она несколько раз встречалась с ним во время загадочных поездок на выходные из радиошколы в Тейме. Сначала Вирджиния не сообщила, что уже работает на УСО, но капитан Грелль понимал, что ее свободное владение французским языком и опыт работы репортером во Франции могут пригодиться, и помог устроить ей собеседование. Вирджиния так сильно хотела получить эту работу, что ясно дала понять: она не новичок в разведке. Вероятно, она провела на вражеской территории больше времени, чем все они вместе взятые, а теперь к тому же еще и умела пользоваться радиопередатчиком. Кроме того, она могла продолжать тесно сотрудничать со своими старыми коллегами из УСО, поскольку в январе два агентства договорились о совместной работе в новом Штабе сил специального назначения (SFHQ) в Лондоне. Поэтому мало что изменилось, кроме ее зарплаты и возможности вернуться во Францию. Вирджиния снова добилась своего, но вскоре ей пришлось отчасти об этом пожалеть.

Впервые миссис Холл узнала о последних событиях в жизни Вирджинии от своих соседей. В город прибыли офицеры службы безопасности УСС. Они заходили в дома, стучали в двери и допрашивали как можно больше людей, которые знали Вирджинию, в рамках проверки службами безопасности. Ее мать заволновалась: Барбара знала, что раньше дочь делала что-то опасное, хотя не догадывалась, что именно. Семья искала подсказки в редких письмах из Европы, следя за ходом войны на карте мира в гостиной и гадая, где может быть сейчас Вирджиния. Они знали, что какое-то время она «отдыхала» в Лондоне, но теперь по бесцеремонным визитам офицеров УСС было очевидно, что Вирджиния возвращается в самое пекло[301]. Возможно, отчасти чувство вины заставляло Вирджинию отправлять почти всю зарплату миссис Холл на семейную ферму (а отчасти, возможно, выдающиеся навыки Барбары в игре на бирже). Деньги в любом случае все еще не были для нее приоритетом. В УСС были поражены, что Вирджиния даже не поинтересовалась размером зарплаты (которая в размере 336 долларов в месяц соответствовала жалованью неженатого младшего лейтенанта армии, без надбавки за особо опасную работу – по очевидным причинам). Эта сумма была на шестьдесят пять процентов больше оклада, который она получала в УСО, но теперь, когда Вирджиния добилась возвращения в поле, зарплата перестала иметь большое значение. Ей полагалось страхование жизни на 10 000 долларов, но она так и не подписала страховой полис, торопясь попасть во Францию[302]. Важнее было то, что, хотя Вирджиния оставалась гражданским лицом, ей наконец-то было присвоено соответствующее воинское звание. В то же время, учитывая ее послужной список оперативной работы в полевых условиях, предлагаемая должность младшего лейтенанта – младшего офицерского звания – была разочарованием. Даст ли ей это статус, необходимый для работы, которую она хотела выполнять?

С Вирджинией и Арамисом во Франции теперь находилось пятеро агентов УСС, но после столь медленного старта американцы были полны решимости наверстать упущенное в тайной войне. Совместная цель SFHQ заключалась в том, чтобы УСС и УСО в «День Д» сыграли решающую роль, сформировав группы партизан-макизаров, обучив и вооружив их для выполнения стратегических диверсионных операций и – когда придет время, – для нападения на немецкие конвои. Прежде всего план состоял в том, чтобы заставить эти партизанские отряды подчиняться приказам верховного командования союзников, а не случайных местных лидеров, которые могли принести больше вреда, чем пользы, преследуя собственные политически мотивированные цели. Эта задача – никогда ранее не выполнявшаяся в таком масштабе, – требовала от агентов военной смекалки, дипломатии и абсолютного присутствия духа. Предполагалось, что такие характеристики присущи исключительно мужчинам; Вирджиния должна была доказать, что она тоже ими обладала.

Так что именно она, а не ее начальник-мужчина, сразу же взяла на себя ответственность по прибытии в Париж и привела их к одному из своих контактов. Арамис тормозил ее, постоянно жалуясь на свое колено. Вирджиния злилась: сейчас было не время привлекать к себе внимание. Атмосфера угнетения и напряжения в Париже усилилась с ее последнего пребывания здесь, и буквально за каждым уголком велось наблюдение. Школы превратились в казармы; кинотеатры, театры и кафе были отданы исключительно под нужды немцев; старые танцевальные залы и джаз-клубы, которые Вирджиния любила в студенческие годы, были принудительно закрыты; улицы с еврейскими названиями были переименованы в честь антисемитов. А после многих лет антисоюзнической пропаганды по радио и на рекламных щитах воздух был пропитан враждебностью, особенно по отношению к американцам. Когда самолет Соединенных Штатов был сбит после бомбардировки союзников, сообщали, что люди танцевали на улицах.

Наконец они добрались до дома мадам Лонг, которую рекомендовал один из старых университетских друзей Вирджинии. Она жила в доме 57 по улице Вавилон, недалеко от места последнего упокоения Наполеона в Доме инвалидов. Раньше мадам Лонг давала Вирджинии приют, не задавая вопросов, но в этот раз она сразу же почувствовала неприязнь к Арамису. Мало того, что он нарушил основы безопасности, рассказав, как повредил ногу, выбираясь из лодки; но мадам Лонг также находила невыносимо напыщенным его абсурдное использование длинных слов. Быстро устав от гостя, мадам Лонг настояла на том, чтобы отвезти его прямиком в пансион, которым управлял ее друг-голлист, прежде чем Арамис успел сказать что-либо еще. Вирджинии разрешалось пользоваться всей квартирой, но ее опасно болтливому спутнику мадам Лонг запретила впредь показываться у нее на пороге[303].

Все знали, что вторжение союзников неизбежно, но агенты УСС, включая Вирджинию, не знали ни точной даты, ни места – предосторожность против потенциальной утечки информации под пытками. Еще одна высадка должна была произойти через некоторое время на Ривьере, формируя тем самым двустороннее нападение на немцев. Используя свое знание Франции, полученное во время первой миссии, Вирджиния уже выделила в качестве стратегически важного поля битвы для Сопротивления район в Крёзе, расположенный в центральной Франции, примерно на равном расстоянии от побережья Ла-Манша и Средиземного моря. Этот выбор был не случаен. Местность между Шатору и Лиможом была указана верховным командованием союзников как приоритетная цель для вооружения партизанских групп, чтобы они могли атаковать вражеские силы в движении, нарушать их линии снабжения и подрывать боевой дух. Это была уже знакомая Вирджинии территория: она работала там во время своей первой миссии. Район был густо населен немцами и их осведомителями, так что возрастал риск быть узнанной. Но эти опасения не помешали Вирджинии на следующий день отправиться поездом в Крёз с прицепом в виде Арамиса. Они высадились в маленьком городке под названием Сен-Себастьян в двухстах милях к юго-западу от Парижа, где она присмотрела для будущего саботажа депо и железнодорожные пути.

Сразу