- Он хотел мне отомстить! — выдвинула обвинение Гаудия, расширяя ноздри от негодования. — Он мне крысу положил! В нос! На подушку!!! Синехвостое чучело!

- Прошу не оскорблять кота! — обиделась я. И удивилась. — Крысу??? — дело в том, что из-за особенностей разнонаправленных глаз охотника из Ку-ку не вышло и он частенько не мог пройти даже в дверь, упираясь в соседнюю стену. — Это бездоказательное обвинение!

- Бездоказательное?! — яростно взревела Гаудия, посылая молнии из глаз. — А крот? А сардельки? А курица? Я тебе покажу бездоказательное!

Очевидно, Гаудия была не в себе. Но девушка оказалась настроена решительно. Я пошатнулась, когда она внезапно отпустила кота, не удержалась и плюхнулась на многострадальное место, взвыв от боли. Ку-ку сделал кульбит в воздухе и с гордым рычанием, не иначе как представив себя горным львом, приземлился на четыре лапы. Задрав хвост трубой и сделав вид, что ничего не произошло и это не его только что болтали в воздухе две взбешенные девицы, источник ссоры с чувством собственного достоинства медленно, словно нехотя, двинулся по своим делам.

Гаудия бросилась в свою комнату, на секунду скрылась, затем выскочила, скосив хорошенькое лицо и, хорошенько размахнувшись, не колеблясь, что-то кинула в нас. Маленький, пушистый и серый безвольный комок приземлился у ног Клозели. Тетушка охнула и завизжала не хуже Гаудии, рассмотрев отдавшую Богу душу мышь около своего лакированного туфля. Мистер Стен и растрепанный после сна Кловес в одних штанах — единственные, кому удавалось сохранять хладнокровие в сложившейся ситуации, пытались унять разбушевавшихся дам. Но только до тех пор, пока следующим из девичьей светелки не полетел крот, к сожалению, уже бездыханный и попавший прямиком в лоб мистера Стена, от чего тот приглушенно вздохнул и осел. Следом взлетела связка сарделек, ну а под конец озверевшая девушка швырнула в нас общипанную синеватую тушку цыпленка. Цыпленок, хоть и не умел летать, но приземлился прямо в меня, неприятно пристукнув окорочком по макушке.

Этого оскорбления я уже перенести не смогла, размахнулась и отправила птицу в обратный полет, радуясь своей меткости, когда та точно также настигла Гаудию звучным шлепком. Однако на этом склочная девица не успокоилась, тряхнула копной темных кудрей и с криком:

- Куртизанка!!! — бросилась и вцепилась мне в волосы.

- Бесприданница! — честное слово, понятия не имею, откуда мне на ум пришло это сравнение.

Гаудия взвыла и больно дернула мои пряди, а я с остервенением, достойным собаки бойцовой породы, вцепилась в её шевелюру. Мы повалились на каменный пол, ожесточенно брыкая друг друга и шипя совсем без должной интеллигентности.

- Это я невеста Ратмира, а не ты! — Гаудия тяжело выдохнула мысль, которая терзала её все это время. Ошалев от неожиданного признания, я запротестовала:

- Нет, я невеста!!! — и если вчера я перебирала женихов, то сегодня некуда было деваться от невест!

- Дамы, дамы!.. – безуспешно взывал к нашему разуму мистер Стен, боясь прикоснуться к катающемуся по полу клубку.

Еще пару дней назад, заяви Гаудия такое, я бы с радостью с ней согласилась, лишь бы меня оставили в покое. Но сейчас ситуация изменилась, и под ложечкой препротивно ныло от последних слов наглой девицы...

- Гаудия, ты что?? Ты же его племянница!!!

- Не кро-ов-на-я-я-я!!! — завопила девушка — быть может, потому что я накрутила черную прядь на кулак... или?.. я всмотрелась в лицо Гаудии и поняла, что оно заплаканное. Казалось, девушка провела в слезах всю ночь. — Ненавижу этот лес! Не-нави-и-ижу!

