бы нехотя, но явно млея от всеобщего жадного внимания, устремлённого на неё, решилась поделиться эксклюзивной информацией Лариса.

— Ратник?!! — ахнула и даже прикрыла ладошкой рот Ленка. — Матвей Петрович, он ведь только Гридень ещё? А Юрка — вообще Бездарный! Как они?..

— Матвей Петрович завтра на ранг Воя сдаёт, — как бы между прочим, вставила Алинка, идущая рядом с незаинтересованным видом.

— О!!! — восхищённо выдохнула Ленка. — Вой! В четырнадцать! Матвей Петрович такой крутой…

— Гений нашего Поколения, — пожала плечами Алинка, но было видно, что и она это восхищение разделяет.

— Но, всё равно, пусть Вой, но, как они справились с Ратником? — подтянулась к разговору до того шедшая немного впереди Галя — невысокая плотненькая, не по годам развитая шатенка.

— С ними был ещё телохранитель Матвея Петровича, Алексей Сумерский.

— Сумерский? Тот самый? Десятник Княжей Дружины? — заинтересованно уточнила Галя. — Ратник Земли?

— Тот самый, — кивнула Лариса.

— Но он почему-то пропал, и уже сколько про него ничего не слышно…

— Лечится и проходит реабилитацию в клинике. После пластической операции.

— Пластической? — удивилась Ленка.

— У него тридцать процентов тела обожжено было. В том числе и лицо сильно пострадало. Князь лично оплатил ему всё лечение и сам устроил его в клинику Агеевых, — с гордостью, словно это по её повелению совершено было, пояснила Лариса.

— Но, это получается, что Сумерский спас Матвея Петровича, а не наш Юрка?..

О! Я уже «наш» стал! Круто. Авторитет растёт. Глядишь, такими темпами, скоро и «вонючим тюфяком» быть перестану. Вот что причастность к истинным Авторитетам и Идолам делает.

— Сумерский остановил несущийся бензовоз, но тот оказался заминирован и взорвался. Взрывом его сильно ранило и обожгло. Он был не в состоянии вести дальше бой. Никто же не ожидал, что в за бензовозом Огневик прячется…

— Но, как тогда?

— Матвей Петрович прикрыл себя и Сумерского Щитом Земли. И держал щит, пока на него давил Огневик Потоком Пламени. А Юра сбил и отвлёк Огневика струёй воды из брандспойта пожарной машины, которая оказалась там рядом. Если бы не это, Огневик сжёг бы обоих: и Сумерского, и Матвея Петровича.

— О-о! — дружно и глубокомысленно выдали Лена и Галя.

— А я слышала, что Юра был вместе с Князем на церемонии прощания на Новодевичьем. После того теракта на мосту. Вместе с Князем и Матвеем Петровичем. Официально. Под камерами, — многозначительно сказала Алинка, как бы между прочим.

— О-о!! — последовал ещё более глубокомысленный звук от слушательниц. Причём, в этот раз заинтересованность показала и Лариса. А Алина стала выглядеть «отомщённой», одним своим этим замечанием она вернула себе авторитет самой сведущей и осведомлённой в делах «закулисы» власть имущих особы.

— Так, может быть, у него Дар проснулся? — с круглыми от дерзости собственного предположения глазами спросила Ленка. — И Князь его обратно в Семью забрал? И он теперь уже в Дружинной Избе. И в нашей школе больше не появится?

— Он, вообще-то, сзади тебя идёт, — как бы «мимолётом» заметила Алина. И, если я что-то вообще понимаю в женской мимике, «стрельнула» в меня глазами, эдак намекающе. Мол: «я-то тебя давно срисовала, и вообще — цени!».

— Ой! — последовал дружный испуганный писк со стороны Ленки, Гальки и даже Лариски, посмотревших, наконец, на меня, опознавших, после столь недвусмысленного указания, и вспомнивших, что они тут только что обо мне говорили.

— Здрасте, — только и осталось мне им ответить с лёгкой улыбкой и «виноватым» пожатием плечами. — Давно не виделись…

Глава 30

* * *

Разговор скомкался и увял. Это, в получившихся обстоятельствах, было естественно. Тем более, что класс уже подошёл к своему месту «плаца», и наша классная руководительница, Мария Васильевна, принялась нас пересчитывать и выстраивать, превращая неорганизованную стайку в элемент парадного строя «линейки». Не до неловких продолжений подслушанных разговоров стало.

Моё место, как уже ранее упоминалось — в первом ряду. И первым в ряду. Тут не отвертишься: и по росту я выше остальных мальчишек нашего класса, и по происхождению… Так что, обязан стоять, «держать лицо» и «оправдывать».

Это ещё хорошо, что в поднимальщики Флагов не отрядили — статью не вышел… эм, раньше не выходил. В прошлом году. До каникул. Теперь вот, и статью подходить стал, после похудения, плавания, бега, тренировок и всей остальной работы над собой. Очень возможно, что уже следующее торжественное мероприятие проводить мне придётся на новой, ещё более «почётной» позиции. Если, конечно, какой-нибудь достаточно веской отмазки придумать не получится.

Гимн Империи, Гимн Княжества, торжественные речи директора школы, завучей, подготовленная кружками поздравительная программа и самодеятельность… Ничего принципиально отличного от того, что я каждый год вижу в мире писателя первого сентября, приходя на работу. С тем только отличием, что нет десятков вытянутых рук с мобильными телефонами, фотографирующих всё подряд, нет десятков позирующих родителям детей. И к учителям с просьбой сфотографироваться никто не пристаёт.

Есть один «аккредитованный» фотограф, с проверенным и опечатанным специальной голограммой фотоаппаратом. Есть съёмочная группа с телевиденья. С точно так же проверенным оборудованием. И больше никого, кому позволено было бы вести видео или фотосъёмку на территории учреждения.

Да и гостей в целом, значительно меньше, чем в мире писателя.

А ещё, то, до чего я допёр не сразу: это была действительно СРЕДНЯЯ школа. То есть, «началки» тут не было. Никаких первачков. Самые младшие: пятиклашки. Самые старшие — одиннадцатиклассники. Начальная школа, видимо, находилась где-то в другом месте, и существовала отдельно от этой.

Но, опять же: не сказал бы, что это такая уж необычная система. В том же мире писателя, подобное разделение существует сплошь и рядом, делением учеников по корпусам в рамках недавно отгремевших «укрупнения и оптимизации» там никого не удивишь. Вот и здесь, я не сразу такое обстоятельство заметил.

«Линейка» закончилась. Классные руководители развели