студии. Жара в августе невыносимая. Пришло предупреждение синоптиков. Миртиль больше не выходит во внутренний дворик. Сидит в гостиной. Много спит. Малейшее усилие ее утомляет. Жоанна окончательно поставила крест на объявлениях, на попытках пристроить Пока. Эмиль представляет, как тяжела будет разлука, когда им придется снова отправиться в путь. Что станется с котенком? Может быть, Анни согласится взять его себе? Может быть, подарит его внукам… Убить его она не сможет. Он будет уже игривым и самостоятельным…

В середине августа они идут в мэрию подать документы на бракосочетание. Они собрали все. Но служащая говорит, что их заявление будет заморожено до 26 августа, когда исполнится месяц с их переезда в Эус. Осталось потерпеть еще две недели. Однако оглашение будет сделано заранее. Удовлетворенные, они идут по булыжным мостовым Эуса.

— Я думаю, надо поискать какую-нибудь работенку, чтобы дотерпеть, — говорит Эмиль.

Жоанна кивает.

— Возможно, Анни сможет тебе помочь. Она всех здесь знает.

Миртиль, кажется, довольна, узнав вечером, что Эмиль собирается искать работу.

— Надо же кормить малыша, — говорит она, взглянув на них строго.

Первой протестует возмущенная Жоанна:

— Никакого малыша нет, Миртиль!

Но старушка ей все равно не верит.

В Эусе начинается фестиваль искусств. Это ежегодное событие, привлекающее тьму народу. Десятки мастеров заполоняют улочки: актеры, художники, рисовальщики, музыканты, мимы… Гулко разносятся шаги, смех, возгласы. Пока Миртиль сидит в холодке в своей гостиной, Жоанна с утра до вечера пропадает на фестивале.

Эмиль сказал Анни о своем желании найти работу, и она ответила:

— Я займусь.

В качестве мелких подработок Анни посылает его к своим знакомым во все концы деревни. Он помогает очистить чердак, сменить колесо, починить этажерку, донести покупки… Люди вручают ему банкноты и предлагают пообедать. Он замечает, что провалы в памяти стали все реже. Ему кажется, что дело в стабильности и безмятежности его новой жизни. Он так занят, что с Жоанной встречается только мельком. Миртиль же обычно спит, когда он возвращается домой.

— Я видела оглашения у мэрии. Там были ваши имена. Когда же свадьба?

Анни задает ему вопрос, когда он заходит вечером, чтобы вернуть ящик с инструментами, который она ему одалживает.

— В конце месяца. Они предложили нам на выбор две даты. 30 или 31 августа. Мы должны быстро ответить.

Анни режет морковку с одним из внуков на коленях.

— Кто-нибудь из ваших родных будет?

Он качает головой.

— Нет. Это будет просто гражданский брак.

— А свидетели?

— Мы попросили служащих мэрии.

— Ох.

Анни, похоже, разочарована. Она ожидала настоящей свадьбы.

— Так ни платья, ни обручальных колец?

— Нет. Ничего этого.

—

Однажды утром Миртиль сильно смущает их, когда они спускаются по лестнице из студии. Она ждет их у ступенек, Каналья жмется к ее ногам, а в руках у нее большой кусок белых кружев. Первой понимает Жоанна. Она издает удивленное «ох», окончательно смутившись. Эмилю требуется несколько секунд, чтобы понять.

— Думаю, у тебя нет свадебного платья…

Жоанна проглотила язык. Эмиль ничем не может ей помочь. Он так и стоит с приоткрытым ртом. Миртиль принимает это за волнение.

— Это мое свадебное платье. Ему лет шестьдесят, но я очень его берегла… Не думаю, что оно вышло из моды. В крайнем случае будет выглядеть на тебе винтажным.

Неловкость растет. Они не знают, как выйти из положения. Жоанна переминается с ноги на ногу. Эмиль так и стоит на середине лестницы.

— Примерь его, красавица моя. Оно должно тебе пойти. Я весила ненамного больше тебя в ту пору…

Они растерянно переглядываются. Придется играть в маскарад до конца… Да, они боятся, что так. Жоанна, поколебавшись минуту, протягивает дрожащую руку к платью, снова поворачивается к Эмилю, надеясь, что он ей так или иначе поможет, но Миртиль властно отгоняет его:

— А ты не торчи тут! Ступай! Разве ты не знаешь, что это к несчастью — увидеть невесту в платье до свадьбы?

Он чувствует себя виноватым, оставляя Жоанну с кружевным платьем Миртиль в руках.

— Как ты выкрутилась? — спрашивает он, вернувшись вечером.

— Мне пришлось примерить, и Миртиль даже взялась ушивать.

Ему жаль ее.

— Может быть, надо все ей сказать…

Но Жоанна отчаянно мотает головой.

— Не может быть и речи! Мы разобьем ей сердце!

— Что же ты будешь делать? Наденешь его?

Она пожимает плечами.

— Ты можешь приготовить другую одежду и снять платье, когда мы выйдем из дома.

— Да.

Он толком не знает, что она обо всем этом думает, она снова уткнулась в свой роман, а Пок мурлычет у нее на коленях.

30 августа

Рено,

свадьба состоится завтра. Я чувствую какую-то пустоту внутри.

Мы в последние недели приложили все усилия, чтобы она могла состояться. Сделали все шаги в нужной последовательности, собрали бумаги, нам даже пришлось временно поселиться в здешней деревне, чтобы считаться резидентами и иметь право пожениться здесь. Мы убивали время, пока не настал день этой пресловутой свадьбы. Теперь мы дождались, а я просто пустой. Думаю, будет лучше, когда мы наконец подпишем документы.

Чтобы продолжить на более веселой ноте — я тебе еще не рассказал, что мы поселились у старушки по имени Миртиль. Она живет на первом этаже, а мы на втором. Ее дочь сдает нам квартиру за бесценок, а взамен мы должны немного присматривать за Миртиль. Меня слегка трясло при мысли, что придется поселиться у старухи, но, должен признаться, я изменил мнение. Это соседство мне очень нравится. Надо сказать, что старушка Миртиль так же занимается нами, как мы ею. Я выполняю мелкие работы здесь и там в деревне, чтобы занять руки. И потом, это дает нам немного карманных денег. Знаешь, вчера я даже научился менять масло в машине!

Моя жизнь здесь