Перебежками, от дерева к дереву, двинулся наперерез. Заметил кхмеров первым, затаился над обрывом. Кхмеры искали место, где можно подняться. Василий дождался, когда вся группа собралась у подножия. Первый лезет наверх с веревкой за спиной. Достает гранаты. Взрывы грохочут один за другим, раздаются крики. Прыгает с обрыва, добивает всех оставшихся. Быстро собирает магазины. У Алики и старика уже оставались последние патроны, когда Василий на бегу швыряет запасные. Бой продолжился с неослабевающим накалом. Озлобленные неудачей, кхмеры несколько раз пытались пойти в атаку, но каждый раз отступали — слишком хорошие мишени они представляли собой сверху.

Наконец, решили больше не атаковать, а продолжать стрелять и понемногу продвигаться вперед. Все понимали, что скоро конец. У обороняющихся закончатся патроны и на этом все. Когда Василий вставил последний магазин, посмотрел на старика. Тот развел руки. Алика давно сидела пустая. Выглянул за край. Кхмеры почувствовали по ослаблению огня, что дело идет к концу, смелели. Стали перебегать, приближаясь к обрыву. Василий прикинул на глаз, сколько их. Арифметика выходила хреновая. На секунду задумался, крикнул:

— Сумку!

Алика бросила обе. Торопливо открыл, достал пачки долларов. Надорвал обертки, привстал и начал швырять их, как ручные гранаты. Зеленые бумажки запорхали по лесу, как мотыльки. Бросил еще и еще …

Стрельба стихла. Раздался удивленный крик. Василий осторожно выглянул — внизу мечутся радостные кхмеры, собирают деньги. Доллары усыпали склон, застряли на ветках, запутались в густой траве. Бандиты как сумасшедшие ползают по земле, прыгают на ветки и трясут деревья. Один, видимо командир, что-то кричал, тряс автоматом. Требовал продолжать бой. Куда там! Мимо него пробежал радостный кхмер с ворохом денег. Он отобрал у командира автомат и дал по морде, чтоб не орал понапрасну. Смотреть дальше на цирк было некогда. Василий крикнул:

— Уходим!

Все трое бросились прочь от обрыва. Быстро спустились с другой стороны и понеслись, как стадо оленей от волков. Бежали, перепрыгивая через камни, не замечая их, продирались сквозь кусты, не обращая внимания на царапины и клочья одежды. Хо начал задыхаться и тогда перешли на шаг. Так двигались без остановок, пока на джунгли не легли сумерки. От усталости ни Алике, ни Хо не хотелось есть. Девушка хоть и падала с ног, но спать на голой земле наотрез отказалась. Василий подумал и согласился. Каждый выбрал дерево и в переплетении веток изготовил себе лежак. Старик рассказал, что такие лежаки делают обезьяны. Они никогда не остаются на земле на ночь. Василий и Алика полностью согласились с разумными обезьянами. Через полчаса, тщательно уничтожив все следы на земле, все трое спали по-обезьяньи на деревьях.

Утро разбудило птичьими воплями и слепящими лучами солнца. Все прекрасно выспались в безопасности и отдохнули. Только с непривычки болели бока, но это мелочи. Старик ловко слез на землю и с усмешкой наблюдал, как двое европейцев сползают вниз, стараясь не сорваться и не порвать остатки одежды. Завтракать нечем, но осознание победы над превосходящим врагом заставило замолкнуть презренный желудок. Еда — не главное, найдется. Обсуждая на ходу вчерашние события, отправились дальше.

Старик все чаще доставал карту, всматривался и огорченно хмыкал.

— Что не так? — не вытерпел Василий, — снова лезем в очередную бодягу?

— Мы не идем в «бодягу», мы отклонились от маршрута, когда уходили от кхмеров, — обстоятельно ответил Хо, — теперь пойдем по дуге и к вечеру выйдем на дорогу.

— Так мы шли по дороге? — удивилась Алика.

— Да, по дороге. Только очень старой. Поэтому ее трудно отличить от …ну, обычного леса.

— А почему ей не пользуются, что она так заросла?

— По ней ходили партизаны на войне с американцами. Война кончилась и она стала не нужна.

— Раз ты так хорошо знаешь дорогу, значит, тоже был партизаном?

— Да, — коротко ответил Хо и больше говорить не захотел.

К полудню вышли к озеру, заросшему по берегу высокой травой. Василий и Алика, как обычно, занялись костром. Старик ушел в лес за едой.

— Что он сегодня притащит на обед? — с тревогой сказала Алика, — опять какое ни будь чудо-юдо лесное.

— Мясо! — твердо ответил Барабанщиков.

Дед принес молодого питона. Алика с плохо скрываемым ужасом наблюдала, как Хо вспорол брюхо, выбросил оттуда полупереваренного енота, обрубил голову и хвост. Выпотрошил, вымыл. Разложил окровавленную тушу на ветках, достал котелок и пошел за водой. Но сразу остановился и огорченно покачал головой — котелок оказался пробит пулями. Пришлось разрезать питона на куски, закатать в глину и испечь в углях. Пока Хо готовил змея на обед, Василий исподтишка наблюдал за девушкой. Он ожидал, что сейчас поднимется возмущенный писк, но не тут-то было! Алика или привыкла, или поняла, что в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Спокойно ковыряла прутиком в костре, только старалась не смотреть на потрошение змеи. Ну нет тут другой еды, нет! Жареный или вареный змей это у нас экзотика, а здесь повседневная еда. Люди живут бедно, курица — роскошь, колбаса — еда богачей, а сосиски и вовсе диво дивное! Рис едят во всех видах, если повезет — с вареной обезьяниной или змеятиной. Все остальное — заграничное чудо!

Когда Хо кивнул, девушка достала свой кусок, разбила палкой глину. Подождала, пока остынет и преспокойно съела мясо. Показала язык разочарованному Василию, который все же надеялся найти повод для ехидства. Едва не подавился от горя. После обеда старик долго рассматривал карту, вертел так и сяк. Вид у него был такой, будто ее подменили и он видит такую карту первый раз. Подсел к Василию, будничным тоном сообщил:

— На карте нет озера.

— Значит, карта неточная, — пожал плечами Василий.

— Нет, карта точная. Ее делали американцы по снимкам с самолета, — возразил Хо.

— Тогда что? — удивился Василий.

— Не знаю. Откуда-то появилась вода. И давно, лет двадцать назад.

— Мы его переплывем? — спросила девушка. Старик посмотрел на озеро, подумал, мотнул головой:

— Нет, обойдем. Оно не может быть большим.

— Ну, тогда пошли, — вздохнула Алика.

Озеро пришлось обходить по широкой дуге. Вблизи воды заросло особенно густо. Попадались места сплошных зарослей из травы, кустов и маленьких лианоподобных растений. Они так густо переплетались, что пришлось прорубать проход. Движение очень замедлилось и вскоре вовсе остановилось. Молча сидели на куче свежесрубленных веток. Старик снова достал карту, а Василий занялся самым нужным делом — чисткой автомата. Алика почти не устала, она не махала ножом, поэтому любопытно вертела головой во все стороны. Ей показалось, что в сплошной серо-зеленой каше ветвей и листьев мелькнуло светлое пятно. Вскарабкалась на корягу и вытянулась на носки, разглядывая, что там впереди. Не удержалась, спрыгнула.

— Какие новости? — улыбнулся Василий.