Наверное, Натан забыл, что я здесь, или же ему это было безразлично, но некоторое время спустя он воткнул нож в земляной пол и вытер руки ветошью. Затем он вышел из мастерской и встал на самом краю скального выступа, неотрывно глядя на море. Я последовала за ним.

Стремясь его утешить, я обвила руками его талию и попросила прощения, что так вышло.

Натан не отстранился, не высвободился из моих объятий, но я почувствовала, как от моего прикосновения он весь напрягся. Я уткнулась лицом в засаленные складки его рубахи и поцеловала его спину.

– Не надо, – пробормотал Натан. Лицо его все так же было обращено к морю. Я крепче обхватила его руками и прижалась к нему. – Агнес, прекрати! – Он схватил меня за руки и оттолкнул от себя. На скулах его заходили желваки.

Налетел ветер. Он сорвал с головы Натана шляпу и унес в море.

Я спросила, что случилось. Спросила, не угрожал ли ему кто-нибудь, и он рассмеялся. Глаза его были холодны, точно камни. Волосы, которые больше не прикрывала шляпа, развевались вокруг головы, как темные водоросли.

Натан ответил, что видит повсюду приметы близкой смерти.

В тишине, которая последовала за этими словами, я сделала глубокий вдох.

– Натан, ты не умрешь.

– Тогда объясни, откуда взялись волны смерти? – Голос его звучал тихо и напряженно. – Объясни предчувствия. Сны, которые мне снились.

– Натан, ты же сам смеешься над этими снами. – Я изо всех сил старалась сохранить спокойствие. – Ты рассказываешь о них всем подряд.

– Разве я смеюсь, Агнес?

Внезапно Натан шагнул ко мне, схватил за плечи, придвинулся так близко, что мы соприкасались лбами.

– Каждую ночь, – прошипел он, – мне снится смерть. Я вижу ее повсюду. Я вижу повсюду кровь.

– Ты свежевал животных и…

Пальцы Натана сильнее впились в мои плечи.

– Я вижу кровь на земле – темные вязкие лужи крови. – Он облизал губы. – Я чую вкус крови, Агнес. И просыпаюсь с привкусом крови во рту.

– Ты прикусил язык во сне…

По губам Натана скользнула недобрая усмешка.

– Я видел, как вы с Даниэлем говорили обо мне у лодки.

– Натан, отпусти меня.

Он словно и не услышал.

– Отпусти! – Я резким движением вырвалась из его цепкой хватки. – Слышал бы ты себя! Толкуешь о снах и знамениях, точно старуха.

Было холодно. Огромная черная туча надвинулась с моря, поглощая скудные остатки света. Но даже сейчас в темноте я видела, каким огнем полыхают глаза Натана. Его взгляд пугал меня.

– Агнес, – сказал Натан, – мне снилась ты.

Я не ответила, испытав вдруг жгучее желание вернуться в дом и зажечь масляные лампы. Я отчетливо сознавала, что совсем рядом, в неполных двух шагах от наших ног, шумит море.

– Мне снилось, будто я лежу в постели и вижу, как по стенам текут ручейки крови. Кровь капает мне на голову, и эти капли обжигают кожу.

Натан сделал шаг ко мне.

– Будто я привязан к кровати, и кровь поднимается все выше, пока наконец не накрывает меня с головой. Затем вдруг она исчезает. Я снова могу двигаться; я сажусь в кровати, оглядываюсь по сторонам и вижу, что комната пуста.

Натан с силой сжал мою руку, и я ощутила, как его ноготь больно впился в мякоть ладони.

– Но потом я вижу тебя. Я иду к тебе. И вижу, подойдя ближе, что твои волосы прибиты гвоздями к стене.

В это мгновение сильный порыв ветра сдернул с моей головы чепчик, и освобожденные волосы рассыпались по плечам. Я не заплетала кос, и длинные пряди тут же подхватил ветер. Натан тотчас вскинул руку и, ухватив пучок волос, рывком подтянул меня к себе.

– Натан! Мне же больно!

Он словно и не услышал – его внимание было привлечено другим.

– Что это? – прошептал он.

Ветер внезапно донес до на нас густой гнилостный смрад.

– Гниющие водоросли. Или дохлый тюлень. Отпусти мои волосы.

– Тсс!

Но я была уже по горло сыта его выходками.

– Слушай, Натан, никто за тобой не охотится. Не такая уж ты важная персона.

С этими словами я выдернула свои волосы из его цепких пальцев и уже повернулась, чтобы уйти в дом, но тут Натан схватил меня за рукав сорочки, с силой развернул к себе и наотмашь ударил по лицу.

Я задохнулась, и рука моя взлетела к лицу, но Натан перехватил ее и, стиснув мои пальцы, с силой дернул меня к себе. Даже на холодном ветру я чувствовала, как приливает к месту удара жаркая кровь.

– Не смей говорить со мной в таком тоне, – прошипел Натан, уткнувшись губами в мое ухо. Голос его был тих и безжалостен. – Я уже жалею, что позвал тебя сюда.

Еще секунду он сжимал мою руку, сдавливая пальцы, пока я не закричала от боли, а потом разжал хватку и оттолкнул меня прочь.

Шатаясь, я побрела в полумраке по камням, затем вверх по холму – туда, где стоял дом. Ноги мои путались в юбках, ветер невыносимо свистел в ушах. Я плакала, но даже сквозь завывания ветра и свои всхлипы я различила, как Натан, оставшийся стоять над морем, прокричал мне вслед:

– Знай свое место, Агнес!

В тот вечер я ждала возвращения Натана и не гасила лампу, теша себя надеждой, что, когда он вернется, мы помиримся. Однако время плелось, точно закованный в кандалы преступник, наступила и миновала полночь, а Натан все не приходил. Сигга и Даниэль давно уже разделись и заснули в своих постелях, но я все так же бодрствовала и не сводила глаз с язычка пламени, плясавшего на фитиле лампы. Сердце мое билось тяжело и гулко. Я ждала какой-то беды.

Несколько раз мне казалось, что я слышу во дворе шаги, но, распахнув дверь, всякий раз обнаруживала за ней только темноту и грохот волн, непрестанно бьющих о берег. Лег плотный туман, и я не могла разглядеть, горит ли в мастерской Натана лампа. Я возвращалась в свою остывающую постель и продолжала ждать.

Должно быть, я задремала. Проснувшись, я обнаружила, что в комнате темно, поскольку лампа погасла; однако я поняла, что Натан еще не вернулся. Затем в коридоре разнесся знакомый звук его шагов – как видно, меня и разбудило звяканье засова на входной двери. Я затаила дыхание, надеясь, что сейчас его теплые руки нашарят в темноте и отдернут мое одеяло, что я почувствую тяжесть его тела, когда он опустится на кровать рядом со мной, что услышу его голос, нашептывающий мне на ухо извинения.

Однако Натан не подошел к моей кровати. Из-под опущенных век я следила за тем, как он уселся на табурет и принялся снимать сапоги. За сапогами последовали штаны, а затем он медленно стянул через голову рубаху. Скоро вся его одежда валялась на полу. Натан выпрямился, и на мгновение мне показалось, что он сейчас двинется в мою сторону… но затем он сделал два бесшумных шага к окну, и почти в полной темноте я разглядела, как Натан откидывает одеяла на кровати Сигги.