– Ох, дать бы тебе! – она замахнулась на него. – Лиза, вот. На память.

В коробочке лежало кольцо с крупным изумрудом. Я растерялась.

– Да не бойся! Я никого не убивала, оно ещё мой прабабке принадлежало. Ну, а кому до неё – уж не знаю, извини.

– Спасибо! Кольцо роскошное!

– Тебе правда нравится? Ой! Слава богу! А то я всё переживала: с рубином или с изумрудом? Слушай, – она придвинулась поближе, – смотрю, все парами, и мне так надоело одной!.. Хочу отловить какого-нибудь маркиза или графа и выйти за него замуж. Я бы даже бросила разбойничать. Ну, если изредка, для души. Как думаешь, получится?

– Конечно! Кстати, при дворе Виктора полно графов, я шепнула ему насчёт тебя. И отлавливать не придётся.

– Ой! – Она едва не запрыгала от радости и обняла меня напоследок.

* * *

Мы ехали в карете втроём: я, ведьма и пророчица, которая решила сопроводить нас до границы королевства Виктора Кая. Сам он скакал рядом.

– А как же куры? – издевалась ведьма.

– Что им сделается? – Лаура оторвалась от толкового словаря. Последнее время она с ним не расставалась. – Его величество отправил тёте помощников. Мы уговариваем её переехать поближе, но она пока отказывается. Привычка…

– «Мы…» – фыркнула ведьма.

Пророчица вздохнула:

– До чего у вас характер отвратительный!

– Так я ж ведьма! Пока ещё.

– Зачем ты опять в деревню потащилась? – спросила я Лауру. – Я считала, ты в Ордэсе останешься.

– Да эта свататься примчалась к Виктору. Принцесса, которая шкуру носила. Ослиную. Доротея! Овдовела, её принц из окна упал.

– И что?

– Ну, я посмотрела, красивая. Блондинка! Тоненькая, как подсвечник. «Давайте я поиграю вам на арфе, ваше величество! Давайте покатаемся на лошадях, ваше величество! Ах, я слышала, вы дивно танцуете, ваше величество!»

– Врала. Он не танцевал двадцать лет.

– Он просто не хотел, а я не умею танцевать по-королевски. И ни на арфе, ни на лошадях… В общем, сил моих не стало, вещички сложила… Виктор выздоровел, моя помощь ему уже не требовалась, а тётя – старенькая, ждала, волновалась. – Лаура повернулась к ведьме: – И на танцы я больше не ходила!

– Деревня в трауре, женихи в обмороке, – проворчала та.

– Потом, когда мне сны начали про тебя сниться страшные и гадание вышло тяжёлое, я бросилась к ведьме, вместе поехали к Виктору. Мы с ним поговорили. Он думал, что я отказалась от него. Разочаровалась и отказалась. Представляешь?! А Доротея ему нисколечко не нравилась, за ней убийств на два пожизненных срока, она же всю свою родню извела и мужа заодно. Но принцесса! Ни один суд не станет связываться.

– Слушаю и изумляюсь! – ведьма хлопнула ладонью по коленке. – Нашла к кому приревновать! Чистая идиотка. Сразу непонятно было, что Доротея двинутая? Нормальный человек наденет грязную вонючую шкуру, содранную живьём с осла? Которого каждый день сама морковкой кормила. И вдруг: «Папа, хочу его шкуру, а не дадите – устрою вам небо в алмазах!» Шкуру дали, но всё равно устроила. К ней на десять шагов никто не мог приблизиться – так несло тухлятиной! И папаша-то был с приветом, на родном дитяти жениться сообразил, а дочурка – ещё хлеще. Она трёх солдат избила, одному всю рожу исцарапала. Упиралась, когда её из загона со свиньями вытаскивали. Ела с ними и спала в навозе. Хрюкать начала! «Не вернусь во дворец! Хоть режьте. Хрю-хрю!» Свинская маньячка.

– Да поняла я уже, – с досадой махнула на ведьму Лаура. – Не стыдите, и так неудобно. Виктор до сих пор подшучивает. «Будешь плохо себя вести, уйду к рецидивистке. Свиней разводить».

– В Ордэсе не надо свиней разводить, их там – не протолкнуться! Расплодились за время его чуткого правления.

– Вам бы только подкалывать! Это кошмар! – возмущалась пророчица. – Как ты её выносишь?

– Выносишь! – глумливо повторила ведьма. – Какие мы нежные!

– Вы меня своими шуточками уже утомили! – Лаура захлопнула словарь. – Кстати, у вас усы совсем выпали. И родинка отвалилась.

– Что?! Зеркало дай! – закричала ведьма.

Пророчица вытащила из сумочки-кисета овальное зеркальце и подала ей с вредной улыбочкой.

– Рубить-колотить! – выдохнула ведьма. – Зараза ты рыжая…

– А я-то при чём? – пророчица хихикнула.

* * *

Скоро ведьма задремала, а Лаура придвинулась ко мне.

– Посоветоваться хочу. – Она заметно волновалась. – Всё у нас с Виктором вроде хорошо, но…

– Но?..

– Он готов объявить о помолвке.

– И замечательно! Поздравляю. Я – в курсе.

– Лиза, мне до сих пор кажется, что я всех обманываю! Какая из меня королева?! Я сирота полуграмотная, а он… – Она шмыгнула носом.

– Я тебе уже говорила, Герда тоже была обычной девочкой.

– Она была дворянкой, пусть и скромной. И образованной, а я… Даже родителей нет… Одна тётка…

– Слушай, – я сжала в ладонях её тонкие дрожащие пальцы, – Герда погибла ради него, всей душой она желала ему счастья. Лишь ты можешь воплотить её мечту. Какое отношение к этому имеет количество твоих родственников? Я знаю, как он к тебе относится. И потом, он король, и он уже всё решил.

– Тут на днях… – зашептала пророчица, внимательно посмотрев на ведьму и убедившись, что она спит. – Виктор… Ну… Мы с ним… – Она покраснела до самых ушей.

– Вы с ним?..

Лаура положила ладони на свои пылающие щёки.

– Целовались.

Гремучий порошок! А я-то уж…

– По-настоящему, – добавила она, опуская ресницы. – Сердце так стучало, думала, расшибётся.

– Лучше сказать «разобьётся», – автоматически поправила я, – поэтичнее.

– Разобьётся. – Она выдохнула, словно признание принесло ей облегчение. – А он сначала обнял и говорит: если поцелую, дороги назад уже не будет. Я чуть не… чуть не лишилась чувств.

Поцелуй в этом жестоком целомудренном мире значил гораздо больше, чем в нашем, но наверняка осаждаемые поклонницами монархи были исключением. Ведь они по своей сути – исключения. Ах, мой коварный братец! И я прекрасно понимала Лауру: иногда действительно обратного пути нет.

– На людях он король-король, – шептала она, горя глазами, – а когда мы вдвоём, капризничает, будто маленький, а мне нравится! Баюкала бы его, как ребёночка. Я – совсем дура, да?

Вспомнилось бессмертное: «Влюбляясь, глупеют все до единого»[26].

Нет, Джейн, только те, которые могут себе это позволить.

– Ты – не дура. Просто ты его любишь.