– Послушайте, старина, вы ведь важный клиент для де Плесси, а? Он может устроить для вас чартерный рейс. У нас есть запасной двести шестой. Если он согласится, а все наши машины переданы по контракту «Иран ойл», но на самом-то деле ему, возможно, мы могли бы получить разрешение службы управления полетами и доставить вас вверх по побережью – или, если бы вы смогли пройти паспортный и таможенный контроль в Бендер-Ленге, может быть, мы смогли бы перебросить вас через залив в Дубай или Эль-Шаргаз. Там вам, возможно, удалось бы договориться о перелете в Абадан или Бендер-Дейлем. В любом случае, старина, он мог бы разрешить нам помочь вам начать это путешествие.

– Думаете, он стал бы это делать?

– Почему нет? Вы для него важная фигура.

Касиги думал: разумеется, мы для него очень важны, и он это знает. Но я никогда не забуду эту ужасно несправедливую надбавку в два доллара за баррель.

– Простите? Вы что-то сказали?

– Я говорю, а зачем вам вообще было начинать этот проект? От дома далеко, и он, должно быть, приносил с собой одни проблемы. С чего все началось?

– С мечты. – Касиги очень хотелось закурить сигарету, но курение на борту разрешалось только в определенных пожаробезопасных местах. – Одиннадцать лет назад, в тысяча девятьсот шестьдесят восьмом году, человек по имени Бандзиро Каяма, старший инженер, работавший на мою компанию, и родственник нашего президента Хиро Тоды, ехал на машине по нефтяным промыслам вокруг Абадана. Это была его первая поездка в Иран, и везде, куда он ни приезжал, он видел высокие языки пламени от сжигавшегося попутного природного газа. Внезапно ему пришла в голову мысль: а почему нам не превратить этот попусту сжигаемый газ в нефтехимические продукты? У нас есть нужная технология, знания и опыт и привычка планировать с дальним прицелом. Брачный союз между японскими опытом и деньгами и иранским сырьем, которое сейчас попросту уничтожалось! Блестящая идея – уникальная и первая в своем роде! Три года ушло на проработку технико-экономического обоснования и планирование – достаточно долгий срок, хотя завистливые конкуренты утверждали, что мы слишком торопимся, и одновременно с этим пытались украсть наши идеи и настроить против нас других партнеров. Но было принято правильное решение, план компании Тоды был одобрен, и три с половиной миллиарда долларов собраны. Разумеется, мы только часть синдиката «Гёкотомо-Мицувари-Тода», но корабли Тоды повезут японскую долю продукции, в которой отчаянно нуждаются отрасли нашей промышленности.

Если нам вообще когда-нибудь удастся достроить этот комплекс, с отвращением подумал он про себя.

– А теперь мечта превратилась в кошмар? – спросил Скрэггер. – Я вроде бы слышал… сообщали, что у проекта будто бы кончаются деньги.

– Враги распространяют самые разные слухи. – Среди ни на миг не умолкающего гула генераторов танкера его уши уловили начало вопля, которого он ждал – ждал, удивляясь, что его так долго нет. – Когда де Плесси вернется на борт, вы мне поможете?

– С радостью. Он как раз тот человек, который мог бы… – Скрэггер замолчал; опять сквозь гул прорезался высокий тон человеческого вопля. – Боль от ожогов должна быть ужасной.

Касиги кивнул.

Новая вспышка пламени на берегу привлекла их внимание. Они наблюдали за людьми вокруг пожарища. Теперь огонь был почти потушен. Еще один вопль. Касиги пропустил его мимо ушей: его мысли были сосредоточены на Бендер-Дейлеме и ответе по телетайпу, который он должен немедленно отправить Хиро Тоде. Если кто и сможет решить наши проблемы, то это Хиро Тода. Он должен решить их. В противном случае мне конец, его ошибка станет моей.

– Касиги-сан! – Это был капитан, окликнувший его с мостика.

– Хай?

Скрэггер слышал, как капитан что-то длинно прокричал Касиги; звук японской речи был ему неприятен.

Касиги охнул.

– Домо! – крикнул он в ответ и резко повернулся к Скрэггеру, забыв обо всем остальном. – Пойдемте скорей! – Он первым бросился к лестнице, которая вела вниз. – Этот иранец, помните, тот самый, которого вы вышвырнули из вертолета? Он диверсант, и он заложил взрывчатку там, внизу.

Скрэггер последовал за Касиги через люк вниз по металлической лестнице, прыгая через две ступеньки, пронесся по коридору, спустился еще на палубу ниже, потом еще на одну и тут вспомнил про вопли. То-то мне показалось, они доносились со стороны мостика, а не снизу! Что они с ним сделали?

Они догнали капитана и его главного инженера. Два обозленных моряка полутолкали-полуволокли перед собой помертвевшего от страха Саида. По его лицу катились слезы, он бормотал что-то нечленораздельное, одной рукой придерживая на себе штаны. Иранец остановился, дрожа и стеная, и показал рукой на вентиль. Капитан присел на корточки. Очень осторожно он протянул руку и пошарил за огромным вентилем. Потом выпрямился. Брикет взрывчатки как раз покрывал всю его ладонь. Часовой механизм был химическим – ампула, глубоко вставленная в пластит и крепко примотанная к нему изолентой.

– Отключи его! – гневно приказал он на неуверенном фарси и протянул брикет иранцу.

Тот отшатнулся, бормоча и подвывая:

– Его нельзя отключить. Время уже вышло, должно взорваться… Вы что, не понимаете?

Капитан замер.

– Он говорит, время уже вышло!

Прежде чем кто-либо успел даже шевельнуться, один из матросов выхватил у него взрывчатку и, то волоча Саида рядом с собой, то толкая его вперед, бросился к лестнице – на этой палубе иллюминаторов не было, зато они были на следующей. Ближайший иллюминатор они обнаружили в углу коридора, задраенный металлической крышкой на двух болтах с барашковыми гайками. Он едва не расплющил о нее Саида, прокричав ему, чтобы тот ее открыл. Свободной рукой он начал отворачивать вторую гайку. Его гайка со стуком упала на пол, вслед за ней упала гайка Саида. Матрос распахнул иллюминатор. В этот миг раздался взрыв, который оторвал ему обе руки и бо́льшую часть лица и лишил головы Саида, забрызгав кровью дальнюю перегородку.

Остальных, спешивших следом, едва не швырнуло по лестнице вниз. Потом Касиги пробрался вперед и опустился на колени рядом с телами. Он тупо покачал головой.

Молчание нарушил капитан.

– Карма, – пробормотал он.

ТЕГЕРАН. 20:33. Оставив Мак-Ивера неподалеку от управления компании, Том Лочарт приехал домой – несколько объездов, обозленная полиция, но ничего чрезмерно неприятного. Домом была прекрасная квартира в пентхаусе современного шестиэтажного здания в лучшем жилом квартале города – свадебный подарок тестя. Шахразада ждала Тома. Она порывисто обняла его, страстно поцеловала, умолила сесть перед камином и снять ботинки, побежала принести ему вина – ледяного, как раз как он любил, – захватила закуску, сказала, что ужин будет скоро готов, скрылась на кухню и своим напевным, текучим голосом поторопила слугу и повара, потому что господин уже дома и проголодался, затем вернулась и села у его ног – пол был покрыт толстыми великолепными коврами, – обняв руками его колени, обожая его.