Он указал себе под ноги взглядом, Азазель сделал вид, что сам заинтересовался, подошел, покачал головой.

– Хитро… Если бы там было подземелье, то достаточно поднять плиту, и мы могли бы спуститься… Биан, что думаешь?

Бианакит буркнул:

– Могли бы спуститься и те, кто сюда ворвался и перебил всех.

– Вот-вот. Но общество, которое преследуют тысячи лет, в первую очередь совершенствует навыки, как уходить от погони и как прятаться. Если даже я не увидел… сразу не увидел, что они умело укрылись и под маскирующимися заклятиями, и вообще защитились всем, чем сумели овладеть.

Бианакит прошелся по пещере, глядя под ноги, а когда поднял голову, на лице было озадаченное выражение.

– Никаких плит, – сообщил он. – Сплошная твердь. Даже без трещин.

– Но кто-то спрятался, – сказал Азазель. – У них опыт. И заклятия, что никому не позволят обнаружить их и ворваться к ним.

– Но тогда…

– Только они сами, – пояснил Азазель. – Но у нас нет времени ждать, когда у них кончатся запасы еды и воды.

Бианакит снова походил взад-вперед, покачал головой.

– Хорошо укрылись. Я ничего не чую.

Азазель покосился на Михаила и сказал с уверенностью в голосе:

– Камень можно расплавить, как и металл, хоть такое проделать очень непросто. Я что-то чую в глубине. Но как туда добраться, не представляю.

Бианакит заглянул в дальний проход, обернулся, все такой же спокойный и уверенный.

– Я пока посмотрю, что там?

– Будь осторожен, – предупредил Азазель. – Обизат, иди с ним.

Она сказала обиженно:

– Я хочу быть со своим властелином и повелителем!

Азазель отмахнулся с небрежностью великого лорда:

– Будешь с ним на отдыхе. А пока учись воинскому делу. Ты очень сильная и выносливая девочка, но надо еще и знать о ловушках, что могут подстерегать повсюду. А Биан мастер их распознавать.

Михаил перехватил взгляд ее ясных и волнующе-зеленых глаз, виновато улыбнулся, дисциплина есть дисциплина, все подчиняемся командиру отряда.

Обизат печально вздохнула и пошла в щель вслед за Бианакитом.

– Бианакит ее нарочито уводит?

Азазель пожал плечами.

– Он чует, что скрываем нечто, но, как истинный солдат, принимает это как должное. Не все, что знает командир, должны знать рядовые на задании.

– Тактичен, – согласился Михаил. – Вот уж не ожидал… Ладно, что дальше? Я не представляю.

– Сперва проверим, – ответил Азазель. – Если там кто-то есть…

В его ладони возникла рукоять меча, а лезвие появилось на мгновение позже.

Михаил молча наблюдал, как он опустился на колени и постучал рукоятью в каменный пол. Прислушался, приложив ухо к камню под ногами, постучал еще раз.

Через минуту приподнялся, все еще стоя на четвереньках, Михаил увидел на его лице сдержанное ликование.

– Это Кенгшоэль, – сказал он шепотом. – Узнаю его стук…

Михаил спросил так же тихо:

– Выберется?

Азазель поднялся, отряхнул ладони.

– Нет. У них это в уставе Общества. Держаться до конца в надежде, что захватчики уйдут. Тут в самом деле даже грабить нечего… Иначе умрут, но не выдадут противнику свои тайные знания и как бы сокровенные записи.

Выражение его лица не понравилось Михаилу, Азазель говорит без уважения к тем, кто защищает свои ценности, отдавая жизни.

– А они… не сокровенные?

Азазель пожал плечами.

– То, что нам понадобились, еще не говорит, что сокровенные. Мало ли что нам нужно!.. Но они верят в их ценность, это придает смысл их жизням.

– Счастливые.

– Вот-вот. Потому замуровались так, что уже и сами не смогут выбраться, если что пойдет не так.

– Самоотверженно, – пробормотал Михаил. – Но жестоко.

– Именно так спасают свои записи, – ответил Азазель. – Дважды такое случалось… Ладно, постарайся проплавить дыру, а то ждать нам придется долго, а это чревато боком и задом. А потом расширим нору…

– Я?

– Ты это уже делал. Тренируйся, – сказал Азазель с сочувствием. – Еще не раз понадобится.

Михаил молча встал на указанное Азазелем место, сосредоточился, Азазель очертил носком сапога перед ним круг размером с основание рюкзака.

– Вот здесь. Но помни, они там в подземелье, потому не сожги их заодно!

– Но как…

– Контролируй себя, – сказал Азазель наставительно. – Как-то умеешь же сдерживать позывы мочевого пузыря в постели?

– Ну ты и гад, – ответил Михаил сквозь стиснутые зубы.

– Все-все, – поспешно заверил Азазель. – Больше не напомню!.. Да и не пустил ты тогда лужу… хотя откуда столько льда?.. В общем, не отвлекайся, не отвлекайся… Жги, Мишка!.. Только ограниченным контингентом.

Михаил ощутил, что от злости начинает накаляться, хитрый Азазель нарочито злит, а гнев требует выхода, и он, когда опустил руки со стиснутыми кулаками, почти сразу ощутил, как по ним потек жар.

– Только не слишком, – донесся голос Азазеля как будто издалека. – Медленно и печально, медленно и печально…

Михаил задержал дыхание, жар уже начинает жечь изнутри, нарастает боль во всем теле, и, мысленно сконцентрировав внимание на камнях перед собой, попытался медленно высвобождать жар.

Азазель вскрикнул:

– Не так широко!

Михаил изо всех сил сузил широкое красное пятно. Затрещала и взвилась, сгорая, пыль, песчинки, а от камня под ногами пошел жар.

– Все хорошо, – сказал в сторонке Азазель. – Молодец, Мишка… Так и держи, ты все можешь!

То ли его уверенный голос, то ли самому удалось сконцентрироваться лучше, но Михаил ощутил, как жар из его тела постоянно переливается на камень в полушаге от его ног.

Каменная плита трещит, плавится, первоначальная ямка превращается в воронку с кипящей магмой, горит и возгоняется вверх, где на своде тут же образуется безобразный красный нарост.

– Еще чуть, – сказал Азазель, – еще… Ты монстр, Мишка!.. Видела бы тебя Обизат… Сразу бы пустила лужу.

– Заткнись…

– Готово!.. – воскликнул Азазель торжествующим голосом. – Я же говорил, ты сам еще не представляешь, на какую глупость готов!.. Теперь чуть расширякни дыру, чтобы и ты со своим задом мог за мною, таким изящным, элегантным и красивым…

Ликование от ощущения собственности мощи захлестнуло Михаила, он ответил мощным голосом и с такой уверенностью, что сам удивился:

– Пролезем. Дай чуть остыть.