- Хватит! — рявкнула я, резко отпуская противницу, поднимаясь с пола и судорожно поправляя растрепанную прическу. — А ну-ка в комнату!!!

Отшвырнув носком кротовую тушку, я решительно затолкала раскисшую девушку в приоткрытую дверь. Наблюдатели и доброжелатели вломились за нами, испугавшись оставлять нас наедине. Но мы, не сговариваясь, хором рявкнули:

- Всем вон!!!

Я захлопнула дверь перед испуганными лицами мужчин и повернулась к притихшей девице:

- Ты что тут, плачешь по ночам?

- Да-а-а! — не сказала, а провыла Гаудия, картинно заломив ладони. И выставила вперед палец: - Это все ты!

- Я? Ну и ду… шка, — в сердцах чуть не выпалила ругательство я. — На лицо явное отсутствие деятельности ума!

- Что? — вытаращила глаза страдалица.

- Нашла по кому плакать! По этому вечно кислому лимону? По сморчку, что всю жизнь просидел на одном месте? По этому... тирану-параноику, которому самое место в лечебнице по восстановлению душевного равновесия? Ты что, парней в своей жизни не видела?

- Видела. Мы жили в небольшом поселении, — тяжело вздохнув, решила пооткровенничать соперница, — довольно далеко отсюда. Иль Ратмир знаком с нашей матушкой лишь по переписке. Она подобрала нас в детстве у нищенки, следующей по торговому пути. Позже родились свои дети. А когда время подошло, обратилась к далекому родственнику, по слухам небедному, с просьбой устроить нашу судьбу. Ратмир предложил отправить нас в Высший Университет, а до этого организовать занятия по подготовке. Так мы и оказались здесь...

- Это же замечательно, Гаудия! — воскликнула я, с горечью осознавая, что за все время жизни в лесу, у девушки не было никого, с кем можно было бы пооткровенничать и поплакаться в жилетку — ни матушки, ни подруги. Для меня самой дни без сестер и Джит превратились в серьезное испытание. Навыки острословия приходилось оттачивать на ком ни попадя. — Жизнь дает тебе шанс стать собой! Университет — это целый мир, почти что город. Надо использовать возможность, а не оставаться в этой глуши, — со вздохом порадовалась я, что хоть кому-то открыта дорога в будущее.

- Но я ничего не знаю про жизнь там! — по-детски хныкнула она, нервно перебирая складки покрывала.

- Там... все понятно, Гаудия. — Ответила я, понимая, что ничего не понятно именно здесь, в лесу. — Ты быстро привыкнешь. Главное, следуй своим желаниям... желаниям своего сердца. То, что тебе интересно, важно и без чего ты не можешь… у тебя лучше всего получится. Когда сомневаешься — проверь себя внутри. Что почувствуешь, если откажешься от спорного начинания? Защемит ли тут?.. — я ткнула себе пальцем в грудь, поражаясь скрутившей меня сентиментальности. Правда, ненадолго. — И парни там... закачаешься. — Припомнила фразу Джит, сама-то я, разумеется, была изрядно холодна к едва окрылившимся мужским телам. Но хитрая подруга для поднятия моего настроения в глуши подсунула в дорожный сундук журнальчик с весьма привлекательными студентами, демонстрирующими свои лабораторные разработки. Со страниц улыбались юные изобретатели — загорелые, мускулистые, с глазами, светящимися от гордости и надежды изменить мир к лучшему. Даже я пару раз мечтательно вздохнула, посматривая на весьма удачные фотографии.

- Кажется, у меня для тебя кое-что есть, — от воодушевления я подпрыгнула на месте и резво бросилась в комнату за журналом с красавцами и книгой по структуре Академии. Нужные издания нашлись в одном из сундуков. Джит постаралась, чтобы я окончательно не забылась в глухомани, как сейчас и произошло.