизни и по совместительству фанатик? Даже думать о таком страшно и неохота. Жуть накатывала. Это ведь хуже всего, когда сила есть, а ума своего нет, и человек даже не понимает, что из него куклу на веревочках сделали. Подменяет разум всякими глупостями вроде «блага людей» или «дела Светлого Святого» и живет. И вреда от такого – втрое. А то и вдесятеро.